Аура цвета индиго
Шрифт:
- Пусть будет персиковый.
Повторной попытки попасть в базу данных Дантист делать не стал. Опасно. Он закинул ногу за ногу и достал сигареты, потом вспомнил, что президент не курит и спрятал сигареты в карман.
Пьер Шатен принес на подносе два стакана и пластиковую бутылку сока. Сел напротив Дантиста и, склонив голову набок, предложил:
- Давай на «ты». Пьер – Алекс, так проще.
- Давай, - согласился Дантист. – Правда, мне еще не разу не приходилось на «ты» разговаривать с президентом. Если буду сбиваться, вы меня поправите.
- Ты, - тут же поправил Шатен.
- Да, ты меня поправишь.
-
Пьер внимательно посмотрел на Дантиста. Взгляд был долгим.
- Сканируешь мои мысли? – спросил Дантист.
- Прости, просто задумался… Ты, наверное, удивлен, что я пригласил тебя к себе. Собственно говоря, вас из Лурпака вызвал Ян. Это его дела. Я редко вмешиваюсь в вопросы, которые должны решать люди, в чью компетенцию они входят. Я привык доверять своим друзьям.
- У тебя много друзей?
- Все жители Берберры-2 - друзья. Посторонних здесь нет.
- Этому можно позавидовать.
- В твоих словах прозвучала ирония, - заметил Шатен.
- Я живу в другом мире. Мне слышать то, что все жители города друзья… как-то непривычно. В это трудно поверить.
- И, тем не менее, это так.
- Тогда я действительно рад за вас, - сказал Дантист. – Без иронии.
Шатен сделал глоток сока и, откинувшись на спинку кресла, пристально посмотрел Дантисту в глаза:
- Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты не такой как другие? Что ты особенный?
- Говорили, - улыбнувшись, кивнул Дантист. – Девушки. И я надеюсь, что большинство из них были при этом искренны. Возможно, теперь они другого мнения, не знаю.
Пьер улыбнулся в ответ, оценив шутку собеседника.
- Девушки, - сказал он, - это особая статья. Они часто выдают желаемое за действительное. И потом страдают от этого.
- Еще мне говорили, что я везунчик, - продолжал Дантист. – За семь с половиной лет довольно опасной работы я не обзавелся ни одним мало-мальски серьезным увечьем. Падаю на редкость удачно. Нож меня не берет. Пули мимо пролетают. А если не мимо, то… - Дантист вытащил из кармана деформированную медную пулю – «подарок» дикого подполковника - и на раскрытой ладони протянул ее Шатену.
Пьер вытянул шею, разглядывая пулю, но брать ее в руки не стал.
- Это очень интересно, - сказал он, - но… относительно твоей личности, вполне закономерно.
- Как так? – удивился Дантист и подумал: - «Сейчас будет еще одна лекция о Супериндиго».
- Задавая вопрос, - начал Пьер, - замечал ли кто-либо твои отличительные особенности, я, прежде всего, имел в виду экстрасенсорику… Любой экстрасенс (даже не слишком опытный, но способный видеть то, что не видят обычные люди) должен был заинтересоваться тобой как объектом, достойным внимания. Его в первую очередь должен был заинтересовать цвет твоей ауры…
- По поводу ауры поподробней, пожалуйста, - попросил Дантист. – Не хочешь ли ты сказать, что я – Индиго?
- Индиго в настоящий момент на Земле миллионы, даже десятки миллионов. А, может быть, и сотни миллионов, никто их не считал. Ни в одной стране мира нет обязательного условия проверки ауры человека. Нет законов, обязывающих эти проверки проводить. А зря! Даже если отбросить половину сенсационных заявлений о совершенно необычайных способностях детей Индиго (эти заявления оказались пустышкой, мифом, байками, направленными на повышение рейтингов некоторых печатных изданий
- И каковы результаты?
- Они ошеломляющи. Человечество меняется. Дети Индиго – первая ступень в рывке человека к совершенству. Они – своего рода приматы Человека Нового – Homo Neo.
- Вот как… – сказал Дантист только ради того, чтобы что-то сказать.
- Да-да. Homo Neo! Человек Новый рождается от союза двух детей Индиго, достигших половой зрелости. Он с рождения обладает (точнее, потенциально обладает) такими способностями как гипноз и чтение мыслей, самоизлечение и целительство. Он способен управлять собственной энергией и потоками той энергии, которая поступает из космоса и поднимается из недр Земли. Человеку Новому доступен телекинез, телепортация и левитация. Он может все. Человек Новый в состоянии влиять на природные процессы, он может изменить мир! Не в одиночку естественно, а объединившись с такими же, как и он сам.
«Однако местного президента заносит, - подумал Дантист. – В последнее время что-то часто мне приходится общаться с ненормальными».
А вслух спросил:
- И что? Таких новых людей уже много?
- Немного, к сожалению, - грустно ответил Шатен. – Не у всех пар Индиго рождаются дети нового поколения. По моим подсчетам новых детей рождается около двух с половиной процентов от числа рожденных в Индиго-семьях. Остальные – просто дети Индиго.
- Но обязательно Индиго?
- Да, иначе я бы не стал говорить о качественном изменении человечества…
- Пьер, ты не ответил на мой вопрос. Я – Индиго?
- Ты – Homo Neo. Ты такой же Человек Новый, как и я.
Дантист все-таки достал пачку сигарет и закурил. Огляделся в поисках пепельницы, вопросительно взглянул на Шатена. Шатен махнул рукой, видимо это означало: черт с ней с пепельницей, стряхивай на землю.
- А ты не ошибаешься? Я не гипнотизер, не умею читать чужие мысли. Летаю только на самолетах. Я обычный до безобразия.
- Ты не умеешь этого делать потому, что тебе никто не сказал, что ты это можешь. Твой разум скован и отягощен ненужными знаниями. Догмы, леммы, постулаты - это мешает. Но ты не один такой. Большинство Homo Neo так же как ты считают себя обычными людьми.
- А ты? Ты обладаешь всеми этими… талантами?
- Кое-что я естественно могу. Но и я – жертва классической науки. Я вижу энергетические поля людей, животных, растений. Я могу контролировать процессы, протекающие в моем собственном организме. Могу если сильно напрягусь прочитать чужие мысли.
- Ты и мои мысли читал? – задал Дантист вопрос, который уже давно его мучил.
- Нет. Зачем?.. Видишь ли, у всех людей, способных читать чужие мысли, имеется определенная этика. Если человек что-то хочет утаить, он закрыт. Конечно, любому телепату эту защиту можно легко сломать, как пароль компьютерной программы, но это уже диктуется особыми условиями. Если есть какая-то угроза. В твоих помыслах и в помыслах твоих друзей такой угрозы не видно.