Автобиография Элис Би Токлас

Стайн Гертруда

Самого нашего замечательного крестного мы нашли себе в Ниме. Однажды мы приехали в этот город и я обронила кошелек. Я не заметила пропажи пока мы не вернулись в гостиницу а как только обнаружила очень расстроилась потому что там была довольно приличная сумма денег.

Мы сели обедать и тут к нам подошел официант и сказал что кто-то хочет нас видеть. Мы вышли и снаружи нас ждал человек и в руках у него был мой кошелек Он сказал что подобрал его на улице а поскольку рабочий день у него все равно закончился он решил отнести его к нам в гостиницу. Там внутри была моя визитная карточка и он рассудил что приезжего искать нужно в гостинице, а кроме того нас к тому времени в Ниме знали довольно хорошо. Я понятное дело тут же предложила ему весьма солидное вознаграждение из того что было в кошельке

но он отказался. Он сказал что взамен хотел нас попросить об одной любезности. Они были беженцы с Марны и его сын Абель которому как раз исполнилось семнадцать только что записался добровольцем и служил сейчас в местном Нимском гарнизоне, и не соглашусь ли я стать его крестной. Я сказала да конечно, и попросила передать сыну чтобы тот в первый же свой свободный вечер непременно меня навестил. На следующий вечер к нам явился самый молоденький, самый славненький, самый крошечный солдатик которого только можно себе представить. Это и был Абель [128] .

128

По-английски и по-французски библейский Авель произносится Абель .

Мы очень привязались к Абелю. Я прекрасно помню его первое письмо с фронта. В самом начале было о том что на фронте для него почти ничего неожиданного не оказалось, все точь-в-точь как ему рассказывали и как он сам себе все это представлял, вот только столов нигде нет и приходится писать письмо на коленке.

Когда мы в следующий раз увидели Абеля на нем был красный fourragere [129] , весь их полк был награжден орденом Почетного легиона и мы были очень горды за нашего fllleul [130] . Еще позже когда мы вместе с французской армией вошли в Эльзас, уже после перемирия, Абель гостил у нас несколько дней и очень был гордый когда забрался на самый верх Страсбургского собора совершенно по-мальчишески гордый.

129

Аксельбант, во французской армии полковой знак отличия за боевые подвиги, отмеченные как минимум приказом по армии.

130

Крестника(фр)

Когда мы наконец вернулись в Париж, Абель приехал к нам и прожил с нами неделю.

Мы всюду его возили и все показывали и вечером первого же дня он сказал совершенно серьезно, мне кажется за все это стоило драться. Между тем вечерний Париж его откровенно пугал и приходилось непременно кого-нибудь отправлять с ним за компанию.

На фронте ему было не страшно а вот в Париже ночью да.

Некоторое время спустя он прислал письмо и сообщил что семья решила перебраться в другой департамент и дал свой новый адрес. Но видно там была какая-то ошибка потому что письма не доходили вот так он и потерялся.

Наконец мы приехали в Перпиньян и начали разъезжать по госпиталям и развозить наш груз и посылать запросы в штаб-квартиру в тех случаях когда нам казалось что наших запасов не хватит. Поначалу нам было трудновато но постепенно мы научились делать все что от нас требовалось очень даже хорошо. Еще нас снабдили большим количеством фронтовых посылок и раздавать посылки всегда было очень радостно, вроде как сплошное Рождество. Начальство в госпиталях всегда разрешало нам раздавать посылки лично солдатам в руки и это само по себе очень радовало но кроме того они нам разрешили чтобы солдаты сразу же писали открытки с благодарностью и мы их собирали и отправляли пачками миссис Лэторп а та переправляла их в Америку тем людям которые собирали посылки. И все были довольны.

Еще была проблема с бензином. Существовало распоряжение французского правительства о том что Американский фонд помощи французским раненым имеет преимущественное право при покупке бензина. Проблема была в том что купить бензин было просто негде. У французской армии его было больше чем достаточно и они бы с готовностью

с нами поделились но они не имели права его продавать а мы имели преимущественное право при покупке но брать его задаром никто нам права не давал.

