Авиатор: назад в СССР 4
Шрифт:
— Сергей, если тебе не хочется сейчас говорить. Давай потом. Не такая уж срочная тема, чтобы после аварии обсуждать этот вопрос. Тем более, в этом комбинезоне не совсем комфортно.
Потом всё равно идти к ней. Там беседа будет ещё дольше. Не то, чтобы я плохо относился ко всему, что связано с психологией. Просто в данной обстановке всё будет гораздо быстрее.
— Нормально. Я в порядке. Можем и поговорить, — подтвердил я.
Пока ещё не было критической ситуации с животом, так что можно
— Есть разговор, и уж прости, что вот так приходится разговаривать. О будущем хочу поговорить твоём.
— Не тот момент, чтобы разговаривать о моём распределении. Тебя кто попросил со мной поговорить?
Елена сделала удивлённое лицо, и решила снять очки.
— Я не о твоём будущем как летчика. О семье. Вы сколько уже с Женей?
— Достаточно долго.
— И нет мыслей о свадьбе?
— Размышления, я бы сказал. Встречный вопрос, Елена Петровна, а у вас? В мужья не себя предлагаю, — улыбнулся я.
— И у нас размышления, но не уходи от темы. Почему ты не решишься?
И правда, что меня останавливает? Пожалуй, только моё желание и мысль, что это удобно, просто быть в отношениях друг с другом. Да только, я понимаю, насколько Женя меня любит и не хочет отпускать. А тут и выпуск не за горами. Вот точно упросила Леночку Петровну со мной побеседовать на эту тему! И в такой момент. Это я не про аварию сейчас.
— Этот вопрос пока не имеет ответа, — ответил я.
— Тебя никто не торопит. Просто, не предавай любимого человека. Тем более, что ей сейчас очень плохо. Она до сих пор не отошла от смерти отца.
Я как бы тоже, не отошел от полёта в стратосферу, и тему подняла Леночка очень щепетильную.
Но, похоже, запас прочности моего желудочно-кишечного тракта начинает сходить на нет. Мне бы сейчас очень хотелось в эскадрильский гальюн попасть, а приходится сидеть и терпеть. Как-то внезапно мне захотелось «попудрить носик».
— Вижу, что ты хочешь уйти от этого разговора, — сказала она.
— Просто не очень сейчас момент…
— Сергей, бояться брака не надо. Для многих семейное счастье - важнейший жизненный приоритет.
— Я и не боюсь. Просто, не знаю, как тебе это сказать.
Леночка встала со своего места и подошла ко мне ближе. Вот эти её паузы во фразах ещё больше приближают меня к разрыву «очага».
— Сергей, я наблюдала и увидела в вас с Женей признаки настоящей счастливой семьи.
— Оу, так это было заметно?
— Конечно. Вот смотри. Терпимость и уважение друг к другу.
Это да. Терпеть это про меня. Женя пару раз выкидывала номера на почве ревности.
— Доверие между вами.
Противоречит моим предыдущим мыслям, но в целом, мне верят, и я тоже в своей Жене не сомневаюсь.
— Да, мы такие
Неужели после перегрузок такой эффект может быть?
— Подожди. Вы заботитесь друг о друге. Я вижу, как ты её постоянно поддерживаешь после смерти Константина Юрьевича.
— Мне не тяжело. А вот…, — чуть было напрямую не начал ей говорить, что нет уже сил у меня терпеть.
— Сергей, я не понимаю тебя. Чего ты сжался то весь?
Ну, сама напросилась! Не хотел я показаться бестактным, но кажется придётся.
— Лена, у меня сейчас задница взорвётся с мочевым пузырём на пару. Отпусти в туалет, а?
Леночка посмеялась и махнула мне на дверь. Ей смешно, а я без посторонней помощи снять комбинезон не смогу. В этот момент как раз и вошли два молодца.
— Быстрее, быстрее, мужики! — взмолился я, когда Костян и Вася Басолбасов сдирали с меня рукава.
— Серый, терпи. Тяжело, но терпи! Хуже будет, если не дотерпишь, — приговаривал Макс, стоя напротив меня и оказывая моральную поддержку.
— Курков, на минуту зайди к психологу, — прибежал кто-то из ребят позвать Макса.
— Серёга, ну… тут…
— Беги, без тебя дотерплю.
Через пару минут и нескольких громких предложений истинно русского мата, я выбрался из высотного костюма. Бежал я, словно алкаш за водкой. И в тот момент, когда я, всё-таки, успел, не было более счастливого человека, чем я.
После душераздирающих и не только её раздирающих мгновений облегчения, я вышел из деревянной будки эскадрильского туалета. Торопясь на очко, я даже и не подумал, что бегу в одних «семейных» трусах в горошек и майке. Так я и стоял в расслабленном состоянии, проводя гигиенические процедуры со своими руками у обыкновенного рукомойника дачного типа. И вот именно в этот момент, когда я так отлично… сходил, из здания высотного снаряжения вышла Елена Петровна и Гелий Вольфрамович.
— Хорошие у меня ребята, Елена Петровна. И проблем с ними мало последнее время. Вы же вот с Родиным… общались, — уставился на меня Ребров, окрашиваясь на глазах в красный цвет. — Колебать мой контур, Родин.
— Виноват, товарищ командир.
Немая сцена была ознаменована ещё и милым смехом Елены Петровны. То ли цвет моего нижнего белья её так развеселил, то ли вся эта ситуация. Одно понятно — сегодня меня ждёт пыточная у Реброва.
Вольфрамович по-быстрому увёл Майорову с моего пути, грозя мне своим кулаком. Но сейчас мне было всё равно. Надо было уже одеваться поскорее.
— Эээ, чудище! — крикнул, буквально, мне у входа кто-то из лётчиком-инструкторов. Лицо было знакомо, но он явно не с нашей третьей пьющей. — Ты не оборзел в таком виде ходить?