Атака на будущее. Равноценный обмен
Шрифт:
И никаких истерик и глупых вопросов, качания прав, что, мол, я хозяин ситуации, у меня, мол, тут под рукой десяток спецназовцев, поэтому всем молчать и делать, что я скажу. Он просто задал вопрос:
– Почему?
– Потому что вы не сможете ничем остановить… людей, которые пытались захватить здесь всех, связанных с Даниилом и его находкой.
Полковник покосился на вооруженных до зубов спецназовцев, но вновь не стал качать права, а опять спросил:
– Вы так уверены?
Рат просто ответил:
– Да, – и после короткой паузы добавил: – Когда
Полковник на минуту задумался, потом поднялся на ноги и, шагнув к Рату, тихо спросил его:
– А вы?
– Я – возможно, – серьезно ответил Рат, – но в этом случае вам стоит знать, что каждый из них способен при атаке высвободить ударную мощь… – Он на мгновение запнулся, видно подыскивая наиболее понятное определение. – Скажем так, равную пяти-семи мегатоннам в тротиловом эквиваленте. – И после паузы тихо произнес: – Вы действительно хотите, чтобы в Москве или где-то в ее ближайших окрестностях бушевали такие энергии?
Полковник мгновение раздумывал, а затем быстро спросил:
– Что мы можем сделать?
– Увезти всех, имеющих отношение к этой истории, как можно дальше от Москвы.
– Как далеко?
– Не меньше, чем за четыре тысячи километров, – прикинул Рат.
– И как быстро?
Рат пожал плечами:
– Я думаю, что, прежде чем они начнут предпринимать хоть что-то серьезное, у нас есть как минимум два часа.
Полковник явно занервничал, но постарался взять себя в руки.
– Хорошо, я доложу…
Он развернулся, собираясь уйти, но Рат придержал его за рукав:
– Вы можете мне верить или не верить, Алексей Юрьевич, но если я прав, то пятнадцать миллионов жителей и приезжих, которые сейчас находятся в Москве, через два часа могут… вскипеть и превратиться в пар…
Полковник замер, потом внимательно посмотрел Рату в глаза и медленно кивнул:
– Спасибо, я понял…
Потом была «газель» с мигалками, стремительные гонки по московским магистралям, военный аэродром где-то в ближнем Подмосковье, и вот уже несколько часов они находились в воздухе, лишь однажды совершив короткую посадку для дозаправки.
Катя успела появиться у подъезда здания как раз в тот момент, когда их загружали в «газель». Кота и Барабанщицу привезли, когда самолет уже стоял в начале взлетной полосы с работающими двигателями. Последними в салоне появились трое гражданских – старичок, мужик и дама-завуч…
Первый час лета все были еще слишком возбуждены. Кот с Немоляевой и Катя выспрашивали у Даньки и Гаджета подробности произошедшего, Барабанщица и полковник сидели впереди и о чем-то тихо разговаривали. А Рат откинулся к борту и задремал… ну, или сделал вид, что дремлет. Потом полковник ушел куда-то вперед, в кабину к пилотам, а Барабанщица подсела к ним. Гаджет тут же переключился на нее.
– Не, Маш, ну ты и круто!.. – размахивая руками, восхищался он.
– Чего?
– Ну когда спецназ ворвался – прям сразу на пол упала.
Барабанщица пару мгновений раздумывала, воспринять это как похвалу
– Меня папа еще несколько лет назад научил… ну после «Норд-Оста».
– Чему?
– Как действовать в экстремальных ситуациях…
– И чё? – не понял Гаджет.
– А то, что надо не права качать или таращиться по сторонам, как некоторые, а стараться максимально не мешать профессионалам, – язвительно пояснила Барабанщица, – каждая лишняя секунда, которую боец потратит на такого тугодума, как ты, дает преимущество террористу. А знаешь, сколько патронов выпускает за секунду автомат Калашникова?
– Не-а.
– Десять!
Гаджет уважительно покачал головой:
– Да уж, серьезно у вас с отцом дела поставлены… а куда летим?
Барабанщица сердито зыркнула на Гаджета и отрезала:
– Не знаю.
Гаджет кивнул, мол, все понятно – военная тайна. А Барабанщица демонстративно отвернулась и, привалившись к Данькиному плечу (отчего у него екнуло сердце), прикрыла глаза. Гаджет смущенно потупился, а потом выудил из-под лавки свой рюкзачок, заткнув его под голову, и сам растянулся на лавке.
Немного погодя заснул и Данька. И проснулся только один раз, когда они заходили на посадку для дозаправки. Едва приподняв отяжелевшие веки, он лежал, ожидая, что им скомандуют выгружаться, но никто никаких команд не подавал, более того – ни ученые, ни спецназовцы даже не встали с лавок. Так что Данька вновь закрыл глаза и заснул под грохот каблуков солдат, лазающих по крылу с топливозаправочными шлангами. И вот сейчас его разбудил Кот…
– А ты давно не спишь?
Кот задумался.
– Да часа три уже.
Данька удивленно посмотрел в иллюминатор.
– Странно… и все светло.
Кот хмыкнул.
– Так это уже следующий день…
Данька недоверчиво уставился на Кота.
– Как это?
– Мы же навстречу солнцу летим, – объяснил тот, а потом, понизив голос, доверительно сообщил: – Я сам ни фига не понял. Мне мужики растолковали, – и он кивнул в сторону спецназовцев.
Данька покосился на них, а потом перевел взгляд на Рата. Тот сидел в той же позе, какую принял, когда они только сели в самолет.
– Блин, мужики, а я все думаю, чего мне в жизни не хватает, – раздался недовольный голос Барабанщицы, – оказывается, вот такого занудного будильника.
Данька дернулся.
– Ой, Маш, прости… я это…
– Нет, Джавецкий, – заявила та, протирая глаза кулаками, – и не проси. Больше я сегодня с тобой спать не буду.
Кот вытаращил глаза, а потом не выдержал и заржал. И это послужило сигналом для остальных.
Спустя пять минут все снова сидели тесной кучкой. Гаджет зевал и тоже тер глаза, Катя, вывалив на колени содержимое косметички, пыталась что-то с собой сделать, пользуясь стильным, но совсем уж узеньким зеркальцем, закрепленным на откидной крышечке губной помады. Ее потуги вынудили Гаджета авторитетно заявить: