Атлантида. Часть I: Дисперсия
Шрифт:
– Погоди, я не понимаю ...Если ты не любишь Нору и оранжевым стать не хочешь, то на кой ты напялил их одежду!?
– недоуменно спросил он, пока я тащил его подальше от шатра моей ненаглядной жрицы.
– Моя собственная одежда уже не спасает, если я не разберусь со своей кожей, то когда-нибудь сгорю на солнце!
– объяснил я.
– Так ты хочешь такую же кожу, как у них?
– догадался мой сообразительный друг.
– Но где ты возьмешь мазь? Ей же нужно мазаться каждый день, а ты еще и плаваешь, так что тебе - раза три-четыре
– Я пойду к желтым, они узнают состав и сделают мне такую же, - рассказал я. Держать секреты от друга - недостойное дело. Даже если эти секреты могут привести к огромному скандалу, а твой друг - первый язык на всем Огузке.
– Ах, ты ж!...
– то ли возмущенно, то ли восхищенно выпалил Кит.
– На месте оранжевых я бы тебя и близко к острову не подпускал: это же надо додуматься до такого богохульства! Пойти к пьяницам-желтым, чтобы они воссоздали дарованную богом мазь!...
– А я вообще очень скверный человек, Кит, - я злобно ухмыльнулся.
– Слушай, ты не мог бы потолковать со своими подружками? Нехорошо, если все эти слухи скомпрометируют Нору.
– Конечно, но что мне им сказать?
– он призадумался.
– Ты ведь теперь хочешь постоянно так ходить! Как это объяснить оранжевым, если мазь тебе дают не жрицы?
Я даже остановился от внезапно вскрывшейся загвоздки.
– А ты прав... я это не продумал, - признался я.
– Впрочем, что-нибудь соображу! Например, поговорю с Яшмой: уж кто-кто, а она в богохульстве разбирается.
– Мне все больше хочется познакомиться с ней: о чем бы ни зашел разговор, ты все к ней сводишь!
– ехидно усмехнулся Кит.
– Мне кажется, тебе уже давно ничему у нее учиться, но ты все равно бегаешь к желтым, как на работу!
– Ты не знаешь, о чем говоришь, Кит!
– сказал я, перелезая через стену.
– А ты не признаешь очевидного!
– крикнул он мне вслед.
Увы, Киту было опасно подолгу находиться у желтых, потому дальше я пошел один.
Я уже знал, к кому обращусь со своей проблемой: знаменитая троица, те самые мужички, которых я встретил, когда только прибыл к желтым. Вадик, Шляпа и Борода - гениальный химик, инженер и кузнец. Эти трое могли бы собрать машину времени, если бы только захотели!
– А ты совсем обнаглел, Белобрысый!
– равнодушно ворчал Вадим, соскребая с меня образцы мази. Естественно, он тут же согласился расшифровать состав, но не потому что я попросил, а потому что ему самому было до чертиков любопытно разведать секреты оранжевых.
– Стащить у оранжевых их главное сокровище и использовать его в своих целях! Если они узнают, они тебя к острову и близко не подпустят! Как ты вообще собираешься им объяснить свои запасы мази?... Хотя какое мне дело? Приходи вечером, все будет готово, - это он говорил, уже колдуя у своего рабочего места.
Пожав плечами, я отправился
Одежда оранжевых представляла собой большой кусок цветной ткани, которая оборачивалась вокруг пояса так, что походила на широкие штаны чуть ниже колен. Нора дала мне их, чтобы я не позорился, расхаживая по островам в потрепанных трусах. Благодаря этой обновке я мог двигаться совершенно бесшумно, поэтому мне удалось подобраться к гамаку и не разбудить Яшму! Быстрым движением рук я опрокинул его и побежал прятаться за ближайшую стену.
Яшма, приземлившись на все четыре конечности, разразилась такими забористыми ругательствами, что я невольно заслушался.
– Ну, все, безмозглая улитка, молись, чтобы я тебя не нашла!
– рычала она, рыская вокруг.
Пока она меня не нашла, я встал на одно колено и сложил ладони у рта, как делают оранжевые во время молитвы. Как только Яшма вышла из-за поворота и увидела меня, я запел, подражая тоненькому голоску жрицы:
– О, прости меня неприкаянного грешника, дитя слепое и неразумное, всемогущий и всевидящий владыка наш!
– я старательно вытягивал гласные и делал благоговейное лицо.
Яшма настолько оторопела, что даже забыла, зачем она меня искала. Ее вытянувшееся лицо и округлившиеся глаза стоили всех моих усилий!
Мы смотрели друг на друга несколько секунд, а потом вместе зашлись неудержимым хохотом: она смеялась над моим видом, а я над ее изумленной рожей!
– Ты что на себя напялил!?
– выдавила она, отсмеявшись.
– Ты же сваришься заживо!
– Не сварюсь, Вадик скоро узнает состав мази оранжевых, - объяснил я.
Мы уселись на нашем берегу и раскурили трубку Яшмы: своей я еще не успел обзавестись.
– Вадик, говоришь?
– я готов был поклясться, что слышал, с каким тугим скрипом мозг Яшмы обрабатывал мои слова! Когда из ее ушей уже готов был повалить пар от натуги, она все же поняла: - Так жрицы тебе мазь не дают, что ли?
– Я не хочу обращаться в их веру, но невосприимчивая к солнцу кожа мне не помешает, - я кивнул.
– Так они же тебя с острова выгонят, если поймут, что ты украл рецепт их мази, - Яшма потихоньку подбиралась к сути.
– Как думаешь, что им сказать, чтобы избежать этого?
– Пришел спросить моего совета, да?
– она самодовольно ухмыльнулась.
– Вроде того, - я кивнул.
– Как по мне, тут ничего не сделаешь!
– вдруг сказала она с видом умудренного многолетним опытом старейшины.
– Если будут спрашивать, скажи, что у тебя любовь с одной из жриц и поэтому ты решил пройти посвящение, а она осмелилась дать тебе мазь без разрешения Солнца. Оранжевые любят сопливые истории о любви: тебе все простят и даже имени жрицы спрашивать не станут. Им же только дай тему, чтоб языками почесать!