Авантюрист, Дарящая жизнь
Шрифт:
– Простите, господин Хант. Но никакой робот не сможет функционировать внутри храма.
Говоря эту фразу, Транк достал из потайного кармана золотой, пересыпанный драгоценными камнями хронометр, подарок шефа. После чего ловко снял заднюю крышку и показал механизм, вернее то, что от него осталось.
– Посмотрите, что произошло.
У Ханта от возбуждения зачесались ладони. Палитра полетела в мусорную корзину. Видимо ему так и не удастся освоить Опальскую технику письма. Наконец-то он встретил достойного соперника. Внутри часового механизма была лишь ржавая пыль.
– Воздействие храма я ощутил и на себе, продолжал Транк, едва я вошел
Возбуждение Ханта усилилось. Последние слова Транка еще больше его взбудоражили. С трудом, сдерживаясь, он сказал.
– Еще раз опиши алтарь.
– Алтарь это простая гранитная глыба, тщательно отполированная. Находится он в центре огромного зала, без окон. Но свет буквально сочится сквозь стены и собираясь под потолком ниспадает вниз, прямо на алтарь, словно водопад.
Транк описывал святыню с таким трепетом. Что Хант невольно задумался: "Такой ловкий и бывалый парень, а говорит, словно религиозный фанатик", он вдруг связал воедино все те перемены, что произошли с подчиненным с момента их последней встречи и которым он с первого момента не придал значения. Теперь перед ним стоял словно другой человек. "Кающийся грешник", промелькнуло в голове у Ханта. Между тем Транк продолжал восторженно описывать красоты храма и алтарь в самых поэтических выражениях, при этом лицо его буквально светилось. В заключении он сказал:
– Господин Хант, на этот раз мы столкнулись с НАСТОЯЩЕЙ СВЯТЫНЕЙ. Никакого рационального объяснения, всему этому, я не могу придумать. И я вам советую, оставьте святыню в покое.
От неожиданности Хант крикнул. Он попытался уговорить Транка, что все его дурные мысли от переутомления и предложил предоставить длительный отпуск. Порекомендовав посетить лечебницу за его Ханта счет. Но Транк от всего отказался, под конец и вовсе обескуражив босса заявлением, что переосмыслил всю свою жизнь, и решил сойти с пути порока, приняв монашество в каком-то отдаленном монастыре на Авкатре. И что он надеется, полностью отчистится от скверны, и ему позволят еще раз преклонить колени перед святыней. При этом он был абсолютно уверен, что похитить ее просто невозможно и еще раз смиренно попросил Ханта отказаться от своей затеи....
Подготавливая операцию, Хант был сильно расстроен тем, что при нем нет его верного помощника, добровольно сменившего шикарный костюм, на монашеское рубище. Неужели этот храм действительно так воздействует на людей. Необходимо это учесть. Теперь добыть святыню, для него было делом чести. Игра еще не началась, а он уже проигрывает 1:0, такого еще не бывало. Позор! Но была еще одна причина. Спрятанная так глубоко.... В общем, чего греха таить, в глубине души Хант надеялся и верил, что святыня подарит ему если не бессмертие, то очень, очень долгую жизнь.
Кошачьей поступью Хант крался темными коридорами храма. Ловко обходя хитроумные ловушки. Почему-то ему вспоминалось далекое детство. Воровской клан Барш, членом которого он был. Суровые законы жизни на планете Тулия, что в Змеином облаке. Естественно планета не входила в Великий Звездный Союз по причине своей чрезвычайной отсталости, как в техническом уровне, так и в моральном облике своих жителей. И только лишь наблюдатели Союза время от времени оказывались на планете, обогащая местный фольклор. Вспоминались Ханту вечные стычки
Однажды когда Хант стоял на "стреме", во время ограбления лавки толстого купчишки, прямо перед ним вырос латник в своих блестящих доспехах. Одним ударом юноша опрокинул латника на землю и, вскочив сверху, уже хотел ударить тесаком по горлу, чтобы патрульный не поднял шум.... Но латник вовсе не собирался кричать, вернее это был не латник. Потому как доспехи его хоть и блестели, но были мягкие и вовсе не звенели как жменя ложек в пустой миске. Странный человек смотрел на него глазами полными сострадания, и молодому вору стало не по себе. Даже теперь он плохо помнил, что случилось потом, и как он оказался в звездолете. Но очень хорошо запомнил свой восторг, когда он узнал, что космос это вовсе не черная дыра, населенная душами грешников. А бесконечная вселенная с огромным количеством обитаемых миров, чье разнообразие не поддается описанию. Он словно всю жизнь просидел в тесном дупле дерева, задыхаясь от собственных экскрементов. И вот, наконец, выбрался в цветущий и благоухающий лес. И хоть в этом лесу множество соблазнов и опасностей, для себя юноша решил одно, обратно в дупло он не полезет, даже под страхом смерти.
Его начали обучать разным премудростям. Как оказалось, Хант был склонен к учебе и схватывал все на лету. На родной Тулии, его обучали лишь драться и срезать кошельки у зазевавшихся прохожих.
Сейчас ему вдруг стало стыдно за то как он отблагодарил людей открывших ему огромный мир. Едва обучившись азам космической навигации, он украл у звездолетчиков целую пачку межгалактических ассигнаций, сел в капсулу и отправился на ближайшую планету. Тогда из-за своей глупости он едва не погиб, но то было его первым приключением в новой жизни и вполне возможно не самое опасное. Дальше жизнь закрутилась как ураган, мотая его по бескрайней вселенной. И практически все его скитания были нескончаемой цепочкой краж, обмана и разного рода афер.
"Но ведь я не виноват, что родился и воспитывался в воровском клане, думал Хант, мой отец был вор, мать воровкой, их родители были воры. Один только мамин брат пошел в латники, за что на мать лег страшный позор, и она на людях носила темную повязку на лице. А что было бы, если бы я родился на этой чудесной планете, не отягощенной ни злом, ни технократией. Конечно, и тут не все гладко. И тут дворцы соседствуют с лачугами. Но люди здесь в большинстве своем добры и честны. Жизнь тут идет чинно и размеренно. Подумать только нигде на планете не запираются двери. Родись я на Авкатре, может сейчас был бы среди братьев-монахов, и каждый день возносил бы молитвы творцу, а не крался бы по главному храму, словно презренный вор".
Хант резко остановился и едва не попал в очередную ловушку, из которой без посторонней помощи ему вряд ли удалось бы выбраться.
– Видимо и на меня действует этот дурацкий храм. Сейчас еще слюни пущу, и побегу каяться.
Еле слышно прошептал Хант и тряхнул головой, как бы отгоняя дурные мысли, которые так и лезли в голову. Дальше он шел, стараясь думать только о своих ежегодных доходах. Темпы роста имеют тенденцию к снижению.
– Так не долго и по миру пойти. Буду скитаться на маленьком звездолете по обитаемым планетам, и просить милостыню.