Атомная крепость (илл. И.Ефимова)
Шрифт:
– Какая сенсация! – вскричал в восторге Хиггинс.
– Никаких сенсаций! – оборвал его Прайс. – Если вы проговоритесь об этом, я просто уничтожу вас, профессор Хиггинс. Меня не интересуют бейсбольные мячи, я пошлю в небо межпланетный бомбовоз, нагруженный атомными и водородными бомбами. Этот бомбовоз, или атомную станцию, я назвал «Космос». И когда мой атомный бомбовоз преодолеет силу земного притяжения и станет искусственным спутником нашей планеты, с высоты тысячи километров я начну войну: атомные и водородные бомбы будут посланы по моему приказу в любой пункт планеты!
Прайс торжествующе прыгал по кабинету.
– Только
– Это увлекательно…
– И вот в один поистине прекрасный день я сброшу супербомбы на ненавистные мне страны, не боясь при этом ответного удара русских. О, тогда я смогу предъявить им любой ультиматум! И не только им – я деловой человек и не собираюсь загребать жар для Дюпонов, Мелонов, Морганов, Рокфеллеров, Гарриманов…
– М-да… – промычал Хиггинс.
– Я – Уильям Прайс буду не претендентом на мировое господство, а именно тем, кто будет диктовать свою волю всему миру, – глаза старика горели зловещим огнем, желтые старческие щеки раскраснелись. Гейм снова увидел перед собой маньяка, дошедшего до исступления.
Прайс остановился и своим обычным, жестким, несколько скрипучим голосом сказал Хиггинсу:
– Я должен спешить с осуществлением моего плана «Космос», иначе русские опередят меня. Понимаете? Когда они овладеют искусством межпланетных полетов, а они им овладеют, – тогда все! Тогда мне незачем больше жить…
Хиггинс осторожно заметил:
– Сначала им придется создать межконтинентальную баллистическую ракету, построить двигатели невиданной мощности! Лишь после этого они могли бы попытаться забросить в космическое пространство искусственные спутники Земли. Но до этого еще очень далеко – даже наши специалисты с межконтинентальной баллистической ракетой терпят пока неудачи – одна за другой взрываются через пару секунд после старта.
– Но это вовсе не значит, что я должен медлить, – возразил Прайс. – Русские могут опередить меня.
– И напасть на Америку? – в голосе профессора звучало сомнение. – Я почти уверен, – продолжал он, – что если Советы опередят нас в области вооружения, они снова предложат нам мирно сосуществовать с ними.
Прайс усмехнулся.
– Меня беспокоит не то, что, создав межконтинентальную баллистическую ракету, русские нападут на нас, а что тем самым они не позволят мне напасть на них, – пояснил он.
– У вас имеются какие-нибудь новые сведения? – насторожился Хиггинс.
Прайс с ожесточением посмотрел на него:
– Они что-то определенно затевают… В частности, для консультации при постройке искусственных спутников Земли привлечен такой видный ученый, как Александр Ясный.
– Физик, специалист по атомному ядру…
– Вот именно. Понимаете? – Прайс неожиданно зловеще рассмеялся. – Впрочем, ему уже не придется
Гейм вздрогнул: так вот в чем дело! Гейм и Финчли узнали сейчас то, о чем не было известно даже Харвуду: Прайс не захотел быть с ним до конца откровенным.
– Теперь я скажу вам, Хиггинс, – продолжал Прайс, – в какой помощи от вас я нуждаюсь. Вы, конечно, представляете себе опасности, с которыми нам придется встретиться в безвоздушном пространстве: космические лучи, метеориты, летящие со скоростью, в десятки тысяч раз превышающей скорость полета пули… Мои люди, особенно Джонстон и Шипль, занимаются этими вопросами. Но нам никак не удается преодолеть одно встретившееся препятствие… Вот почему я и вынужден обратиться к вам, я верю, что вы-то сумеете помочь мне.
– Слушаю вас, сэр. Что же от меня требуется?
– Дело вот в чем… – Прайс сделал многозначительную паузу. – Как вы знаете, на Землю почти беспрерывно падает огромное количество метеоритов… Летят они к нам со скоростью большей, чем скорость звука, – десятки километров в секунду. Однако до поверхности нашей планеты метеоритам удается долетать редко – вследствие огромной скорости они сгорают в верхних слоях атмосферы, на расстоянии не менее шестидесяти – восьмидесяти километров от Земли. Атмосфера нашей планеты – благодарная броня Земли, она предохраняет все живое от убийственного действия космических лучей и ливня метеоритов. Но эта благодарная броня оказалась, Хиггинс, проклятием для меня! Представьте, по моему приказу на Землю полетели водородные супербомбы, но что с ними случится, как только они с огромной скоростью ворвутся в атмосферу? Они сгорят, вернее, они взорвутся где-то высоко над землей. Вместо атомной и термоядерной бомбардировки получится безобидный фейерверк! Можно атомную бомбу заключить в оболочку весом в сотни тысяч тонн, с расчетом, что такая махина не сгорит полностью, пока она долетит до земли. Но и это весьма сомнительно. К тому же поднять даже одну бомбу подобной величины на высоту в тысячу километров просто немыслимо. Парашют тоже отпадает – он же совершенно неэффективен в безвоздушном пространстве и не сможет замедлить скорости падения сброшенной с «Космоса» бомбы. Надо найти выход, Хиггинс.
Профессор развел руками.
– Я не волен повелевать природой, сэр, – произнес он растерянно.
– Молчите, Хиггинс! – бешено заорал Прайс. – Вы не думаете, что говорите, безумец. Разве вы не понимаете, что с этого часа перед вами одно из двух: или вы поможете мне или умрете! – и, схватив ученого за руку, он потащил его к входу в Стальной зал. – Вы немедленно же поедете на «Остров возмездия» и займетесь этим делом. Ваши лаборатории я отправлю туда же! – кричал он, увлекая за собой Хиггинса.
Дверь за ними захлопнулась.
Одним прыжком Гейм очутился в приемной. Боб не отставал от него. Друзья бесшумно выскочили в туннель и бросились к себе. Они уносили с собой тайну Стального зала, секрет плана «Космос».
В «дежурную» комнату снизу доносился мощный храп глухонемого Сэма.
Верхушки деревьев подпирали уже побледневшее небо С Гудзона тянуло свежим предутренним ветерком.
В тот же день Майкл Гибсон получил от Боба Финчли микропленку и письмо Гейма с подробным изложением событий минувшей ночи.