Атомное сердце
Шрифт:
Наверное, не стоило этого говорить. Слишком много пафоса для этого дикаря. Возможно, с ним сейчас расправятся. Но плевать.
Только он, Рогги Бур, решает собственную судьбу. И ни перед кем он не будет отчитываться – пусть даже эти звери начнут резать его на куски…
– Я понял тебя, – кивнул Панцирь. – Скажи: то, что о тебе говорил Гром – это правда? Что ты по своей воле сократил собственную жизнь ради силы, победы и славы?
Рогги Бур посмотрел прямо в жуткие огненные зрачки, усмехнулся:
– Да, это так.
Панцирь неожиданно
Ни один Сильный не обладает таким сложением – хотя генетически приспособлен для схватки.
Это же было что-то сверхчеловеческое. На память немедленно пришли легенды, мифы, обрывки фильмов.
Боги. Пожалуй, именно так выглядели древние боги – по большей части агрессивные и беспощадные…
Панцирь, словно в задумчивости, подхватил молот и принялся вертеть им, как тростинкой – только слышно было, как свистит рассекаемый железом воздух. Внезапно он прекратил это вращение, воткнул оружие в землю у ног, от чего в воздух взметнулась легкая серая пыль. Оперся могучими ладонями на рукоятку, сказал:
– Что ж… Достойно. Мало кому из Чахлого Мира доводиться приобщиться к Жажде. Но ты, похоже, подходишь…
Рогги Бур ощутил одновременно удовлетворение и тревогу. Его, вроде как, приняли за своего… Но что это означает – стать своим среди варваров?
– Чахлый мир – так вы называете наше пространство? – спросил он.
Панцирь вновь направил взгляд к солнцу, сказал:
– Ваши жизни растянуты на века – и ценность такого существования превращена в ничто. Чувства разбавлены, цели размыты, слова лишены смысла. Вы не живете – вы существуете, как безмозглые растения, не понимая, не ощущая собственного бытия. При этом считаете себе вправе занимать огромные пространства, утверждая такой образ жизни в тысячах миров. Я не говорю сейчас про тебя, Стратег…
– Я понял…
– Ваш мир давно зачах. И мы собираемся очистить его для настоящей жизни – бурной, жадной, вечно молодой. У нас не принято доживать до старости. Жить нужно яростно, страстно! Для того мы и приобщаемся к Жажде…
– Жажде… А можешь ли ты мне сказать, Панцирь: как вы стали ктаткоживущими? У нас считается, что вы вышли из наших Миров…
– Плевать, что там у вас считается! – гаркнул Панцирь и с размаху ударил молотом в камень, на котором только что сидел.
Брызнули осколки, булыжник лопнул – и осыпался мелкой трухой…
Страшный дикарь успокоился так же внезапно, как и рассвирепел. Сказал просто:
– Возможно, каждый из нас мог бы жить столь же длинную и бессмысленную жизнь. Но Жажда концентрирует бессмысленные годы в короткую и яркую, как вспышка жизнь. Такова цена нашей силы и полноты бытия.
Он снова посмотрел на Поджигателя и добавил, вроде как с насмешкой:
– Я говорю тебе это только потому, что ты не станешь делиться нашей тайной с нашими врагами.
– Не стану, – тихо сказал Рогги Бур. – Тем более,
– Да, да, Стратег, – кивнул Панцирь. – Ведь это ты принес нам приятную весть – что и в вашем болоте есть пусть одна, но полная подлинной жизни, планета?
– Земля…
– Земля… Странное имя. Мы решили добраться до нее, чего бы это ни стоило. Говорят, люди там от рождения краткоживущи?
– Именно так. Но это не прибавляет им силы – как вам. Люди там в большей части слабы и болезненны, и жизни их ничего не стоят…
– Я хотел бы взглянуть на этот мир. Прежде, чем его уничтожить, – Панцирь протянул руку к светилу, словно хотел схватить его и раздавить в ладони.
– Так вы и есть – Кормчий? – поинтересовался Рогги Бур.
– С чего ты взял? – удивленно произнес Панцирь. – С чего это с тобой станет общаться сам Кормчий?
Рогги Бур с сомнением посмотрел на Грома:
– Зачем же мы здесь время теряем?
Тот покачал головой:
– Ты же хотел узнать о нас больше?
– Да, но…
– Для этого тебе нужно приобщиться к Жажде.
– Пусть мне вначале объяснят, что это такое.
Панцирь вдруг резко отвернулся и издал дикий, совершенно безумный вопль. Снова схватил молот – и принялся избивать и без того измученную почву.
– Так ты лгал?! – ревел он. – Ты все это лгал – что особенный, что ничего не боишься, что хочешь познать… Ты лгал?!!
Впервые в жизни Рогги Бур почувствовал робость. Похоже, долгий запутанный путь завел в тупик, из которого есть лишь один выход – следовать за этим безумцем…
– Я не лгал, – твердо сказал Поджигатель. – Я действительно хочу…
– Тогда пойдем! – выкрикнул Панцирь и махнул молотом в сторону странной металлической кляксы. – Пойдем со мной – и ты поймешь, что видим, что чувствуем мы. Ты познаешь, что такое настоящая Жажда!
– Иди! – подтолкнул его в спину Гром. – Это единственный шанс…
– Ладно, – хмуро сказал Рогги Бур. – Присмотри за шхуной…
– А шхуны нет! – широко улыбнулся Гром.
– К-как?!
Гром радостно смеялся – еще немного, и просто пустится в какую-нибудь варварскую пляску.
– Ее испепелили – сразу, как мы ушли. На нашей планете нет места ничему чахлому – ни кораблю, ни пилоту… Скоро ты сам перестанешь быть таким, и поймешь… Ну, иди!
Потрясенный Поджигатель растерянно двинулся вслед за жутким человеком по имени Панцирь.
Такое нечасто случалось – чтобы инициатива столь стремительно ускользала у него из рук.
Потеря контроля над ситуацией – дело поправимое, если находишься в привычных Мирах. Но в этой сумасшедшей потусторонности Рогги Бур вдруг перестал ощущать собственное превосходство.
Ее обитатели начали подавлять его.
Странно, невозможно, безумно!
Он впервые подчинялся чужим правилам…
Подошли к большому плоскому пятну с металлическим отблеском – словно здесь застыла упавшая капля олова.