Приходилось всякий раз разыскивать начальника интендантской службы и договариваться с ним.

Гертруда Стайн была готова в любое время ехать куда угодно, крутить рукоятку всякий раз когда поблизости не оказывалось кого-нибудь кто мог бы это сделать за нее, чинить машину, с чем она кстати сказать неплохо справлялась несмотря на то что мне как я ни настаивала на этом в самом начале так ни разу и не удалось ее заставить разобрать и снова собрать мотор просто чтобы потренироваться, она была согласна даже утром вставать ни свет ни заря, но вот что она категорически отказывалась делать так это ходить по различным инстанциям и беседовать с тамошним начальством. С формальной точки зрения я была представитель фонда а она с формальной точки зрения была шофер но с майором насчет бензина договариваться приходилось мне.

Майор попался просто прелесть. Дела так просто не решались, он сперва послал меня туда потом послал меня сюда но в конце концов все дела уладились. Понятное дело он все это время обращался ко мне мадмуазель Стайн поскольку все бумаги которые я ему представила были выписаны на имя Гертруды Стайн, она же была за шофера. Ну а теперь, сказал он, дорогая мадмуазель Стайн, моя жена давно хотела познакомиться с вами и она просила меня пригласить вас с нами отужинать. Я очень смутилась, и как-то вся растерялась. Но я не мадмуазель Стайн, сказала я. Он чуть не выпрыгнул из кресла. Что, закричал он, не мадмуазель Стайн. А кто же вы такая. Напомню что дело было во время войны а Перпиньян он почти на самой испанской границе. Видите ли, сказала я, мадмуазель Стайн.

Где мадмуазель Стайн, сказал он. Она внизу, слабым голосом сказала я, в машине. Что все это значит, сказал он. Видите ли, сказала я, видите ли мадмуазель Стайн она водитель а я представитель фонда и мадмуазель Стайн она очень нервная и ни за что не соглашается ходить по разным учреждениям и обивать пороги и ждать разных людей а потом объяснять им в чем дело, вот я и делаю все это за нее а она пока сидит внизу в машине. Но скажите-ка мне на милость, сказал он сухо, что бы вы сделали если бы я попросил вас что-нибудь подписать. Я бы объяснила вам, сказала я, все то же самое что объяснила сейчас.

Ладно, сказал он, давайте спустимся вниз и посмотрим на эту вашу мадмуазель Стайн.

Мы спустились вниз и Гертруда Стайн сидела там на водительском сиденье нашего маленького форда и он подошел к ней. Они мигом подружились и он еще раз огласил свое приглашение и мы пошли на ужин. Ужин получился замечательный. Мадам Дюбуа была родом из Бордо, а там знают толк в еде и вине. И самым лучшим блюдом на столе был суп.

Он до сих пор остается для меня незыблемым стандартом для оценки всех и всяческих супов. Редкий суп приблизится к нему по вкусу, крайне редко мне приходилось пробовать равные ему и ни единый суп его не превзошел.

Перпиньян недалеко от Ривзаля а в Ривзале родился Жоффр [131] . Там был маленький госпиталь и мы туда возили даже лишнего в честь Papa Joffre. А еще мы вместе с нашим маленьким фордом с красным крестом и знаком А.Ф.П.Ф.Р. сфотографировались на одной тамошней маленькой улочке на фоне дома где родился Жоффр и напечатали этот снимок и отправили его миссис Лэторп. С него сделали открытку и продавали открытки в Америке а деньги шли в пользу фонда. Потом США тоже вступили в войну и кто-то прислал нам большой моток звездно-полосатой ленты и мы нарезали ее на ленточки и раздавали солдатам и это было приятно им и нам.

131

Жозеф Жоффр (1852—1931) — французский маршал, с 1911 года главнокомандующий французской армией, командовал Северной и Северо-восточной армиями в Первой мировой войне В 1916 году в связи с временными неудачами и чрезмерно большими с точки зрения генерального штаба потерями французов под Верденом был смещен с поста, однако остался весьма популярен в народе и в армии.