Атлантида
Шрифт:
– Слушаю, сэр? – испуганно пролепетал второй пилот, впервые увидевший своего командира в таком взвинченном состоянии.
– Как только я объявлю минутную готовность, снизишь скорость до ста тридцати пяти узлов. Хочу дать парням лишний шанс. Когда сержант Хендрикс доложит, что последний покинул отсек, увеличишь до двухсот и на этом остановишься.
– Но наземные радары обязательно засекут снижение скорости. Вдруг там что-нибудь заподозрят?
– Я все продумал. Свяжись на открытой частоте с «Мак-Мердо» и сообщи, что у нас неполадки с двигателем, мы сбавляем скорость
– Неплохое прикрытие, – согласился Брэннон. – Если они следят за нами с земли и слушают наши переговоры, не вижу, почему бы им в это не поверить.
Лейтенант включил рацию и открытым текстом отправил в эфир дезинформацию, предназначенную для ушей тех, кто наверняка прослушивал переговоры экипажа на всех незащищенных частотах. Затем перевел взгляд на монитор и жестом привлек внимание командира корабля к цифрам, мелькающим на табло монитора и показывающим время и расстояние до контрольной отметки.
– Минус две минуты, сэр.
Стаффорд кивнул:
– Начинай сбавлять скорость. Очень медленно. И с таким расчетом, чтобы за минуту до прыжка, когда я дам звонок, снизить до ста тридцати пяти узлов.
Брэннон несколько раз сжал и разжал пальцы на манер готовящегося к выступлению пианиста и широко улыбнулся:
– Не беспокойтесь, сэр, я сыграю на дросселях, как на органе.
Стаффорд переключил интерком на грузовой отсек:
– Две минуты, майор. Сержант Хендрикс, приготовиться к открытию люка.
– Подготовка закончена, сэр, – ответил несколько секунд спустя спокойный голос Хендрикса.
Капитан повернулся к Брэннону:
– За минуту минус меняемся. Я сажусь за штурвал, а ты ковыряйся с дросселями. Только молча, чтобы не отвлекать меня во время выброски.
Проверив передатчик, Клири встал слева от грузового люка и прислонился спиной к стенке фюзеляжа, чтобы видеть одновременно всех своих людей, табло предупреждения с таймером и сам люк. Выждав секунду, поднял правую руку, плавно описал ею дугу и развернул открытой ладонью перед собой. Этот жест на языке десантников соответствовал приказу «Встать!»
Бойцы встрепенулись, зашевелились и поднялись на ноги, лихорадочно проверяя уже в самый последний раз репшнуры и детали снаряжения и подгоняя поудобнее лямки тяжелых рюкзаков, поверх которых крепились основные парашюты.
– Минутная готовность! – объявил Стаффорд по интеркому. – Сержант, открыть люк! Майор, начинаю обратный отсчет. Следите за табло.
Массивная стальная аппарель грузового пандуса с натужным скрипом начала вываливаться наружу. Сквозь расширяющийся зазор в отсек ворвался порыв ледяного ветра.
– Люк открывается, сэр, – доложил Хендрикс. – Экипаж к выброске готов.
Красные цифры обратного отсчета на табло сменялись удручающе медленно.
С угрюмой решимостью на лицах десантники выстроились в две плотные цепочки по обе стороны от опускающейся заслонки и ухватились руками в толстых перчатках за стальные направляющие тросы, чтобы не свалило с ног мощным потоком воздуха, когда люк полностью откроется. Никто не выказывал внешних признаков растерянности или страха, но отсутствующий и как будто устремленный
Стаффорд тронул Брэннона за плечо:
– Пора. Я беру штурвал и слежу за временем последнего отсчета. Дроссели целиком твои.
Брэннон шутливо вскинул вверх обе руки:
– Машина целиком ваша, кэп!
– Кэп? – переспросил Стаффорд, скривившись, будто у него внезапно разболелся зуб. – Что за фамильярность в обращении к старшему по званию?! Объявляю вам взыскание, лейтенант. – Он включил интерком: – Минутная готовность! Сержант, открыть люк! Майор, начинаю обратный отсчет. Следите за табло.
Клири не подтвердил прием – да этого и не требовалось. Вмонтированный в табло звонок издал короткую тревожную трель. Клири подал следующий сигнал: правая рука выбрасывается вбок на уровне плеча ладонью вверх, потом сгибается в локте и касается шлема. Это была команда передним в цепочках приблизиться к люку и остановиться в трех футах от края. Майор надвинул защитные очки на глаза и начал про себя отсчитывать секунды до выброски. Внезапно он насторожился: происходило что-то не то, не предусмотренное планом. Мгновение спустя он понял, что самолет заметно снизил скорость и процесс продолжается.
– Люк открыт и зафиксирован, капитан, – бесстрастно доложил Стаффорду Хендрикс.
Голос сержанта застал Клири врасплох – он совсем забыл, что не отключил шнур от интеркома.
Рукой он подал своим людям сигнал, означающий «пятнадцать секунд до прыжка». Глаза его не отрывались от горящего табло и красных цифр обратного отсчета на нем. Все пятьдесят шесть человек команды, разбитые на две равные группы, тесно прижались друг к другу, а возглавляющий передовой отряд Шарпсберг, которому предстояло выброситься первым, завис буквально в дюймах над наклонным пандусом.
И в тот самый момент, когда пульсирующий красный свет в последний раз мигнул и погас, сменившись ярко-зеленым, майор Клири дал отмашку и повелительным жестом указал на полностью открывшийся люк.
Капитан Шарпсберг, словно подхлестнутый электрическим разрядом, рыбкой нырнул из самолета в затянутое облаками ничто. Раскинув руки и ноги, он тут же исчез из виду, как будто выдернутый гигантской пружиной. Члены его команды ненамного отстали от командира, уходя в клубящиеся облака с интервалом в несколько футов и десятую долю секунды. Примерно с той же быстротой, за которой скрывались сотни прыжков и годы тренировок, покинули борт Джейкобс и «котики». Следом, без перерыва, – Гарнет и его морские пехотинцы. Как только последний морпех соскользнул в бездну, Клири прыгнул за ним и моментально скрылся с глаз.