Авиация и космонавтика 2016 01
Шрифт:
Летчики нашей эскадрильи, проверив готовность своих самолетов, стали подтягиваться к стоянке моей "Чайки", выжидательно посматривая в мою сторону. Мне трудно было сейчас что-либо объяснить им. А Петрову уже не терпелось высказать свое мнение по поводу тревоги:
– Ну, что приуныли, пилоты? Не будет нам покоя от нового комдива. Сам он бомбардировщик, воевал в Испании. Вот и проверяет боевую готовность по воскресеньям. Там у них...
Разговор оборвался из-за необычного гула, доносившегося в дальнем, невидимом за кустарником конце аэродрома. Он напоминал звук набегающей морской волны различной высоты, то громче, то глуше. Самолеты! Все вглядывались
– Похоже, не наши.
– Двухмоторные.
– Где?
– Да вот, смотри, за городом, на горизонте!
Из-за темно-серой полосы горизонта выползали силуэты трех самолетов. Высота их полета была не больше 500 м. Они разворачивались прямо на центр аэродрома, где около взлетно-посадочной полосы в линейку стояли истребители четвертой авиаэскадрильи.
– Смотрите, смотрите, товарищи!
– крикнул Лященко.
– Самолеты на наших бомбардировщиков СБ похожи.
– А, может быть, провокация?
– Нет, братцы, это...
В эту минуту в районе самолетов четвертой эскадрильи раздались оглушительные взрывы. Ошеломленный Петров так и не досказал своей мысли. Осколки зашелестели высоко над головами, к счастью, никого не задев. Люди, еще не веря, что случилось страшное, непоправимое, отхлынули в лес. Бомбардировщики с черными крестами на желтой полосе светло-серых крыльев и с мальтийским крестом на киле стали плавно разворачиваться над аэродромом.
В это время дежурное звено наших истребителей стремительно настигало их. Командир звена старший лейтенант Кузьмин по инструкции, покачивая самолет с крыла на крыло, приблизился к фашистским "Хейнкелям-111".
Звуки пулеметных очередей разрезали воздух. Все произошло молниеносно: "Чайка" Кузьмина, вздрогнув всем корпусом, замерла в отчаянном усилии удержаться в воздухе, задымилась и рухнула на окраине аэродрома. Высоко в воздух взлетели комья земли. Мы с оцепенением смотрели на пылающий костер.
Техник самолета Кузьмина с криком: "Убили, убили, гады!", размахивая кулаками в сторону удалявшихся вражеских бомбардировщиков, побежал к месту гибели своего командира. Его никто не остановил. Все понимали, что это неутешное горе...
Адъютант эскадрильи 92-го ИАП лейтенант Алексей Григорьевич Кузьменко, 22 июня 1941 г. был сбит стрелком Не 111 и погиб при попытке выдворить немецкий самолет с советской территории.
...Ячменев провел разбор первого боевого вылета в составе полка. Похвалив летчиков за четкость и организованность в воздухе, он с горечью говорил о том, что полк не сумел перехватить немецких бомбардировщиков над Луцком. Система постов воздушного наблюдения, оповещения и связи с большим опозданием обнаружила противника.
– Товарищи летчики!
– обращается к нам командир полка.
– Кузьмин действовал по инструкции мирного времени. Фашистские летчики видели это, но они варварски расстреляли нашего товарища у нас на глазах. И теперь, пока мы живы, мы будем платить фашистам тем же, а Кузьмин будет с нами и в горе, и в радости до полной победы над врагом".
Так из-за противоречивых указаний директивы №1 погиб опытный летчик, ветеран боев на Халхин-Голе и в Финляндии лейтенант Александр Григорьевич Кузьменко (Медведев несколько исказил его фамилию.
–
Подводя итоги вылета, командир III./KG 55, несомненно, должен был быть всерьез озабоченным такими потерями - из 14 вылетевших самолетов два не вернулись, два были полностью разбиты из-за боевых повреждений, а еще два требовали ремонта. Конечно, в личной храбрости гауптману Виттмеру, лично участвовавшему в первом вылете, не откажешь, но записи в ЖБД об якобы 50 уничтоженных на аэродромах советских самолетах представляются банальной попыткой сгладить досадное поражение и тяжелые потери, понесенные группой. Надо отдать должное командиру немецкой группы - он сделал правильные выводы и попытался в следующем вылете взять реванш.
Тем временем, пока личный состав III./KG 55 и других бомбардировочных групп готовил технику к повторному вылету, истребительные подразделения 5-го авиакорпуса продолжали небольшими группами действовать по аэродромам 14-й, 15-й, 16-й и 63-й САД. В результате воздушных боев над Дубно и Млынувом были сбиты и погибли летчики 46-го ИАП И.О командира 2-й эскадрильи капитан В.М. Киселев, лейтенанты Г.А. Лысенко и И.С. Бабенко, по некоторым данным, был сбит и получил ранение младший лейтенант Н.П. Козинец.
Атмосфера накалялась, но командование 46-го ИАП продолжало уверенно оборонять аэродром, избегая безвозвратных потерь на земле и быстро ремонтируя поврежденные самолеты. Кроме того, все время сохранялся резерв, что было в этой ситуации крайне необходимо. Из воспоминаний И.И. Гейбо:
"Боевые вылеты продолжались без перерывов. Несколько самолетов были повреждены во время налета "юнкерсов", но техники сумели ввести их в строй. Горючего и боеприпасов пока что хватало. Между тем, наши ряды редели. То один, то другой летчик не возвращался из боя. Все чаще приходилось подниматься тем из нас, у кого сохранились машины...".
К 15.30 штаб III/KG 55 подготовил к вылету все исправные самолеты группы, и гауптман Виттмер повел 18 Не-111 в решительную атаку, единственной целью которой должен был стать аэродром Млынув. Из ЖБД группы:
"В 15.45 группа в сомкнутом строю с высоты 1000 м атаковала аэродром. Половина бомб была сброшена на рулящие и стартующие самолеты (И-16 и И-15). Четверть бомб было сброшено на пункты сосредоточения на восточном краю площадки. Пункты сосредоточения, насколько это удалось наблюдать, были еще заняты самолетами. Подробности результатов не наблюдались из-за сильных атак истребителей. После сброса бомб дальнейший старт вражеских самолетов не состоялся. Это был хороший результат.