Атомная крепость (илл. Ю Пучинский)
Шрифт:
С Куприяновым Самохин познакомился в чайной: старик пил с ним водку и ронял скупые слезы на большую русую бороду. Собственно, плакать ему было не о чем, просто он вспомнил дни молодости, поездки по ярмаркам, сделки, барыши, гулянки. Потом все это пошло насмарку и пришлось жить иначе. Самохин усердно потчевал старика и, перегнувшись к нему через стол, пьяным шепотом бередил его воображение. Так они подружились, и Самохин появился в лесной усадьбе Егора Куприянова. Пробыл он там всего несколько часов, а возвратившись в Сосновку, сел в поезд и уехал. Но через день Самохин вернулся и, купив
На следующий вечер, когда уже изрядно стемнело, с проселка к лесу свернула запыленная «Победа». Машина остановилась у избы, и из нее вышли трое мужчин, одетых в летние пальто, со шляпами и портфелями.
– Вот они, мои ученые-изобретатели, – указал на них Самохин. – Хлопот тебе с ними никаких, а заплатят хорошо, потому дело у них научное, первой срочности, спешить надо дозарезу, а в городе, сам понимаешь, какое может быть спокойствие – комиссии да корреспонденты замучили.
Егор был сильно под хмельком.
– Пусть живут.
Самохин не отставал:
– Уговор, Егор Спиридоныч, дороже денег, штоб об изобретателях ни гу-гу! Ни одной живой душе. А то опять понаедут тут и придется им и отсюда бежать.
– Об этом не сумлевайся, никто знать не будет, мне самому невыгодно.
– То-то!
Самохин представил деду Егору его будущих жильцов-«инженеров»: народ оказался хоть и городского вида, а простецкий: Михаил Иваныч, Валерий Борисыч… Не очень понравился старику только третий – латыш Ян.
Снова на столе появились вино и закуски, Егору это нравилось. Гости не сидели сложа руки, им же нужно было работать над изобретением – несколько в стороне от жилья, на лесной поляне, они с помощью Самохина быстро возвели высокий забор.
Через два дня на рассвете прибыла машина-трехтонка.
– Привезли научную аппаратуру, – пояснил старику Валерий Борисыч.
Чума нервничал: наступал решительный момент, еще несколько дней – и задание по уничтожению лаборатории Ясного будет выполнено. И в момент, когда, казалось, следовало лишь радоваться, Фокса начали грызть сомнения. Собственно, все говорило за то, что дело идет так, как ему и надлежало идти под руководством такого опытного агента, как он, но все же именно это его почему-то сейчас и смущало.
В рабочем грузчике, приехавшем на трехтонке, Фокс с удивлением узнал Грина. Они отошли в сторонку и уселись на краю канавы.
– Вы уверены в успехе? – спросил Грин.
– Это зависит от качества доставленной вами аппаратуры.
– За аппаратуру и взрывчатку я ручаюсь, Алхимик умеет обращаться с ней?
– Да.
– Когда же вы закончите операцию?
– Через неделю.
– Успеете?
– С трудом… Но приходится спешить – сидеть тут долго опасно.
– А старик хозяин? Он может догадаться и выдать вас потом…
– Он не сумеет сделать этого… Я поручу Самохину убрать его, но только после нашего отъезда отсюда. О нашем пребывании тут не знает ни один человек, поэтому никто
– Что залетел один из шаров, о которых так много было разговоров… Сегодня я сообщил Харвуду дату окончания операции.
– Хорошо.
Грузовик быстро ушел. В тот же день на пасеке неожиданно появились сын Куприянова с женой – они приехали за медом для колхоза и привезли новые ульи. Этот визит встревожил Фокса, – отослав своих подчиненных на окруженную высоким забором площадку, где монтировался аппарат, он решил сам понаблюдать за поведением старика хозяина. Однако ничего подозрительного не обнаружил. Сын Куприянова оказался статным и красивым парнем, загоревшим за лето до черноты, а сноха – молодой женщиной, ясноглазой и улыбчивой, с жгутом повязанных вокруг головы светлых волос.
– Прохожий, – махнул старик рукой в сторону сидевшего на завалинке Яна. Дети старика прохожим не поинтересовались, им было некогда, они спешили возвратиться в колхоз. Фокс посмотрел им вслед успокоенный. В этот момент он даже забыл о том, что еще недавно был Федором Хмелько и имел неприятную встречу с лейтенантом милиции, ему было не до воспоминаний.
– Неприятный тип, – брезгливо сказала молодая женщина, когда подвода отъехала на некоторое расстояние от домика деда Егора. – Ты заметил, Сережа, как он настороженно следил за нами?
– Судя по описаниям внешности Хмелько, это он, – сказал парень и хлестнул лошадь: – Ну, милая, поехали!
Девушка шутливо шепнула:
– Ну, не подкачай, капитан Русаков.
– С такой помощницей-то? Что ты, Женя!
Повозка скрылась. Ян поднялся с завалинки и пошел к своим людям.
Валерий Олиф-Алхимик с помощью Фокса и Снэйка возился с аппаратом, Самохин старался отвлекать внимание хозяина, который, впрочем, изобретательской деятельностью своих постояльцев ничуть не интересовался – он почти все время пропадал на пасеке с пчелами.
С вечера пошел дождь, неожиданно поднялся по-осеннему холодный ветер. К полуночи несколько стихло. Снэйк готовил автомобиль к далекому рейсу – из района следовало уезжать немедленно после взрыва. Самохин трусил – он не был уверен, что Егор Куприянов окажется недогадливым и снова поверит его басням; тогда старика придется ликвидировать, а как-никак ввязываться в такое дело ему очень не хотелось, да и не было нужного опыта. Но отказаться от выполнения поручения «Михаил Иваныча» Самохин боялся – теперь он целиком находился во власти этих страшных людей, которые в случае чего могут уничтожить и его самого. Нет, уж лучше пусть жертвой будет старик Куприянов.
Чума склонился над нарисованной от руки картой района. Вот она – река Соть, на крутом берегу которой издалека виднеются маковки церквей – там старинный монастырь. Фокс и его люди основательно изучили весь район и пришли к единодушному мнению: секретная лаборатория может находиться только на территории монастыря – это было единственное место в районе, окруженное тайной, вход за стены монастыря без специального пропуска строжайше запрещен, охрану несут военные. Сведения, полученные от Семена Надеина и инженера Горелова, совпали. Они не вызывали сомнений.