Ауттейки от Кристины Лорен
Шрифт:
– Оу.
Он взбирается на матрас, подползая. И сейчас, дааа, и теперь у него точно эрекция.
– Я хотел, чтобы мое лицо было гладким, таким образом, я не поцарапаю твои бедра щетиной.
– С твоей стороны это очень… заботливо.
Он наклоняется, целуя мое голое колено.
– Ну, для меня это ночь очень важна.
– Правда?
– Я делаю предложение дважды.
– Он покусывает мою ногу от колена до середины бедра.
– Кажется, что это может стать прекрасным временем, чтобы произвести впечатление на мою леди.
– Уилл Самнер, ты - опасность для моих женских прелестей.
–
Мы оба замираем, и я пялюсь на него сверху вниз какое-то время.
– Звучит так, будто ты хочешь подняться сюда и попасть в ловушку.
Он улыбается.
– Да, - говорит он с хриплым смехом, - но это звучало малость лучше в моей голове.
Его руки скользят вниз, и вместе с ними мои шортики. Ох. Думаю, прежде чем мы сделаем что-либо, предполагаю, мы сделаем это: его губы на моих бедрах и затем между ног, его язык скользит, надавливает, кружит на моем влажном клиторе, и уже после, в дело вступают его зубы, что и пугает меня, и волнует.
Даже больше, чем его организованная атака на мое тело, когда он оборачивает все таким образом, что я становлюсь изнемогающей, умоляющей и громкой от желания большего. Люблю его растворение в хаотичном голоде, когда участвуют его зубы и рычание, все лицо похоронено между моих ног, руки и пальцы, впивающиеся в мою кожу, удерживая бедра так широко, как этого желает он. Люблю, когда он небрежный любовник больше, чем какой-либо другой, потому что это говорит мне о том, что он теряется в этом. Теряется во мне. Я знаю и без того, что Уилл бы педантичным любовником до меня. Идеал в деле, достаточно страстный, чтобы удовлетворить обе стороны, но не настолько дикий, чтобы потерять себя в этом. Но со мной, он увиливает, блуждает, теряется в касательных. Этому и близко нет конца, у нас в запасе вся ночь. Он не торопится, наконец, позволяя быть себе кем-то другим, кем-то неуправляемым и не отстраненным.
Прям как сейчас. Его язык везде, даже там, где я не нуждаюсь в нем, но мне плевать. Его рот на мне и это единственное, что имеет значение для меня. Что в основном больше для него, мой вкус, звуки и неустанно движущиеся бедра - ближе, ближе, в точку. Да, здесь. И затем мы встречаемся в том месте, где это для нас двоих, в том, где я хочу, чтобы он был, и то, что он хочет дать, все увеличивается и увеличивается. Становится больше, чем комната, больше, чем воздух снаружи. Больше, чем слова «выходи за меня», или «да», или «спроси меня снова». Но я говорю это, так или иначе.
Да. Умоляю, да. Прошу, да.
Я кончаю, и мои ноги сдвигаются над ним, он борется со мной, рыча, пока я не затихаю, звезды в глазах и блаженство, растекающееся по венам.
– Да? – переспрашивает он, улыбаясь.
– Да, я выйду замуж за тебя.
– Но я не задал тебе еще вопрос.
– Он поднимается ко мне, подбородок, губы и пальцы влажные.
Безмолвно, он просит меня пососать его член. Его рука сжата в кулак у основания, и он впивается взглядом в мои губы, когда я облизываю их, затем облизываю его. Неспособный сопротивляться, он скользит пальцем бок обок с его членом, так как любит ощущать мой язык
Наклонив голову для лучшего обзора, он приказывает:
– Увлажни его хорошенько.
Я не могу улыбнуться с ним во рту, но за меня это делают мои глаза.
Сейчас он очень влажный. И твердый. Медленно выходит из моего рта, слегка отстраняется назад и скользит им там, в нежной, мягкой коже, его любимом месте, где Уилл уютно обустраивается и летом и зимой, а также хоронит себя там. Место посреди моей груди больше славится его поцелуями, нежным шепотом, и зависимостью его члена больше, чем почти любой другой частью моего тела.
– Сожми меня. Проглоти меня.
– Стонет он.
Может показаться, будто наслаждается только он - его член, между моих сисек - но, на самом деле, это и для меня тоже. Тату «Х» маячит перед моими глазами, приближаясь и отдаляясь с толчками его бедер. Он наблюдает за головкой, которая то появляется, то исчезает. А я наблюдаю за его тату. Она черная, набита толстым шрифтом, и – даже не знаю как – но темнее чем другие его тату. И не, потому что она новая, у него появилась совсем недавно тату «Слива» на его предплечье, она переплетается с двойной спиралью, которая почти скрывает надпись. Шрифт почти такой же, как и у «Х», только толще – чернила включающие обещание, любовь и преданность. Въевшиеся в слои кожи, я никогда не могу устоять перед ней, прикасаться к ней пальчиками. Мне нравится те чувства, которые она вызывает, так же как и его пальцы на моем языке.
Я тянусь и обвожу кончиками пальцев тату, в то время, как он сжимает мои соски, выдает грязные словечки о моей груди и влажном скользком языке, и хочу ли я, чтобы он кончил мне на грудь, в волосы или между ног, но это были не совсем вопросы.
Уилл такой пошляк, и со временем, кажется, он становится все больше и больше раскованным со мной. Я хочу его таким. Он - фантазия, о которой я даже и не предполагала, и я стану для него фантазией, которой он когда-либо наслаждался.
Он отстраняется, хлопает своим членом по моей груди и принимает решение.
– Перевернись, Слива.
Я сажусь, целую его грудь, шею, острые и гладкие скулы, и после выполняю то, что он сказал. Он наблюдает за мной каждую секунду, взгляд в одно и то же время жесткий и трепетный. Жесткий, потому что она натянут как струна и хочет просто трахнуть меня. Нежный, потому что хей. Он любит меня сильнее, чем я думала, что он может любить.
Моя спина прогибается, словно по рефлекс, и его руки скользят по моей спине и по изгибу моей попы, и он приподнимает мои бедра так, что ему достаточно просто наклониться и начать лизать мне клитор сзади. И затем он там. У входа. Дразнит. Туда-сюда. В. Из.
– Уилл.
Со стоном, он проникает в меня так глубоко насколько это возможно, настолько глубоко, что не имеет значения, сколько раз он трахнул меня сзади, я чувствую это чем-то жизненно важным и нежным, как и мои легкие, сердце или мое горло. Он останавливается, шлепнув меня. Позволяя мне отдышаться, прежде чем его ладонь ползет по моей спине, ниже к моему животу, и он по всей моей коже, его грудь полностью прижата к моей спине, темп замедляется, толчки протяжные и глубокие.
– Любишь меня? – спрашивает он в теплую кожу позади моего уха.