Асы и пропаганда. Мифы подводной войны

Дрожжин Геннадий

В январе 1945 г. командир «U-377» Г. Клют, патрулируя в Центральной Атлантике, сообщил в штаб, что выпустил несколько самонаводящихся торпед «Т-5» по группе «Охотник-убийца» (так немцы стали называть группы поиска и атаки подводных лодок), но, видимо, промахнулся. Никаких данных о том, что лодку атаковали корабли или самолеты противника, не было. Последнее обрывочное сообщение командира подводной лодки было: «Подбит торпедой, лодка сильно повреждена, тону…» Штаб предположил, что лодка торпедирована своей самонаводящейся торпедой. Я писал уже, что такие случаи, хотя и весьма редкие, но были. В частности, были они и в послевоенное время, в том числе и в нашем ВМФ. Но это были учебные стрельбы и торпеды были с «практической» боевой частью (без боевого

заряда). Опытный командир, услышав доклад акустика о приближении шума торпеды, осуществляет срочно резкий маневр (увеличение глубины погружения или всплытие, изменение скорости хода с резким отворотом от прежнего курса) для выхода из «зоны захвата» головной части торпеды или стопорение хода, чтобы головка самонаведения «потеряла» шум ПЛ и торпеда не навелась.

Вполне вероятно, что командир, растерявшись, не смог принять своевременные меры для увода подводной лодки из-под удара.

Убедительным свидетельством низкого уровня оперативно-тактического мастерства командиров лодок является и провальная операция в феврале 1945 г. в Северной Атлантике при нападении на конвой «ON-224» и «ONS-29», о чем упомянуто выше. Все лодки имели на вооружении самонаводящиеся и циркулирующие торпеды. Из состава конвоя был потоплен только 1 сторожевой корабль, но зато погибли 4 (!) подводные лодки.

Как мы помним, в начале войны у немцев были большие проблемы с торпедами, и командиры лодок вполне обоснованно могли жаловаться на низкое качество торпед, например, после 43 (!) безрезультатных атак при действиях в операции по захвату Норвегии или при атаке линкора «Уорспайт», когда после 4 атак и выпуска 10 торпед по нему линкор остался неповрежденным.

Проблемы были. Как потом выяснилось, имели недостатки система стабилизации торпеды по глубине и дистанционные взрыватели. Однако, как правило, сетования на торпеды возникали после крупных неудач во время атак на боевые корабли. При потоплении тихоходных и незащищенных судов почему-то эти же торпеды не отказывали.

Вот и в операции «Веценбург» (по захвату Норвегии) применялись те же самые торпеды, что и ранее. Но теперь в атаку надо было выходить, преодолевая противодействие боевых кораблей, а значит, была велика вероятность напороться. Пуск торпед производился в спешке, без тщательной подготовки атаки, с предельной дистанции. Вот вам и результат: 43 торпеды — ни одного попадания в цель. Кстати, после устранения недостатков торпед успешность торпедных атак по боевым кораблям не увеличилась. Объяснение простое: боевых кораблей опасались, выходить на дистанцию эффективной стрельбы не решались. К тому же зачастую отказывались от атак боевых кораблей, мотивируя это тем, что торпеды нужны были для «более важных» целей.

В конце войны, когда претензий к торпедам не было, «провалы» командиров лодок происходили один за другим. Очевидно, что дело было не в торпедах, а в самих командирах лодок.

Что можно сказать, например, о командире «U-530» (крейсерской подводной лодки серии «IXC40») О. Вермуте, который в 1945 г., атакуя два судна, отставшие от конвоя «ON-298» или «Галифакс-354», израсходовал 9 новейших торпед и даже повреждения не нанес ни одному судну? Между прочим, это тот самый Вермут, который, не подчинившись приказу Деница о сдаче, ушел в Аргентину и сдался местным властям (первым из двух командиров, так поступившим).

И что можно сказать о командирах 7 подводных лодок, которые в апреле 1944 г., ведя боевые действия в районе Северо-Атлантических конвойных маршрутов и получив приказ Деница: «Топить всех!», никого не потопили, но зато были потоплены противником 5 из 7 этих лодок?

