Аватар с Земли
Шрифт:
Через своих 'высокопоставленных знакомых' — Софью и Агафия, он добился права, пользоваться главной библиотекой Империи. Хотя, понятное дело, далеко не ко всем архивам, для чужестранца был открыт доступ. Однако вскоре, иноземец, близко сошелся, с блестяще эрудированным смотрителем этого бесценного хранилища знаний. Алексей и Ливий — быстро нашли общий язык, часто и плодотворно общались, разбирая древние свитки, кодексы, тетрады и книги…
Позже, Алексей, подсказал новому приятелю, как улучшить организацию каталога библиотеки. Кроме того, смотрителю, очень понравилась система пунктуации, которую предложил чужак. Украинец, в своих новостных листках, которые у него фигурировали в клубах — составлял тексты, в привычной для себя манере. То есть, слова и предложения в них разделялись пробелами, использовались знаки
Следует сказать, что в раннем Средневековье, знаки препинания не использовались в рукописях. Вдобавок — любые тексты, писались в две колонки, сплошной строкой, без всяких промежутков, отделяющих слова и фразы. Разумеется, читать их содержимое, было чрезвычайно неудобно. И когда чужеземец, предложил новую форму записи, да ещё делающую текст, намного более живым и понятным — то Ливий, очень заинтересовался подобным нововведением.
Нередко, землянин и ромей, совмещали чтение, с дальнейшими беседами и совместными обедами. В один из таких дней, Ливий познакомил Алексея, с присоединившимся к их трапезе, пожилым, но ещё очень бодрым старичком, с умными и проницательными глазами. Гость, оказался высшим церковным иерархом Империи и совершенно непринужденно, предложил чужеземцу, сыграть партию в новомодные шахматы. Естественно, от такого "предложения", украинец не мог отказаться…
— Между прочим, Алексий, — обходительно улыбаясь, тонко намекнул его Святейшество. — Ваш монах, отыскался в одном из наших монастырей. Оказывается, святой Дионисий, известный своим благочестием и добрыми делами, там долго жил и оставил по себе благую память, среди братии и мирян.
— Я и не сомневался, что такой добродетельный и достойный человек, был смиренным служителем Христа, именно в церкви Нового Рима, — невозмутимо взглянув на высокопоставленного собеседника, спокойно ответил Алексей.
— Я рад, что мы понимаем друг друга, — с обманчиво-добродушным выражением лица, кивнул Патриарх. — На этот раз, ваши притчи, послужили во благо церкви. Но… Ведь любой человек грешен, слаб и слеп, и легко может свернуть с пути истинного и ошибиться? Так что, впредь, по-отечески — настоятельно советую вам, быть осмотрительней и воздерживаться от подобного рода 'инициатив'.
Владыка Никифор, укоризненно покачал головой и ненадолго, погрузился в свои мысли. Затем, он проницательным взглядом окинул чужеземца и казалось, колеблясь и что-то взвешивая про себя, многозначительно обратился к собеседнику:
— Я полагаю, вы в курсе сложных обстоятельств, в которых ныне пребывает наша церковь. Вы, Алексий, уже проявили себя, с весьма необычной стороны. И в целом, показали себя человеком, который может быть, полезным Империи. Думаю и для пастырей нашего клира, вполне возможно, какие-то ваши предложения, могут оказаться довольно интересными и выгодными…
Землянин, прекрасно понял, прозрачные намеки патриарха и призыв к определенному сотрудничеству. Парень, ясно сознавал, что поддержка и лояльность, такой влиятельной и мощной организации — ему, мягко говоря, совсем не помешает. Он быстро прикинул, что такого серьезного, можно порекомендовать использовать, Константинопольской Патриархии в целом и Никифору в частности. Византийская церковь, только с трудом пережила и едва оправилась, от сотрясавшей ее еще недавно, острой и бескомпромиссной борьбы с иконоборчеством. Которая, вдобавок сопровождалась, жестоким политическим противостоянием Василевсов и Патриархов. К тому же, возрастание претензий и амбиций 'латинянских' Пап, опирающихся на силу и мощь Франкского государства Карла Великого — вызывали все большее беспокойство, духовных и светских иерархов ромейской Империи.
