Атлант. Продавец времени
Шрифт:
Никита решил сделать небольшую лодку и исследовать берега моря и реку. Может быть, выше по течению реки есть селения, где живут люди.
Целый месяц Никита вместе с помощником выдалбливал ствол дерева, а потом топором делал обводы. Приладил невысокую мачту, сделал два весла с деревянными уключинами.
Лодка получилась небольшой, на два-три человека, но Никите больше и не надо было. Она нужна была ему для разведки, а не для перевозки грузов.
Он опробовал её на воде. Лодочка оказалась маневренной, лёгкой
Помогавший долбить дерево помощник, юноша Ном, попросился идти вместе с ним:
– Одному несподручно – вдруг помощь нужна? А я – вот он, в лодке, только прикажи.
И Никита решил его взять – вдруг на самом деле ему будет нужен помощник? Тем более что юноша был из племени азуру, а значит – высок, силён и сообразителен.
Никита поговорил с Виртом и, взяв съестные припасы, отчалил. Для начала он решил обследовать берега реки – обычно люди селятся на них. Иметь воду для питья, приготовления пищи – это очень важно.
Они гребли по очереди. Был полный штиль, ни малейшего дуновения ветерка, но идти пришлось против течения.
Мимо проплывали живописные берега. Иногда Ном неожиданно вскакивал, раскачивая утлую посудину:
– Вон ящер! Руки чешутся! Ведь это целая гора мяса!
– Ну так убей его и отнеси тушу в племя! Я подожду, – пошутил Никита.
– Один не одолею, у меня только небольшое копьё, – принял его слова за чистую монету юноша.
Вверх по течению реки они поднимались три дня. Никита уже решил, что они будут продолжать движение до вечера, переночуют и отправятся в обратный путь, поскольку ничего, заслуживающего внимания, он не обнаружил.
Шли под парусом – его поддувал умеренный ветер.
Первым закрутил носом Ном:
– Падалью с берега тянет, Никита.
– Ящер где-нибудь сдох.
Никита пока запаха не чувствовал. Он уже давно заметил, что люди племени азуру, как более близкие к природе, обладают хорошим обонянием, слухом и зрением. Видимо, процесс эволюции и плоды цивилизации действуют на органы чувств не самым лучшим образом.
Но потом и он почувствовал запах.
– Откуда ветер?
Никита послюнявил и поднял палец. Ветерок тянул слева, от дальнего берега.
– Садись на вёсла, правим туда.
Никита спустил парус, и Ном мощными гребками погнал лодку к берегу.
– Привяжи лодку за камень и оставайся здесь. Как увидишь, что я бегу к лодке, отвязывай её и садись за вёсла.
– Я хочу идти с тобой.
– Ты должен исполнять все мои приказы! – жёстко отрезал Никита.
Парень понурил голову.
Никита выбрался на берег и пошёл против ветра – запах доносило с ним. Если это павший ящер, то и приближаться не стоит. Но для ящера запах был слишком силён.
Никита перебрался через небольшой взгорок и остановился, оторопев: в ложбине,
Никита подошёл ближе. Запах тления, и без того сильный, ещё больше усилился и стал просто отвратительным. В тыне из брёвен зияла огромная дыра, а брёвна были сломаны как спички. Так мог сделать огромный ящер, и причём не травоядный, а хищник вроде тираннозавра или аллозавра.
Никита решил осмотреть селение и с беспокойством обернулся – не видно ли поблизости хищника? Ему было понятно, что живых он не найдёт, но картина его глазам открылась чудовищная: везде одни изувеченные трупы, многие с оторванными конечностями, а кое-где – и вовсе половина тела. Зрелище не для слабонервных. И прочный бревенчатый тын не помог. Вот дома хилые, только для защиты от дождя и ветра.
Зажимая нос, Никита осмотрел один дом, другой, третий… В них было или совсем пусто, или лежали люди, умершие от страшных ран. Рядом с мужскими трупами валялось оружие – копья с бронзовыми наконечниками.
Судя по степени разложения, беда случилась совсем недавно, не больше недели назад.
Он уже собрался уходить, не в силах переносить запах и жуткое зрелище, как вдруг услышал вдалеке детский плач. Значит, есть кто-то живой!
Никита пошёл на плач, одновременно крича:
– Эй, здесь есть кто живой? Отзовись!
Он не был уверен, что его поймут, но рассчитывал, что, услышав человеческую речь, а не злобный рёв хищника, человек как-то даст о себе знать.
Никита прошёл коротенькой улицей – плач раздавался из-за забора. Он вернулся назад, пролез в пролом и стал обегать забор.
За тыном, прижавшись друг к дружке, сидели две истощённые, грязные девочки. Увидев Никиту, они испугались и замолчали, глядя на него с нескрываемым ужасом.
Медленно, стараясь не делать резких движений, Никита подошёл к ним и погладил по головам. Девочки прижались к нему. Подняв с земли, он посадил на руку младшую, старшую взял за руку.
– Идём! Вы, наверное, проголодались и ужаса натерпелись, – негромко и ласково говорил он, делая упор не на смысл сказанного, а на интонацию. – Но теперь всё будет хорошо.
Он уже повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился, поражённый: между лесом и тыном вокруг деревни было небольшое скошенное поле. Сердце ёкнуло. Раз есть поле, значит, где-то лежит урожай!
Торопясь, он привёл девочек к лодке и сдал ничего не понимающему Ному:
– Напои и накорми, только сделай это поласковее – дети напуганы. Там целая деревня мёртвых.
– А ты куда?
– Я ещё посмотрю.
Никита стал осматривать дома тщательнее, и в одном, явно нежилом, обнаружил несколько больших глиняных горшков, полных зерна. Это была неслыханная удача!