Автограф ликвидатора

Шахов Максим Анатольевич

ГЛАВА 117

Мужчина в парике отключил телефон и повернулся к Панфилову. Судя по порозовевшему лицу и слабым подергиваниям конечностей, Василий Федорович начал понемногу приходить в себя.

Мужчина сунул руку в кармашек поставленной на пол спортивной сумки и извлек оттуда наручники в чехле. Наклонившись, он туго застегнул один браслет на руке Панфилова, второй – на его голени. Практически обездвижив таким образом своего пленника, мужчина сунул руку в карман куртки и вытащил оттуда разовую упаковку пластыря. Пару секунд спустя рот Василия

Федоровича оказался крепко-накрепко заклеен. Потом мужчина забрал мобильный телефон Панфилова.

Покончив с этим, он посмотрел на часы и повернулся к сумке. Едва слышно вжикнула «молния». Человек в парике сунул руку в сумку и извлек оттуда компактный пистолет-пулемет, оснащенный глушителем. Под курткой у мужчины имелась специальная подвеска, он прикрепил оружие к ней и направился к выходу.

Время приближалось к девяти, а каждый час все охранявшие корпуса солдаты докладывали в караульное помещение по телефону. Так что дежуривший у хранилища солдат поневоле должен был проявить активность…

Парик Инги человек снял и сунул в сумку. Только после этого Панфилов понял, что это кавказец. Правда, с не очень явно выраженными национальными чертами.

Приблизившись к двери, мужчина натянул на голову лежавшую в куртке шапочку-маску, которой пользуются спецназовцы и грабители. Ненадолго задержавшись у выхода, он бесшумно вынырнул из хранилища и прикрыл за собой дверь.

Секунд тридцать он подождал, пока глаза окончательно привыкнут к темноте. Собственно, хранилище по периметру было освещено прожекторами, но сами стены здания находились в тени.

Держась этой тени, мужчина в маске и направился к углу здания. Передвигался он вообще бесшумно, как призрак. Темная одежда практически сливалась со стеной хранилища. Лицо было прикрыто черной маской…

ГЛАВА 118

Охранник сауны с генеральскими погонами выглядел здорово напуганным. На его памяти в наручниках в баню еще никого не привозили. Женщина-администратор к происходящему отнеслась спокойнее – все-таки клиентом был сам начальник милиции, так что с правоохранительными органами недоразумений не намечалось…

Логинов, успевший одеться, встретил екатеринбургских фээсбэшников в комнате отдыха.

– Подполковник Варин! – представился руководитель группы, моложавый, но уже заметно полысевший мужчина борцовской комплекции.

– Полковник Логинов! – крепко пожал протянутую руку Виктор. – А это подполковник Комаров, начальник местного ГОВД…

– Очень приятно! – кивнул Варин. – А это мои орлы – капитаны Журавлев и Скворцов!

«Орлы» были теми самыми оперативниками, что разыграли как по нотам захват наблюдателя в «Форде». Тот уже начал приходить в себя после удара в голову, но на ногах держался с трудом. Журавлев и Скворцов поддерживали его под руки, так что поздоровались они с Логиновым и Комаровым короткими кивками.

– Куда его? – спросил Варин.

– Пока на диван посадите, – кивнул Виктор. – Сперва давайте в темпе определимся с розыском этой… женщины. На захват квартиры сколько оперативников выезжали?

– Двое.

– Тогда отправьте в помощь к ним… ну, еще

двоих. Пусть попытаются быстро выяснить, когда соседи видели нашу фигурантку в последний раз и при каких обстоятельствах… Комаров!

– Да!

– Позвони своим, пусть выяснят, на стоянке ее машина или нет. Номер помнишь?

– Нет…

– Тогда быстро пиши!.. – Продиктовав по памяти номер Викиной машины, Логинов сказал: -С этим все. По мере поступления сведений поиски будем корректировать. А сейчас поговорим с этим красавцем…

ГЛАВА 119

Солдат-первогодок, устроивший себе за углом хранилища временную лежанку, заворочался и громко зевнул. Некоторое время он еще повалялся, потом присел на пожарном ящике с песком.

Удобным это ложе, конечно, назвать было нельзя. Но для солдат-первогодков и это было настоящим праздником. В казарме, даже после отбоя, выспаться было невозможно. Там после отбоя начинался форменный беспредел, который на официальном языке стыдливо-скромно именовался «неуставными отношениями».

Поэтому ночное бдение в наряде для солдат было манной небесной. В ящике для песка хранился старый ватник. Его стелили на ящик. Получалось очень даже неплохое ложе. Особенно, если учесть, что по площадке не бродили обезумевшие от тоски «деды», которым могло взбрести в голову бахнуть тебя ногой и заставить поотжиматься…

На всю ночь у солдата осталось только три сигареты – остальное забрали «деды». Поэтому курево нужно было экономить. И солдат решил, что перекурит после доклада.

Поднявшись, он направился было к закрытому на ключ телефону. Но уже по дороге вспомнил, что в хранилище находится ответственный дежурный. Поскольку начальник караула мог о нем спросить, солдат вернулся с полдороги и направился к углу хранилища…

Он даже не догадывался, что там, за углом, его ожидает смерть. Пройдя по отмостке, солдат завернул. И увидел, что машина стоит у дверей хранилища, двери эти прикрыты и сквозь узкую щель на «Опель» падает полоска света.

Абсолютно ничего подозрительного солдат не заметил. Немного поколебавшись, он резко развернулся и направился обратно к телефону…

Трубка была столетней давности, массивная, наверное, рассчитанная на прямое попадание ядерного боеприпаса. Поскольку объектов было много и докладывали все в одно время, солдату пришлось довольно долго ждать. Наконец в трубке послышались щелчок и голос замначальника караула. Солдат крепче прижал к щеке прохладный металлический микрофон и отрапортовал:

– Товарищ замначальника караула! Докладывает рядовой Ахтеев, пост номер восемь! За время моего дежурства происшествий не случилось! Доклад закончил!

– Молодец, Ахтеев, продолжай бдить… – пробормотал замначальника караула, делая в журнале соответствующую пометку, и только в самый последний момент спохватился: – Стоп! А где там ответственный дежурный? Он что, уже уехал?

– Никак нет! Продолжает осмотр хранилища и что-то пишет! А я отлучился доложить!

– Ясно… – буркнул замначальника караула. – Тогда так и докладывай: происшествий нет, продолжаю обход объекта с ответственным…