Атака Джокера
Шрифт:
Идзуми с удивлением смотрел на эту странную девочку – Мишель. Он много слышал о ней. Даже в хайтек-пространстве, учитывая возможности нейролингвы, Мишель считалась вундеркиндом. В четыре года она поступила в школу. Через три года ее окончила. Личностным аналитиком стала в Элизиуме – самой престижной аналитической школе. К двенадцати годам успела написать несколько научных работ, провести ряд громких экспериментов и обрасти такой солидной клиентурой, что могла совершенно не беспокоиться о деньгах.
Мадемуазель Барбье была вся черно-белая. Белая как молоко
В Эден ее привез генерал Ли.
Идзуми был несколько удивлен, что военные наняли гражданского личностного аналитика, но вопросов задавать не стал.
Адъютант генерала настаивал, что эксперты хотят видеть доктора Синклера. За его спиной с каменными лицами стояли люди в военной форме.
– Его здесь нет, – ответил Идзуми. – Здесь вообще только один преподаватель. Куда подевались остальные взрослые…
Однако адъютант даже не дослушал его.
– Проводите нас к нему, – перебил он Идзуми.
Инспектор пожал плечами и проводил группу к доктору Льюису.
Позвонил президент Рамирес. Идзуми сказал ему что-то вроде: «Рамирес! Я не голосовал за вас и правильно делал! Все эти дети пострадали, потому что ваше хваленое правительство на самом деле гораздо только в телекамеры улыбаться!..» Рамирес, растрогавшись, назначил Идзуми главным – велел возглавить следственную комиссию Бюро, которую прислал шеф Буллиган.
Через минуту после этого назначения инспектору позвонил его непосредственный начальник – глава токийской полиции Китосаки:
– Поздравляю…
– Не с чем, – сухо отрубил Идзуми.
Китосаки помолчал, видимо превозмогая приступ гнева, который обычно вызывали у него мрачные шутки инспектора, и наконец выдохнул едко:
– Теперь по крайней мере у вас появится реальный шанс дотянуть до пенсии!
– Вот за это спасибо, – невозмутимо ответил Идзуми. – Не хотелось бы на старости лет от голода загнуться.
– Я собирался перевести вас в детективы, чтобы вы вели правительственное расследование в хоть сколько-нибудь приличествующей этому должности, но теперь передумал! – выпалил Китосаки.
– Вот и ладно. Не мне отвечать на вопрос, почему человек, которому под силу правительственное расследование, до сих пор числится у вас в инспекторах.
– Вы… вы…
Гнев не позволил Китосаки пошутить в ответ. Он просто отключился.
На летном поле Эдена приземлился небольшой реактивный самолет. Из него вылез белый бледный альбинос, оказавшийся главным техническим экспертом Сети.
Идзуми вышел ему навстречу.
– Отто Крейнц, – представился белобрысый, похожий на хорька субъект в очках.
– Инспектор Идзуми, я все это обнаружил и теперь вроде как тут главный, – сказал инспектор.
– Да, я получил первичный отчет, – кивнул Крейнц. – Пожалуйста, покажите мне того, кто может объяснить, как тут все работало.
– Собственно, такой человек тут только один, и его сейчас допрашивает лично генерал Ли, – ответил Идзуми.
– Генерал уже здесь? Сам? – удивился Крейнц. –
– Идемте.
Идзуми повел его через ангар к лифтам, чтобы проводить к центральному пульту, где военные уже час говорили с доктором Энджилом Льюисом.
Целая свора правительственных агентов, экспертов и детективов Интерпола в сопровождении армейских инженеров обшаривала бетонную шахту в поисках людей, которые смогли бы дать ответы на многочисленные вопросы.
У лифта Крейнц столкнулся с молодым человеком в коричневом пиджаке, выдававшем его принадлежность к Бюро.
– Мистер Крейнц! – лихорадочно завопил он, увидев альбиноса. – Вы уже пришли в себя? – он взмахнул руками. – Невероятно! Я сам закончил Эден! Я поражен, как можно было создать виртуальную среду такого уровня, что за все время обучения никто… никто не сомневался, что находится в реальном мире! Совершенное виртуальное пространство! Мой мозг до сих пор отказывается принимать этот факт. О, простите, я забыл представиться. Агент Игорь Васильев. Военный историк.
Крейнц покачнулся. Ему пришлось схватиться за Идзуми, чтобы не упасть. Он до сих пор отказывался верить в происходящее.
Эден… Отто считал, что он проучился здесь пять лет… На кафедре софт-инжиниринга… У профессора Борисова…
– Вам потребуется время, чтобы свыкнуться с мыслью, что вы проспали в одной из этих нейрокапсул так долго, – сказал ему Идзуми.
– Что это такое? – едва слышно смог выговорить Крейнц. – Что это за место?
– Пусковая шахта для ракет-носителей, – подал голос Васильев. – Все коммуникации должны быть под нею, а бункер, откуда велось управление, я думаю, чуть поодаль, в радиусе пяти километров самое большее. Готов спорить, что это так.
Подъехал лифт. Оттуда вышел сержант Джонсон. Идзуми назначил его ответственным за поиск скрытых помещений.
– Мы обшарили дно шахты фотонным щупом – на сто метров вглубь один бетон, – сказал он.
– Да, все правильно, – кивнул Васильев, – сто метров бетона, а под ними должны быть технические узлы – электрогенератор, вентиляция.
– Там один бетон, – упрямо повторил сержант.
– Шахта хорошо изолирована. Отсюда могли межконтинентальные ракеты запускать. Столько топлива, сколько в них было, ни один из вас даже представить не может. Поэтому продолжайте искать. Под бетоном обязательно должны быть еще сооружения.
Крейнц тряхнул головой, чтобы избавиться от оцепенения.
– Вы сказали, что бункер, откуда велось управление пуском ракет, находится в другом месте? – обратился он к Васильеву. – Почему?
– Ну никто же не думал, что тут будет морозилка для гениев, – ответил тот. – Когда отсюда запускали ракеты или думали, что будут запускать, в целях безопасности вынесли командный пункт за пределы шахты. Далеко за пределы, чтобы в случае взрыва командование не пострадало.
Идзуми, Крейнц и Игорь Васильев вошли в лифт. Идзуми не глядя нажал нужную кнопку. Он даже приблизительно не смог бы сказать, сколько раз уже спускался к центральному пульту и поднимался обратно в ангар.