АУТ
Шрифт:
Кэндзи был невысокий, примерно одного с Масако роста, но мужчины, как правило, тяжелее женщин, у них более крупные кости, так что они с трудом подняли тело с пола и вынесли за дверь. Увидевший их в этот момент случайный прохожий, наверное, решил бы, что две женщины несут упившегося мужчину. Картину портил только ремень, все еще болтавшийся на шее Кэндзи. Заметив выразительный взгляд Масако, Яои сняла ремень и застегнула у себя на поясе.
— В доме не осталось ничего, что было у него с собой?
— У него ничего и не было.
Они согнули
— Нам нужно обязательно сегодня быть на работе, — сказала Масако, закрывая крышку. — И опаздывать тоже нельзя. Начнем выстраивать твое алиби. Пусть полежит до утра в машине на стоянке. За ночь надо придумать, что делать с ним дальше.
— Тогда я, как всегда, поеду на велосипеде.
— Правильно. И веди себя так, словно ничего не случилось.
— Хорошо. Масако-сан, я так благодарна тебе за помощь.
Убрав тело из дома, Яои вдруг преобразилась, превратившись в деловую женщину, которая только что успешно завершила некое особенно трудное предприятие и может теперь передохнуть. Или, может быть, она уже убедила себя в том, что Кэндзи просто исчез с лица земли? Немного озадаченная произошедшей с подругой переменой, Масако обошла машину спереди и села за руль.
— Ты выдашь себя, если будешь чересчур жизнерадостной, — бросила она, застегивая ремень безопасности.
Глаза Яои расширились, ладонь метнулась ко рту.
— Я такой выгляжу?
— Есть немного, — сказала Масако.
— Учту. Но что делать с котом? Если дети его хватятся…
— Кот вернется.
Масако включила двигатель и выехала на дорогу. И сразу же поняла, что не может думать ни о чем другом, кроме лежащего в багажнике тела. Что, если ее остановят по какой-то причине и предложат открыть багажник? Что, если кто-то врежется в нее сзади? Наверное, большинство людей в такой ситуации постарались бы сбавить скорость и вообще вести себя осторожнее, но Масако лишь добавила газу и помчалась по темным улицам так, словно за ней гнались. В каком-то смысле ее действительно преследовали — труп в багажнике. Успокойся, потише, сказала она себе.
Подъехав наконец к стоянке, Масако обнаружила «гольф» Кунико на привычном месте. Сама же Кунико, вероятно обеспокоенная ее опозданием, должно быть, ушла на фабрику одна. Масако вышла из машины, закурила сигарету и огляделась. Впервые за все время в воздухе не ощущалось привычного запаха пережаренных продуктов и отработанных газов. Хотя, может быть, она просто не уловила их, поскольку очень нервничала.
Обойдя машину, Масако еще раз посмотрела на багажник. Там лежало тело, и в ближайшее время ей нужно было придумать, как избавиться от него. Еще несколько часов назад она и представить себе не могла, что окажется вовлеченной в такого рода дела. В этот миг ей стало понятно, какое облегчение испытала Яои, сбросив с себя тяжкую ношу.
В третий или четвертый раз проверив, закрыт ли багажник, Масако, все еще с сигаретой в руке, зашагала к маячившему невдалеке зданию
— Отпусти! — опомнившись, крикнула она, и ее пронзительный голос разрезал темноту.
Незнакомец запаниковал, зажал Масако рот и попытался свалить ее в высокую траву на обочине. К счастью, относительно высокий рост позволил ей вывернуться и перехватить его руку. Некоторое время борьба шла с переменным успехом: Масако пыталась освободить рот, а неизвестный старался оттащить ее подальше от дороги. Как и говорила Кунико, он не отличался крупным телосложением, но был крепок. И еще от него пахло одеколоном.
— Что тебе от меня надо? — крикнула она. — Здесь много женщин помоложе.
На сей раз при звуке ее голоса хватка его ослабла. Масако уже почти не сомневалась, что это кто-то из работающих на фабрике, кто-то, знающий ее по крайней мере в лицо. Понимая, что теряет силы, она предприняла отчаянную попытку освободиться и выбраться на дорогу. Противник, однако, был быстрее и сильнее. Пока он тащил ее к старой фабрике, Масако вспомнила, что где-то здесь проходит сточная канава, в которую его можно было бы заманить. В какой-то момент ей удалось остановиться и посмотреть незнакомцу в лицо. Черты скрывала темнота, но в красноватом блеске луны она все же рассмотрела блеснувшие под козырьком бейсболки черные глаза.
— Ты ведь Миямори, верно? — сказала Масако, наугад называя первое пришедшее в голову имя, и по его реакции поняла, что не ошиблась. — Кадзуо Миямори, вот ты кто, — продолжала она, спеша воспользоваться неожиданным преимуществом. — Послушай, если ты отпустишь меня сейчас, я никому ничего не скажу. Сегодня мне нельзя опаздывать, но мы могли бы встретиться в другой раз. Это я тебе обещаю. — Мужчина сглотнул, но никак не отреагировал на ее предложение. — Отпусти меня, и мы встретимся в другой раз. Только мы вдвоем, ты и я.
Теперь он ответил, и по акценту Масако убедилась, что перед ней действительно Миямори.
— Правда? — спросил он. — Когда?
— Завтра вечером. Здесь же.
— Во сколько?
— В девять.
Вместо ответа он вдруг крепко обнял ее и прижался губами к ее губам. Чувствуя, что вот-вот задохнется, Масако попыталась вырваться, ноги их запутались, и оба рухнули на ржавый металлический ставень. Железо загрохотало, мужчина замер, опасливо озираясь по сторонам, а Масако, воспользовавшись выпавшим ей шансом, оттолкнула насильника, схватила сумку и вскочила. Правда, тут же споткнулась о пустую канистру и едва не упала.