Аттестатор
Шрифт:
«Жигули» закрутило волчком на узкой улице. «Автозак» тоже затормозил. Полицейская машина, идущая за ним, ушла капотом под будку, ударилась в задний мост. Ларин вновь втопил газ, хоть «Жигули» и остановились лоб в лоб с «автозаком». Фары взаимно слепили. В последний момент Андрей вывернул руль. Правые колеса въехали на тротуар. Еще один поворот руля, и «Жигули» встали на два левых колеса. Балансируя, Ларин провел машину в узкой полосе между громадой будки «автозака» и фонарным столбом.
Вслед «Жигулям» прозвучало несколько выстрелов. Сзади кричали, матерились. Ревели моторы. Но
– Теперь так, мужики. В гараже вас не было. Машину кто-то угнал. А дальше я один. Так быстрее будет, – он затормозил у арки. – Быстро бегом во двор, и по домам. Чтобы, когда за вами придут, вы в постелях с женами были.
Сергиенко и его родственники-десантники спорить не стали. Ночные гонки по городу со стрельбой убедили парней, что это не совсем их занятие.
Разгоняясь по улице, Ларин неотрывно смотрел в зеркальце заднего вида.
– Все, слава богу, успели укрыться. А то жаль было бы, если их из-за меня схватили бы. Ребята-то хорошие.
Машины погони пронеслись мимо арки, в которой спрятались его спасители. Андрей выжимал из старых «Жигулей» все, на что те были способны. В душе благодарил Сергиенко и братьев-десантников за то, что те хорошо смотрели за техникой. Мотор не глох. Тормоза исправно исполняли свои функции. Рулевые тяги до сих пор не оборвались.
Полицейские мигалки инфернальными сполохами обливали стены домов. Пока Ларину удавалось уходить. Каждый раз, когда полицейская машина пыталась обогнать его, он вилял, тормозил, въезжал на тротуар. Но вечно так продолжаться не могло. А оторваться уже не получалось. Не помог и излюбленный маневр – пронестись сквозь проходной двор. Преследователи не отставали.
Ситуация осложнялась. На перекресток вылетела полицейская машина и, взвизгнув тормозами, замерла. В окне показался ствол автомата. Ларин пригнулся. Грохотнула очередь. Стекло покрылось сеткой трещин. Андрей вывернул руль и пронесся, зацепив полицейский «Форд». Оторванный пластиковый бампер запрыгал по асфальту.
«Так они скоро меня совсем загонят в угол».
И Ларин решился. Из узких улиц он свернул на центральную. «Жигули» мчались, натужно ревя мотором. Следом за Андреем клубился сполохами красных и синих мигалок рой полицейских машин. Они перестраивались, опережая друг друга. Впереди виднелся старый мост через Оку, который вечно ремонтировали, укрепляя тротуары и ограждения. С левой стороны тянулся дощатый забор, завешанный строительной сеткой, поверх которой были нанесены крупные черные буквы «Осторожно! Ремонт». Если бы Ларин не избавился от пассажиров, то не знал бы, что сейчас делать. А так у него появлялся хоть какой-то шанс. Своей жизнью рискнуть можно.
На другой стороне моста ожидаемо обнаружились перегораживающие дорогу самосвалы. Между ними даже на мотоцикле невозможно было проскочить. Сзади всю проезжую часть занимали растянувшиеся шеренгой полицейские машины. Внизу переливалась черной водой широкая река. Справа к мосту приближался сияющий огнями буксир, который тащил за собой баржу с песком.
Достигнув середины моста, Андрей вывернул руль. «Жигули»,
Казалось, что время остановилось. Так бывает в минуты опасности. Черная маслянистая вода шла навстречу. «Жигули» воткнулись в нее капотом. Простреленное лобовое стекло хрустнуло, но все же выдержало. Андрей больно ударился грудью о руль. За стеклами уже чернела вода. Но все-таки она не хлынула в салон. «Жигули» поплавком выскочили на поверхность и стали медленно погружаться. Теперь Ларин вновь лихорадочно крутил стеклоподъемник, на этот раз уже открывая окно. Иначе из машины потом можно было и не выбраться.
Автомобиль погрузился. Андрей открыл дверцу и выплыл. Первое, что он увидел, вынырнув, – это надвигающийся на него нос буксира. Он набрал полные легкие воздуха и тут же нырнул. По ушам бил рокот дизеля. Ларин, раздвигая воду руками, уходил на глубину.
«Только бы к винтам не затянуло», – пульсировала в голове мысль.
Рокот стал отдаляться. Набранный в легкие воздух толкал к поверхности. Но Андрей хорошо помнил, что за буксиром идет длиннющая баржа. Именно сейчас она проплывает над ним. Он выдохнул часть воздуха, чтобы не тратить зря энергию, борясь с выталкивающей силой. Глянул вверх. Днище баржи вполне сносно читалось на фоне подсвеченной фонарями поверхности реки.
Наконец он вынырнул, тут же очутившись среди волн и пены, поднятой буксиром. Черная маслянистая корма баржи удалялась. С моста уже светили мощными фонарями на реку. Слышались крики.
И тут что-то шершавое коснулось плеча Ларина. Это был буксирный трос, тащившийся за кормой баржи. Он успел ухватиться за самый его конец. Андрея дернуло. Шершавый канат чуть не сорвал кожу с ладоней. Ларина завертело среди вспененной воды. Он захлебывался, но все же не выпускал спасительный канат из рук.
Овчаров стоял перед проломанными ограждениями и смотрел на сверкавшую внизу воду, по которой медленно расходился след от только что прошедшей баржи. Ему бы многое простили. И штурм здания ОВД, и ночную стрельбу в городе, и погибшего командира СОБРа, и разбитые машины. Но только в одном случае – если бы ему удалось взять живыми антикоров. А он даже Смирнова упустил. И вот последний его шанс как-то оправдаться перед руководством исчезал на глазах.
За спиной старшего следователя СК стояли спецназовцы. Теперь их грозные автоматы ничем не могли помочь Овчарову. Он бросил взгляд на сверкавший огнями грузовой порт. Там и ночью кипела работа.
– Быстро в порт. Пригнать плавучий кран, водолазов. Поднять машину! – крикнул он…
Когда «Жигули» показались из воды в свете мощных прожекторов плавучего крана, Овчаров все еще надеялся, что у него будет какое-нибудь оправдание. Хотя бы труп фальшивого полковника Правдеева он сможет предъявить. Да и в его мобильнике может оказаться информация о контактах с другими антикорами. Но когда тросы пошли вниз и машина опустилась на палубу плавучего крана, то за раскрытой дверцей было пусто.