Атлантида
Шрифт:
— Кто–нибудь может ответить на них? Есть у кого соображения на этот счет? — обратился я с вопросами к членам совета. В ответ последовало молчание, а люди стали вопросительно переглядываться друг с другом. Никто из них, похоже, не знал причины «истощения» Духа. Да, да, это, скорее всего, было именно истощение от своеобразного голода.
Ведь если человек прекратит потреблять пищу, то постепенно начнет слабеть, а затем умрет от этого самого истощения.
Именно это и происходило с Духом в данный момент. Он погибал именно от истощения.
Как это печально было осознавать.
Тут мне пришла в голову
— Мне необходимо поговорить с Духом самому. Это возможно? — спросил я, обращаясь ко всем присутствующим в зале. — Может он сам сможет все объяснить, почему не получает так необходимой для него жизненной силы?
— Наверное, это возможно. — неуверенно начала Лира. — Ведь Макс как–то уже вступал с ним в контакт. Но не получится ли снова так, что он на этот раз потеряет все оставшиеся у него силы?
— Нет! Я не допущу этого. — почему–то я был в этом уверен и испытывал ощущение некоей силы от сказанных мной слов. Такого я за собой раньше не замечал. Похоже, было на то, что я уже знал это, еще до того, как озвучил словами.
— Ну, раз ты уверен в том, что ничего не случится, — произнес Макс. — Мы с Лирой отведем тебя к духу. Пошли. И мы все трое, выйдя из зала, а, затем, и из дворца, направились к озеру, над которым разливалось свечение красных тонов, навевающее печаль и тревогу.
6
Подойдя, наконец, к указанному месту, я посмотрел наверх, туда, откуда исходил свет, и мне показалось, что он медленно, очень медленно, терял свою силу, тускнея прямо на моих глазах.
Было немного печально наблюдать такую картину.
— Пожалуйста, оставьте меня одного. Мне надо настроиться и сосредоточиться. — попросил я Макса и Лиру.
Они понимающе и с грустью в глазах взглянули на меня.
— Хорошо. — произнес Макс Ньютон. — Найдешь нас во дворце или где–нибудь в городе. Затем они оба развернувшись, пошли прочь от озера.
Я, тем временем, сел на песчаный нанос на берегу, откинувшись спиной на ствол дерева, и направил свой взгляд прямо на свет. Он не резал глаза, так как был уже не таким ярким, как, очевидно, раньше. Об этом упоминал Макс. Интенсивность его заметно ослабевала. Теперь я уже в этом не сомневался.
Очистив свой ум от всех мыслей, я полностью сосредоточился на входящей информации, слушая, тем временем, свое дыхание и сердцебиение, так же попутно расслабляясь.
Я ждал.
— Виталий. — вдруг услышал я тихий, спокойный и, как мне показалось, усталый голос, откуда–то из–за спины. Я оглянулся, но там никого не оказалось.
— Наверное, померещилось. — промелькнула в голове мысль. — Похоже, я слишком уж расслабился.
Но, решив не обращать на это своего внимания, я снова остановил все мыслительные процессы в своем сознании.
— Виталий. — Почти сразу я вновь услышал все тот же усталый голос, но теперь был уверен, что он не являлся следствием моего сонного, расслабленного состояния, так как мгновение назад он только что прозвучал, заставив, тем самым, меня очнуться. Так что теперь я полностью пребывал в реальности.
— Кто это? Кто со мной говорит? — спросил я тоном человека, испытавшего кратковременный шок от неожиданности только что произошедшего.
— Посмотри наверх и поймешь. — услышал я в ответ.
Взглянул
— Как мне к тебе обращаться? Как называть тебя? Кто ты есть на самом деле? — спросил я вслух.
— Я есть совокупный опыт, мысли, переживания предыдущих правителей данного города, а так же некоторых людей из простого народа, которые смогли меня почувствовать и, впоследствии, стали общаться со мной. — снова услышал я голос Духа. — И тебе нет необходимости произносить слова вслух. Мне понятны твои мысли, попробуй общаться только с их помощью.
— А-а, ну да. Он имеет в виду телепатию. — подумал я, как–то совсем не обратив внимания на смысл его последних слов, о том, что он в состоянии слышать и понимать мысли людей.
— Значит, так вы называете это общение в своем мире. — я не был к этому готов и почти подскочил от неожиданности. Кровь с силой застучала у меня в висках. Теперь до меня начало доходить то, что этот голос вовсе не шел извне, то есть я не воспринимал его слухом, а звучал он где–то у меня внутри, в моей голове.
Точнее — это были приходящие в мое сознание мысли Духа.
— Это взаимодействие между мной и людьми длится уже очень долго, а в последнее время, в вашем мире прошли десятки тысяч лет, до и после спасения города и скрытия его под водой, я стал обретать собственное сознание, то есть осознавать себя. — сообщала мне энергия города.
— Но после гибели последнего правителя Атлантиды — Тана взаимодействие между мной и людьми прекратилось, и мои силы теперь на исходе.
Тан, очевидно, не успел рассказать людям о взаимодействии со мной и о важности этого, так что нынешние поколения не знают, как общаться со мной. А теперь еще очень сильно мешает им в этом их собственный страх. Энергия страха, производимая людьми очень сильна и противоречива. Я не могу ее использовать для поддержания своих сил. Она не подходит мне. И сообщить об этом людям я тоже уже не в силах. Страх не дает пробиться мне к их сознанию и попросить о помощи.
— Ну а кристаллы тут причем, и почему нужен был я? Ведь еще Лира есть, и с Максом ты связался? — задал я мысленно свой вопрос.
— Кристаллы? Что это? — услышал я в ответ вопрос Духа.
— Я говорю про «цвета в искусственных камнях», как мне Макс сообщил, когда прибыл в мой мир. — напомнил я.
— Ах, вот оно что. — опомнился Дух. — Так это кристаллами ты называешь эти образования. Что ж, пусть будут кристаллы. Это название удобно.
Мне нужны совсем не кристаллы, а та энергия, что заключена в них. Как только я поняла, что силы мои на исходе, то начала проникать в другие миры, отслеживая источники энергии, которая мне так была нужна и которую я смогу принять. Но не в одном из них не находила доступной для себя энергии. Либо миры были только в начале своего развития и там, в основном, преобладали грубые энергии, либо миры с нужными энергиями были для меня недоступны, потому как сил у меня уже не хватало, для связи с этими мирами. — продолжала Атлантида, ее Дух. Мне понравилось, в последствии, так называть его или ее. Я так и не понял он это или она, а Дух постоянно менял свои наречия. Далее мне это стало уже не столь важно.