Атомный проект. История сверхоружия

Первушин Антон Иванович

В июле 1944 года американские самолеты непрерывно бомбили Мюнхен. Квартира профессора Герлаха сгорела. В городе не подавали ни воду, ни электричество. Лишь в ночь на 21 июля налеты утихли. В ответ разъяренный Гитлер поклялся с помощью снарядов «Фау-1» и идущих им на смену ракет «Фау-2» сровнять Лондон с землей. Все лето фюрер обдумывает и план удара по Нью-Йорку. Громадный самолет доставит к побережью США небольшой бомбардировщик, и тот забросает американцев бомбами, а потом, развернувшись, совершит посадку прямо в океане. Подлодка подберет летчиков-героев. Лишь 21 августа 1944 года Гитлер окончательно отказался от этого сумасшедшего

замысла. Атомная бомба в те месяцы не занимала его внимания.

25 июля профессор Вальтер Герлах покинул родные мюнхенские пепелища и прибыл в Берлин. Никаких решительных изменений он не обнаружил. Работа ученых была парализована. Столицу непрерывно бомбили, и ни о каком нормальном снабжении эксперимента Гейзенберга не могло быть и речи. Реактор надо было увозить на юг, к швейцарской границе. Место для него профессор уже присмотрел: деревушка Хайгерлох, в пятнадцати километрах к западу от Хехингена. Весной Герлах не раз заходил в эту деревушку, чтобы полюбоваться цветущей сиренью. Рядом протекала река и круто вздымалась скала, у подножия которой была пещера. Герлах хотел поместить в ней реактор. Работа могла занять несколько месяцев. Еще труднее было достать тяжелую воду. Гейзенберг требовал 2,5 тонны, то есть практически весь немецкий запас.

28 июля противник разбомбил завод в Лёйне, принадлежавший концерну «ИГ Фарбениндустри», полностью его разрушив. Похоже было, что изготавливать тяжелую воду здесь не получится. 11 августа Герлах, Дибнер и Хартек приехали в Лёйну: они увидели повсюду толпы энтузиастов, пытавшихся что-то восстановить в разоренном городе. Экспериментальное оборудование для выпуска тяжелой воды было уничтожено. Директора завода обвиняли во всех бедах не англичан, а ученых: это из-за вашей тяжелой воды нас так бомбили!

В конце беседы один из директоров произнес и вовсе неслыханные слова. Он говорил о «джентльменском соглашении», которого держались промышленники Германии, Великобритании и США. Поскольку американцы и англичане в свое время вложили огромные средства в этот завод в Лёйне, они не собирались его разрушать. Но что-то важное и очень неприятное заставило их отказаться от «соглашения». Причина одна – планы по производству тяжелой воды.

Получалось, что в самый разгар войны концерн «ИГ Фарбениндустри», уповая на милость врагов и блюдя свои экономические интересы, саботировал важный научный проект, хотя его руководители знали о возможностях, которые открывает расщепление атома.

Поиски «чудо-оружия»

В июне 1944 года майор Бернд фон Браухич, адъютант Германа Геринга, приехал к Вернеру Гейзенбергу и мрачно сообщил, что, по слухам, исходящим из немецкого посольства в Лиссабоне, американцы в ближайшие шесть недель сбросят атомную бомбу на Дрезден – если Германия не капитулирует. Обеспокоенный рейхсмаршал поинтересовался, имеют ли эти слухи под собой реальную основу. Гейзенберг заявил, что для создания атомной бомбы необходимо преодолеть массу трудностей и вряд ли американцы сумели это сделать.

Однако первый по-настоящему тревожный звоночек прозвучал. Вскоре последовал еще один. Немецкое информационное агентство «Транс-океан» сообщало из Лондона:

В США ведутся эксперименты с новой бомбой. Материалом служит уран. Если удастся высвободить силы, таящиеся внутри него, раздастся взрыв невиданной прежде силы. Бомба

весом пять килограммов оставит воронку глубиной километр и радиусом сорок километров. На расстоянии 150 километров от места взрыва все здания будут разрушены.

К счастью для Эриха Шумана, по-прежнему представлявшего интересы военных в атомном проекте, его шефы не обратили внимания на эту публикацию. Да и обстановка не располагала отвлекаться на какие-то «фантастические заметки», слишком стремительна была круговерть событий в тот период: двадцатое июля, покушение на Гитлера, аресты, «народная судебная палата», репрессии, казни, раскол элиты, перестановки в верхах. Сам Шуман никогда не стал бы убеждать нацистских бонз в достоинствах атомной бомбы. Он догадывался, что Гитлер немедленно потребовал бы от ученых создать такую бомбу за полгода. А они пытались создать эту мифическую бомбу уже несколько лет и по-прежнему были далеки от цели.

Впрочем, Гитлер все-таки кое-что услышал о новой бомбе и даже говорил о ней. 5 августа 1944 года фюрер беседовал с генерал-фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем, немецким министром иностранных дел Иоахимом фон Риббентропом и румынским маршалом Ионом Антонеску. Гитлер упомянул, что в Германии созданы уже четыре вида секретного оружия: летающая бомба «Фау-1», ракета «Фау-2» и взрывное устройство такой мощи, что в трех-четырех километрах от места взрыва погибнут все люди. Фюрер отвлекся и не договорил до конца, а маршал Антонеску больше его не видел и не смог переспросить. Мы так и не узнаем никогда, что за «четвертое оружие» имел в виду Гитлер. Возможно, он просто предавался мечтам, что за ним водилось. Однако действие атомной бомбы Гитлер описал довольно-таки верно, и маршал Антонеску, доживший до взрыва в Хиросиме, имел возможность в этом убедиться.

Сохранилось и свидетельство другого союзника Третьего рейха – маршала Бенито Муссолини, фашистского диктатора Италии. Он тоже любил поговорить о «чудо-оружии», которое изменит ситуацию на фронтах. В частности, зафиксировано такое его высказывание:

Надеждой является чудо-оружие. Сейчас для нас смешно и бессмысленно угрожать кому-либо, не имея реальных оснований для этих угроз.

Хорошо известные бомбы массового поражения почти готовы. Всего через считанные дни Гитлер, тщательно проанализировав всю информацию, вероятно, нанесет ужасающий удар, потому что у него появится полная уверенность. <…> Судя по всему, таких бомб три – и каждая обладает поразительными возможностями. Создание каждого такого устройства является задачей необычайно сложной и очень длительной.

29 августа 1944 года профессора Фредерика Жолио-Кюри доставили в Лондон. На допросе он рассказывал, что в годы оккупации в его лаборатории работали несколько немецких физиков, в том числе профессор Эрих Шуман, профессор Вольфганг Гентнер, профессор Вальтер Боте и другие. Они отремонтировали стоявший там циклотрон и использовали его для исследований, не имевших никакого отношения к войне. Офицеры американской разведки, допрашивавшие Жолио-Кюри, считали, что французский физик скрывает от них правду. Но это была правда: несмотря на мечты фюрера и фантазии его иностранных клевретов, к осени 1944 года немецкий атомный проект практически остановился.