Атака (Крестом и булатом - 2)
Шрифт:
– Я же много раз видэл!
– Ты имеешь в виду надводную часть?
– Да....
– Опиши мне ее.
– Навэрху есть люк. Круглый... Пэрила есть, окошки...
– Какие перила?
– Около люка. Типа площадка...
– Та-ак. А окошки?
– Спэрэди. Чтобы сматрэть...
– Еще что?
– Лампы есть. Тоже спэрэди... Их издалека видно.
– То есть?
– Под водой видно...
– Ты хочешь сказать, что свет виден еще до всплытия лодки?
– Да...
– Ты внутри лодки бывал?
–
– А что она перевозит?
– Людей, оружие... Много грузить можно.
– Обратно пустая идет?
– Нэт. Но я нэ знаю, что...
– Резван не говорил?
– Нэт, -печально сказал Лёма.
– Навэрное, ранэный везет. Или арабов...
– Как часто она тут плавает?
– Часто. Раз в нэделя бывает...
– И вас каждый раз заранее предупреждают?
– Канэшно.
– Резван должен как-то подтверждать готовность? По радио или какими-то сигналами?
– Я нэ видел...
– То есть - вы приходите в пещеру и все?
– Да...
– И долго ждете?
– Прымерно врэмя знаем. Час или два...
– Завтра в какое время придет лодка?
– После обэда...
– Это когда?
– Часа в тры или четырэ...
– Течение в озере сильное?
– Нэт. Вода стоит...
– Холодная?
– неожиданно спросил Ро-котов.
– Очень...
– Купаться можно?
Чеченец с удивлением посмотрел на странного русского, вздумавшего омочить свои чресла в ледяной воде подземного озера.
– Нэт, навэрное. Очень холодная...
– А рыба там есть?
– развеселился Владислав.
– Нэ знаю...
– Жаль. Люблю уху навернуть... Ты говорил про окошки в носу лодки. Они какой формы?
– Круглые...
– Большие?
– Меньше, чем в доме...
– Ну, это я понимаю. Размер примерно какой?
– Полмэтра, - задумался боевик.
– Может, намного мэньше...
– Сколько окошек?
– Тры... И по стенке еще тры...
– Сверху, там, где люк, есть выступ?
– Да...
– Какого размера?
– До пояса...
– А на нем есть окошки?
– Нэт...
– Из выступа никакие палки не торчат?
– слово "перископ" Рокотов употребить остерегся.
– Нэ видел...
– Что ж, понятно, - биолог поднялся и прошелся по комнате, покусывая нижнюю губу.
– Не было печали, купила баба порося... Да, господа присяжные заседатели, влезли мы в историю... Кстати, - Влад повернулся к Лёме.
– Тоннель в пещеру не заминирован?
– Нэт...
– И об озере все в деревне знали?
– Почти все...
– И дети туда не бегали?
– издевательски спросил Рокотов.
– Ты что мне тут туфту гонишь?!
– Я правду гаварю!
– взвизгнул Бено-ев.
– Там охрана стояла! Веселовский нахмурился.
– Командир, надо бы проверить...
– Где вход в пещеру?
– Влад развернул перед лицом пленника рисованную карту.
– Вот дорога
– Эта?
– биолог ткнул пальцем.
– Да...
– Угу... Игорян, зови сюда Василия, Витальку, Кузьмича и Никиту. Этому кляп. Пущай полежит немного под охраной. А мы - на разведку... Ох, не нравится мне известие об охране.
– Думаешь, пропустили?
– озаботился Веселовский.
– Черт его знает... Но в любом случае - смотреть в оба! Пошли...
Глава 7
НОВЫЕ ГЕРАСИМЫ
Андрей Воробьев разложил перед собой листы судебного иска Руслана Пенькова к газете "Комсомольская правда", красным маркером пометил наиболее двусмысленные словосочетания и бросил быстрый взгляд на истца, что-то бубнящего на ухо своему адвокату Шмуцу. Толстенький Шмуц важно кивал, излучая уверенность в успешном разрешении дела в пользу своего манерного клиента.
Воробьев потер колено, нывшее после столкновения с каким-то парнем, пулей вылетевшим из здания суда, и подумал о том, что надо больше отдыхать. Буквально через минуту после того, как его чуть не сбил с ног молодой человек в джинсовой куртке, юрист краем глаза заметил мужскую особь в строгом деловом костюме, как две капли воды похожую на парня в джинсе*.
* См. готовящийся к выходу в свет роман Дмитрия Черкасова "Дублер".
Андрей решил, что это был обман зрения, явившийся следствием жары и недосыпа перед судебным заседанием, назначенным на девять утра. Хотя нельзя было исключить и того, что в суд явились двойняшки, дабы разрешить какой-нибудь спор о наследстве...
Воробьев отогнал посторонние мысли и сосредоточился на предстоящих прениях.
Лидер местного отделения партии "ДемВыбор России" опять выступил в амплуа сутяги и склочника. Ему в двадцатый уже раз не нравилось, что журналисты, вместо прославления "святой женщины Галины", перетряхивают грязное бельишко депутатши и вытаскивают на свет Божий разные дурнопахнущие подробности ее коммерческой деятельности, вроде лоббирования "демократшей" интересов московских топливных компаний и ее соучастия в растаскивании выделенных на детские дома денег из городского бюджета.
Пеньков опасался, что когда-нибудь всплывут и документы, где фигурирует его фамилия. Поэтому он решил нанести упреждающий удар и с тех пор раз в две недели выступал по судам с речами о недопустимости оскорбления памяти мертвецов, взволнованно и косноязычно обличая зарвавшихся "акул пера". За что получил от журналистов меткую кличку Некрофилище.
Нанятый Русланом адвокат Шмуц надувал щеки и обещал "поставить всех на место". Однако за все два года беготни по судам эта сладкая парочка не добилась ни одного решения, где хоть в небольшой степени признавалась бы их правота. Журналисты злорадствовали и старались перещеголять друг друга в описании тех мерзостей, участником которых была покойная депутатша, вызывая этим у Пенькова очередные приступы праведного гнева и провоцируя его на новые заявления в суд.