* * *

В «Кригсмарине», как и во всех флотах других воюющих государств, случаев разного рода поломок и неисправностей на выходящих в море подводных лодках было много. Однако ни на одном из подводных флотов мира не было так много случаев возвращения лодок в базу, не выполнив боевого задания, по причине неисправности механизмов и приборов.

Несмотря на хваленую немецкую аккуратность и четкость в работе, именно

у немцев при производстве всех видов судостроительных и судоремонтных работ различных дефектов было множество, а уровень ремонтной подготовки личного состава не позволял справиться с возникшими неисправностями и поломками в море, лодки вынуждены были возвращаться в свои базы. Естественно, сказывалась спешка, с которой подводные лодки строились и передавались флоту, а также острый недостаток квалифицированной рабочей силы на заводах и квалифицированных кадров экипажей подводных лодок, что особенно проявилось со второй половины 1943 г. Разумеется, такие недостатки, как расползание шва прочного корпуса, вибрация дизелей, поломки крупных механизмов, таких, например, как вертикальные или горизонтальные рули, устранить в море практически невозможно. Но была масса других поломок и неисправностей, даже повреждений от противодействия противника, с которыми личный состав обязан был справиться, но не смог. Неисправности таких систем и приборов, как гирокомпасы, радиостанции, лаги, эхолоты, гидроакустические станции, высококвалифицированный личный состав на наших подводных лодках, как правило, устранял. Случаев возвращения наших подводных лодок по причинам поломок и неисправностей практически не было. В «Кригсмарине» таких случаев было очень много. Только со второй половины 1942 г. безрезультатно вернулись в базы после различных неисправностей и повреждений 190 подводных лодок, выходивших в районы Северной Атлантики. Значительное количество возвращений было и из Южной Атлантики, из Средиземного моря и даже из Индийского океана.

Примеры о том, как действовали наши подводники, офицеры, старшие матросы, при серьезных поломках и повреждениях, казалось бы, в безвыходных ситуациях, ликвидируя последствия аварий, я еще приведу в разговоре о наших подводниках. А пока такой обобщающий пример. К началу войны на ленинградских заводах «Судомех» и Адмиралтейский завод оставались недостроенными 9 подводных лодок. Зимой 1941/42 г. в общей сложности работы велись на 29 подводных лодках. Моряки-балтийцы своими силами выполнили 98% (!) всех этих работ. Со стороны заводов в работе участвовали только некоторые консультанты из числа квалифицированных инженеров, мастеров, рабочих и кое-кто из состава руководящих работников. В результате этого героического труда, несмотря на понесенные потери в первые месяцы войны, Балтийский флот к весне 1942 г. имел 32 боеготовые подводные лодки.

Есть еще один «убийственный» факт, от которого никуда не скроешься: 215 немецких подводных лодок (одна треть) погибли во время первого выхода на боевое патрулирование, практически не причинив противнику никакого вреда. Некоторые из командиров этих лодок, задуренные геббельсовской пропагандой о «великой Германии» и беспрекословно подчиняясь приказу Деница «топить всех», с большим рвением пытались выполнить этот приказ (например, командир ПЛ «U-262» лейтенант X. Франке, отважно ринувшийся в центр конвоя и безрезультатно выпустивший несколько торпед). Но у них не хватило не только должного уровня оперативно-тактической подготовки, но и элементарной обученности и опыта управления своими подводными лодками, отработанности экипажей. Подготовка-то их проводилась в ускоренном темпе. К тому же «рыцарский дух» и стремление к подвигам у многих из них, особенно тех, кто готовился уже в период второй половины войны, поугасли. Не случайно Гитлер представил X. Франке к награждению Рыцарским крестом за в общем-то совершенно безрезультатную атаку, поставив его действия по прорыву к судам конвоя в пример всем командирам лодок.

Одним словом, всех этих 215 командиров подводных лодок, погибших в первый же выход на боевую службу, назвать «ассами» мы не имеем морального права, т. к. в трагических результатах их действий виноваты не только одни они. Но и подводными асами, безусловно, мы тоже их назвать не можем. Напомним, что таких командиров лодок было 215 из всех командиров 779 погибших лодок. Многие из них после гибели лодок оказались в плену.