Атомка
Шрифт:
— Мы тоже думали об этом, — ответил Робийяр, — но это никак не вяжется с состоянием здоровья ребенка из кретейской больницы. Вспомните, какой он был плохонький… Да и кому нужны сердце с аритмией или больные почки?
— Хм… в таком случае, может быть, наоборот, ему собирались органы пересаживать?
Вопрос повис на несколько секунд в воздухе. Наконец Белланже ответил — тоже вопросом:
— С какой целью?
— Не знаю. А что, если это научный эксперимент? И татуировка с числами должна иметь какой-то смысл? Как знак качества.
— Мы искали, исследовали символику сект, присматривались ко множеству штук такого рода, но нигде
— Может быть, у этих мальчиков есть что-то общее, некая характеристика, которая и заставила интересоваться именно ими?
Белланже согласился, правда отнюдь не с энтузиазмом:
— Результаты анализов крови ребенка должны прийти завтра утром — возможно, узнаем какие-нибудь подробности. Нельзя забывать, что, похоже, начало всей этой неразберихи было положено загадочной старой рукописью и что Дассонвиль, очевидно, убил семерых своих собратьев только для того, чтобы сохранить тайну. Да, кстати… Люси, а ты ведь сейчас — из лаборатории? Ну и какие принесла новости по поводу тетрадки и фотографии ученых?
Люси рассказала обо всем, что узнала от Фабриса Люнара, команда снова принялась так и этак складывать кусочки пазла, и тут в комнату вошел Шарко. Люси удивленно на него уставилась: он переоделся в другой костюм, переобулся. Белланже пожал комиссару руку:
— Так. Сейчас мне придется всего-навсего в третий раз — теперь тебе — объяснить, что здесь происходит… Что касается всех остальных, то нам предстоит много кропотливой работы, и мы будем ломать голову до тех пор, пока не докопаемся до истины. Можете идти, ребята.
Шарко и Люси переглянулись. Подчиненные молча разошлись. Белланже закрыл дверь за вышедшими сотрудниками и вернулся к комиссару:
— Прежде чем начать объяснения, должен сказать, что уже получил согласие отдела командировок на то, чтобы один из нас полетел в Альбукерке штата Нью-Мексико так скоро, как только возможно. Паскалю удалось связаться с пиар-службой Военно-воздушных сил США.
— Валери Дюпре там побывала?
— Помнишь, мы нашли у нее фальшивое удостоверение личности? Ну так вот: в их журналах регистрации посетителей никакой Валери Дюпре не оказалось, но Робийяр сообразил спросить, нет ли там Вероники Дарсен. Бинго! Валери Дюпре, она же Вероника Дарсен, приезжала в… — он взял бумажку и прочел, — в библиотеку Академии ВВС США, чтобы порыться там в открытых для посетителей архивах [34] . По телефону военные отказываются сообщить дополнительную информацию, и, если мы хотим узнать, что, какие именно документы, она в этих архивах изучала, надо отправиться туда с официальным запросом от следователя.
34
В 1991 году в Лос-Аламосской национальной лаборатории США был создан электронный архив, который предназначался сначала только для статей по физике, но постепенно здесь возникли разделы, посвященные другим наукам. К середине 2008 года в нем содержалось более 485 тысяч публикаций, и каждый месяц добавлялось 3–4 тысячи статей. В настоящее время спонсируется и обслуживается Корнеллским университетом США (штат Итака), частью библиотеки которого и считается.
— Логично. И вряд ли их можно упрекнуть в том, что перестраховываются.
— Если принять во внимание известное тебе объявление в «Фигаро», можно подумать,
— Как можно скорее… Щелкнули пальцами — и вот тебе полет в Нью-Мексико… Похоже, они сильно давят там, наверху?
— А ты как думаешь? Читал газеты? Пресса возбудилась, журналюги уже наступают нам на пятки. Я знаю, ты только что вернулся из Шамбери, но… в силах ли ты улететь сегодня в восемнадцать ноль-ноль из Орли (Южный терминал)?
Шарко наклонился, чтобы стать ближе к Белланже, и прошептал:
— Мне нужно попросить тебя об одолжении…
37
В аэропорте Орли было празднично. Тысячи людей с чемоданами и рюкзаками собрались лететь туда, где солнечно: к Антильским островам, в Новую Каледонию, на Реюньон… Влюбленные пары и целые семьи готовились провести рождественские каникулы на белом песочке с бокалом разноцветного коктейля в руках. Несмотря на холода и снегопад, взлетные полосы были идеально расчищены, и рейсы в принципе не отменялись. Люси с Франком пробили себе в толпе путь и добрались до очереди к стойке регистрации своего — на Альбукерке.
— Давай-ка мы всё в последний раз проверим, — предложил Шарко.
Люси уже встала в длинную очередь. Вздохнув, она вынула из нагрудного кошелька пакетик:
— Да ладно тебе, Франк, все в порядке, знаешь же, все в порядке. Смотри! Паспорт, удостоверение личности, следственное поручение международного образца, обратный билет, список мест, где побывала или где оставила следы Валери Дюпре. Теперь устно. Я прилетаю, заселяюсь в отель «Холидей Инн Экспресс», потом иду на базу Киртленда, в Центр документации, при котором архив, и спрашиваю там некоего Джоша Сандерса.
— Он один из тех, кто отвечает за архивы. Он знает, зачем ты туда летишь, и ждет тебя завтра в десять утра. Помни, что это люди военные, и не опаздывай.
— Я его расспрашиваю, потом при необходимости копаюсь в бумажках и возвращаюсь через три дня. Послушай, ты же видишь, все, что надо делать, я знаю наизусть! И все пройдет нормально.
— Ты в точности, не отступая ни на шаг, выполняешь то, о чем мы договорились, ты постоянно на связи, и ты помнишь, что кто-нибудь всегда должен знать, где ты находишься. Да! И ты тепло одеваешься: там так же холодно, как здесь.
— Убедил. Ни на шаг не отступлю от того, что ты говоришь.
Она улыбалась, но Шарко чувствовал, что вчерашнее напряжение не исчезло. Люси закусила губу, заглянула ему в глаза:
— Мне лучше, я в порядке, ты же видишь?
— Вижу, Люси.
— А мне кажется, не видишь. Я не могу тебе объяснить, почему стояла в носках на снегу, но… но такого больше не повторится.
— Тебе не в чем себя упрекнуть.
Они молчали, медленно продвигаясь вперед, к стойке регистрации. Шарко грустил, его угнетало то, что им предстоит разлука на несколько дней, но выбора не было. Монстр, за которым они охотились, зашел чересчур далеко и стал крайне опасен. Нельзя было поручиться, что дома Люси ничто не угрожает. И потом… потом, дальнее путешествие сейчас пойдет ей только на пользу.