Август Хромер
Шрифт:
Беги, настойчиво советую! Если успеешь, останешься свободен и жив. Встретимся в кафе «Уголок Вагнера» в восемь. Сожги письмо и конверт.
Таинственный доброжелатель? Уже второй за день, или Чернуце кажется, что я после первого разговора ничего не пойму. Сомневаюсь, этот некто более уверен и категоричен в высказываниях и советах. Имел ли он в виду то же самое, что сказал Нильс, или его намёк касается совершенно иного? Угроза сектантов, предупреждение о их скором визите?
К несчастью, текст набрали на печатной машинке, и я не могу даже начать строить предположений
Поверить на слово? Возможно… но… Так, если рассуждать логически, свободе и жизни мне угрожает немного человек, а этот доброжелатель… Он назвал место встречи и время. Если бы это письмо призвано просто выгнать меня из дома, писавший вряд ли стал бы конкретизировать… или стал бы?
И ещё сжечь письмо… Кто стал бы бояться, что его вычислят по четырём предложениям, напечатанным на машинке? Или тут важен сам факт?
Ладно, кем бы ни был этот неизвестный, но одну его просьбу я выполню – бумажки метко полетели в камин. Разберёмся с остальным чуть позже… так я подумал, но Арика внесла в этот план небольшие коррективы:
– Август, – пролепетала девушка, протирающая окно, – Там на улице какие-то люди, похожи на сантибов.
Не веря, что господа соизволят творить глупости так быстро, я подскочил к окну и чуть не снёс хрупкую маленькую девушку. Не понимая, что же происходит, она растеряно отступила в сторону и поправила выбившийся из причёски каштановый локон. В её голове сейчас царит, должно быть, полное непонимание.
Я прильнул к стеклу, чтобы убедиться своими глазами: напротив дома начинают стягивать силы стражи порядка. Из первого экипажа выскочило четверо серых сотрудников с дубинками в руках. Придерживая высокие фуражки, они побежали к моему дому и выстроились в ряд прямо на лужайке. Да, от неё ничего не осталось в это время года, но это несильно утешает.
Тут же подкатил ещё один служебный экипаж, из которого хлынули новые сотрудники (теперь уже в компании ряженных в кожу экзорцистов) и побежали вдоль стены, оббегая дом по кругу – окружают, гады! Подкатили сразу две автокареты, из которых неповоротливо вывалились громобойцы и спрыгнули на дорогу, естественно, кроша её тяжеленными сапогами.
Стягивать столько человек, чтобы просто навестить старину Августа и сказать ему «доброе утро», это точно не в стиле сантибов и падальщиков! Тупые выкидыши плешивых овец, наплевав на такие иллюзорные понятия, как логика и очевидность фактов, решили просто арестовать первого крайнего. Я в такой ситуации категорически против!
Автор письма оказался прав: пора бежать, чтобы можно было потом доказать свою невиновность.
– Арика, – я взял девушку за плечи, – Не верь тому, что они скажут. Меня хотят арестовать, но я ни в чём не виноват. Мне придётся сбежать.
Вконец потерявшаяся Арика только шлёпнула губами и, не находя слов, растеряно замотала головой.
– Я не понимаю, Август. В чём дело? Почему так?
– Извини, но сейчас нет времени. Истериан должен объяснить.
Оставив бедняжку укладывать
Система легко накинулась на плечи, регуляторами я быстро прижал ремни плотно к телу и начал напихивать в ячейки всё, что попадётся на глаза.
Ожидая, что сантибы просто ворвутся в дом и начнут сносить всё на своём, я вдруг оказался не прав – вместо выломанной двери, громобойцев в прихожей и криков, раздались лишь отрывистые удары в дверь.
Сантибы стучат даже в дом самому злостному врагу закона. Нет, если я не открою, они, конечно же, устроят то, что я предполагал изначально…
Одев пальто и шляпу, я был готов встречать незваных гостей.
На пороге маячат две неприятные фигуры: уполномоченный по делам раскрытия преступлений, связанных с высокопоставленными людьми, инспектор Аксель Джерманхаузер, непрестанно щёлкающий пальцами, и начальник отдела по борьбе с демонами Дворняга Бьюло Дах, который в свою очередь страдает подёргиванием губы. Великолепно! Меня пришли арестовывать заика и картавый экзорцист!
За спинами этих господ выстроилась целая армия сантибов (пока с дубинками) и падальщиков (те тоже не спешат доставать страшные паровые пилы). Громобойцев целых шесть штук. Вчера засаду устраивала толпа поменьше.
– Сэр Август Х-хромер! – пальцы инспектора прекратили бестолковое пощёлкивание и построились в более осмысленный «домик» с феноменальной скоростью, – Вы аре-рестованы по п-подозрению в пособничестве опасной с-се-сектантской группировке, оказании по-поддержки в их те-терактах и попытках увести с-следствие по ложному п-п-пути.
– Доказательства, инспектор Джерманхаузер? – с лёгкой иронией, которой сейчас совсем не время, парировал я.
У меня перед лицом тут же возникла продырявленная пулей шляпа. Дворняга с ехидством прямо-таки сунул мне её под нос. Внутри шляпы значится подпись «Август Хромер».
– Сегодня но-ночью патруль на-наткнулся на группу сектантов. В ходе пе-пе-перестрелки с одного из них была сбита в-вот эта шляпа, ко-которая, очевидно, прина-надлежит вам. Все п-преступники сумели скрыться. Не-не успели одеть ва-ваши бутафорские го-головные уборы?
Вещественное доказательство бесспорное… Откуда, чёрт возьми?
– До конца схедствия или до момента получения новых обстоятельств вы будете пхебывать в тюхьме, – поддакнул Дворняга, – И повехьте, Август, мы найдём тохько новые доказательства вашей виновности!
– О, как вы рады, сэр Дах! – с издёвкой ответил я, – Будто у вас мечта сбылась!
– Спхаведливость востохжествовала, Авхуст! – самодовольно осклабился Бьюло, приставив трость, – Давно схедовало вас засадить!
Пока мы с экзорцистом играли в самые жёсткие и бескомпромиссные гляделки за всю историю этой нашей традиции, Аксель дал чёткий знак, и один из его подчинённых выдвинулся вперёд с наручниками.
– Р-руки, прошу вас, – жёстко приказал заика.
– Обвинения и арест распространяются только на меня? – резко перебил я его.