Асы шпионажа
Шрифт:
Но даже они не знали срока высадки американских войск в Африке, так как окончательная дата в то время еще не была определена. Оба считались вместе с тем с возможностью вторжения в Африку немцев и были уверены, что французы окажут им сопротивление, если им помочь снаряжением. Поэтому их надо было вооружать, чтобы Северная Африка осталась в сфере влияния союзников.
Это деликатное обстоятельство послужило основанием для того, чтобы в прессе Соединенных Штатов Мерфи объявили пособником фашистов, если не фашистом. Неудивительно, что это привело к затяжным спорам Эдди с Донованом, когда зашел разговор о необходимости вооружить французов. Американская
Французы, стоявшие у руля правления в Африке, вели себя столь же непринужденно, как гости на банкете, даваемом, скажем, Национальным банком. Они пользовались симпатией консервативных колониальных кругов местного французского общества, большую часть которых представляли выходцы из семей армейских и морских офицеров. Во всей французской Северной Африке не было тогда ни одной сколь-либо заметной группы, представителем которой являлись бы сторонниками Шарля Де Голля. Французская армия была лояльной по отношению к Петену, поскольку военнослужащие были французами, а Петен как-никак стоял во главе Франции. Исходя из своеобразной и не совсем понятной логики, некоторые армейские офицеры, сохраняя лояльность по отношению к Петену, были в то же время готовы поддержать американцев, хотя глава вишийского правительства на это не шел.
– Маршал поступил бы точно так же, если бы мог, – объяснил один из них.
В Африке того времени была только одна группа людей, готовых выступить против немцев, а в нее входил руководящий состав армии. Так что Мерфи и Эдди видели реальную силу Сопротивления только во французской армии.
Учитывая сложившуюся ситуацию, Эдди передал Доновану подробную радиограмму, в которой запрашивал необходимое количество снаряжения и вооружения. Тот был удивлен столь непомерной, по его мнению, заявкой. В ответ на его запрос, Эдди дал дополнительную радиограмму, аргументируя свои соображения. Их квинтэссенцией было: если французы изъявляют готовность рискнуть своей жизнью при разгрузке и сокрытии оружия, то американцы должны по меньшей мере пойти на риск его отправки.
«Мое твердое убеждение, – заявлял Эдди, – заключается в следующем: если мы не окажем им такой поддержки, то в Марокко, да и во всей Северной Африке не найдется сил, способных противостоять вражеской агрессии. Таких руководителей мы нигде больше не найдем и не должны их потерять…»
Донован в ответ завел разговор об Австралии. В январе был сосредоточен флот, готовый направиться к Африке, но его пришлось переадресовать в сторону Австралии. Так что в данное время сделать ничего нельзя. Эдди воспринял упоминание Австралии как попытку сменить тему разговора.
Все сторонники союзников в Африке были взбудоражены тем, что в апреле 1942 года к власти пришел Лаваль. Немцы намеревались вторгнуться в Тунис, как только падет Мальта. Тогда Лаваль, вне всякого сомнения, передаст Северную Африку немцам, и французская армия, бывшая еще очень слабой, попадет в руки стран оси.
После прихода Лаваля к власти французский фашист Дорио начал шумную кампанию по вербовке сторонников коллаборационизма в Африке. А офицеров различных подразделений, с которыми Эдди и Мерфи установили прочные контакты, начали постепенно заменять людьми Лаваля. Страны оси стали обращать все большее внимание на Северную Африку.
«Они берут весь риск на себя и будут разгружать и распределять оружие, зная, что
Но его просьбы действия не возымели. Донован передал решение этого вопроса комитету начальников штабов, который (шел уже апрель 1942 года) пришел к выводу, что, если страны оси попытаются оккупировать Северную Африку, у Соединенных Штатов не будет еще достаточных сил, чтобы помешать этому. Так что пока вооружать французов не следовало. Вместе с тем Мерфи и Эдди предложили загрузить их радиостанции в основном работой по прослушиванию эфира и заняться созданием партизанских отрядов для действий в тылу противника, если он начнет вторжение. Получив такое указание, Эдди посчитал, что союзники уже проиграли битву за Северную Африку.
Некоторые историки считают, что последовавшие события опровергли целесообразность предложения Мерфи и Эдди о вооружении французов, поскольку, мол, в Африке оружия было вообще немного. Немцам же своими действиями так и не удалось выудить у союзников дату планируемого ими вторжения.
Управление стратегических служб продолжило свои усилия по воздействию на французскую армию. Были предприняты попытки нейтрализовать ее и склонить на сторону американцев и без снабжения оружием. Тогдашние методы его работы кратко и ясно изложил австрийский делец на черном рынке, известный под именем Пинки:
«Я часто вел с различными людьми разговоры о политическом положении в мире. В одном из них была затронута Франция и ее армия. Для оживления разговора я сделал несколько нелицеприятных для немцев замечаний, противопоставив их Виши. После нескольких таких встреч я мог сделать вывод о том, что представляет собой этот человек».
Сотрудники управления стратегических служб, разбросанные по всей Африке, продолжали следить за разгрузкой и погрузкой судов, чертили схемы оборонительных сооружений, собранную разнообразную информацию передавали через свои радиостанции домой. На основании их сообщений английские подводные лодки перехватывали и топили немецкие и итальянские корабли.
Американские консулы, не посвященные в истинную работу своих подчиненных, нередко только мешали им. Так, им пришлось даже убрать в другое место радиопередатчик, установленный в чердачном помещении консульства в Танджере, из-за того что жена консула нажаловалась мужу на «ночные шорохи и стуки на крыше». В другом случае Мерфи пришлось вступиться за своего работника в госдепартаменте, которого консул намеревался уволить за то, что тот «уделял слишком мало внимания консульским делам».
Французы постоянно задавали вопрос: «Когда же, наконец, начнется высадка войск?»
Но никто этого по-прежнему не знал. Сам Эдди услышал 24 июля в гостинице «Клеридж» в Лондоне и то случайно о примерной дате вторжения.
Его пригласили в Лондон для встречи с генералом Джорджем Стронгом, начальником британской военной разведки. Стронгу и генералу Джорджу Паттону его представил полковник Эдвин Бэкстон.
Стронг никогда не был сторонником управления стратегических служб США. Поэтому Эдди предстояло как-то воздействовать на его мнение. А выглядел Эдди импозантно, будучи облаченным в форму морской пехоты с пятью рядами орденских планок. К тому же он слегка прихрамывал из-за ранения. В то время даже у Паттона не было такого количества наград.