Алексей, внутренне, только пожал плечами. По большому счету,
Впрочем, он может предложить им кое-что. Не слишком уж радикальное. Но, возможно, Никифор, чувствуя шаткость своего положения и желая получить политические, и социальные бонусы, решится… Это, конечно, не сможет переломить негативные тенденции и даже не факт, что местные инертные иерархи, захотят воспринять и реализовать его предложение. Но, по крайней мере, святые отцы, будут ему обязаны или хотя бы временно отцепятся.
Дело в том, что, изучая развитие этого мира, Алексей постепенно, находил в нем определенные отличия от истории своей Земли. Так, в беседах со смотрителем книгохранилища Ливием, церковными служителями, купцами, воинами, капитанами, чиновникам, исследуя архивы библиотеки… Он уверился, что здесь — не только в Византии, но и везде на Западе, летоисчисление еще ведется по старым образцам. Ни Дионисий Малый, ни Беда Достопочтенный — тут нигде не пробовали, ввести отсчет годов, от Рождества Христова. Впрочем, имен этих людей, землянин вообще не встретил и даже упоминаний о них не нашел. И никто, о таких личностях, не слышал. Так что, возможно, их здесь и не существовало…
— Я, конечно, могу вам кое-что предложить — а уж принять или отвергнуть мою задумку, это уж, только от вас, в дальнейшем будет зависеть, — покачав головой, неторопливо проговорил чужеземец.
Он, испытующе посмотрел на Патриарха и пожал плечами. Затем, медленно и осторожно стал говорить:
— Полагаю, что, ежели церковь Константинополя, перехватит инициативу у латинян в духовной сфере — это значительно, повысит ее престиж и укрепит авторитет во всем христианском мире. Да и человек, который станет инициатором и поборником такого шага — в случае успеха, может претендовать в перспективе, на очень многое…
Украинец, сделал небольшую паузу, а потом, неспешно продолжил свою речь:
— Если, церковь христианской державы, ведущей свое начало от императора Константина, который не только сделал Византий столицей, крестился сам, но и утвердил святой Крест во всей Империи — начнет вести летоисчисление от рождества Господа нашего Христа. Тем самым, подтверждая основу всей жизни людей, именно от христианского учения и Спасителя. То, полагаю, роль и позиции такой церкви — вырастут колоссально. Тем более, что старый календарь — очень неточен и отсчет годов, нередко ведется довольно произвольно. Да и начинать, каждый новый год, наверное, следует в период, когда день становится длиннее, после праздника Рождества — коли уж ромеи, почитают свое государство, истинно христианским.
Святейший Владыка, резко поднял голову и впился в лицо чужеземца долгим, пристальным взглядом. В комнате, между собеседниками, воцарилось напряженное молчание. Наконец Патриарх, пребывая в глубоком размышлении, кивнул головой и задумчиво произнес:
— Можешь идти, сын мой. А нашу шахматную партию, пока, пожалуй, придется отложить…
Глава 5. Люди без тени
Феодору вновь снилась мать. Но ее лица, как и имени, сколько ни силился, он уже вспомнить не мог. Чудовищное потрясение и прошедшее время — милосердно стерли, большую часть детской памяти. Однако тяжелые и страшные картины прошлого, очень редко, но все же иногда, всплывали из глубин сознания и посещали его в сновидениях. Подросток опять, будто наяву, снова видел, как на их маленькую весь, из утреннего тумана выносятся ужасные всадники. Мечут смертельные стрелы, пронзают копьями пытающих защитить своих близких родовичей, секут саблями стариков, ловят арканами бегущих женщин и детей. В холодном поту, он наконец проснулся, с трудом разорвав оковы жуткого сна. Сев на ложе, паренек, стиснул ладонями виски и мучительно застонал…