Автор его победы
Шрифт:
Первым их услышал Нолан. Десятки голосов, что взывали к своим соплеменникам. Они были полны страданий и боли, они метались в агонии, и Нолан обхватил голову руками, пытаясь унять этот шум. Ника, которая и раньше слышала эти голоса, посмотрела на парня с сочувствием, остановить это не могла. Рэтмир, Кристан, Элрик не слышали крики, но сполохи магии донеслись и до них. Магам хотелось начать все крушить, тело наполнялось словно безумием, которое хотелось выпустить, но никто из них не понимал как.
Барьер пал, и перед всеми в стене появился проход в огромный зал, каменные колонны поддерживали высокий потолок. В отличие от коридора
— Откуда их столько? — прошептал Элрик.
— Отовсюду, — Ника присела рядом с разбитым кристаллом и погладила осколки. — Этот из Домерона, а тот из Тансвиля. А вот тот целый из королевского хранилища Анрога.
— Я помню, что ты говорила, что герцог собирает Оракулов, но чтобы столько… — Рэтмир вглядывался в осколки, порой ему казалось, что из них за ним следят, но тут же скрывались, если он смотрел более внимательно.
— Я освобожу всех, — Ника поднялась и осмотрела зал.
— Нет! — Нолан, увидев количество кристаллов, осознал, сколько страданий переживет и Ника, выпуская на свободу его соплеменников.
— Нет? — тихо переспросила девушка и, склонив голову, уточнила. — Ты ведь слышишь их? Чувствуешь? И хочешь оставить все как есть?
— Я не слышу, — тихо прошептал Элрик, — но чувствую. Есть ли резон выпускать это безумие.
— Я не выпускаю безумие, — тихо прошептала Ника, — я выпускаю пленников. — Шагнув к целому кристаллу, она положила на него руки и более громко объявила. — Я клянусь, что освобожу всех, но сейчас нам нужны те, кто сможет помочь удержать Темный лес. Кто может помочь людям, что остались в нужде, кто сможет усмирить монстров, что полны ярости. Кто ищет покой, я не буду заставлять идти с нами, я дарую вам сон до нашего возвращения.
Кристаллы, что мерцали спокойным голубым светом, стали оживать, то тут, то там сияли голубые глаза, и тени мелькали, маня к себе.
— Ника? — Рэт встревожился, наблюдая за такой реакцией, но девушка улыбнулась и вошла руками внутрь кристалла. Острые грани словно взорвались мелкой пылью, что осела на фигуре пузатенького мужчины. Он ухватил Нику за руки и несколько минут они молча смотрели друг на друга. Рэтмир, наблюдая за ними, видел, как неровное сияние ауры Оракула распрямляется, приобретает целостность, и, наконец, слабо улыбнувшись, мужчина сказал:
— Вояка из меня никакой, но накормить и обогреть смогу многих.
— Это будет великолепно, — Ника улыбнулась и шагнула к другому кристаллу, что осколками замер на полу. Никто, даже Нолан, не подумал, что Оракул, запечатанный в разрушенном кристалле, еще жив, но Ника протянула к нему руки, и осколки зазвенели. Повинуясь странной силе, они сложились вместе и выкинули из своих недр худенькую девчушку лет четырнадцати. Она выпала Нике на руки и снова наступило несколько минут тишины. Несколько слез стекло по щекам, и вновь аура оракула восстановилась, и девочка расправила плечи, в её глазах засияла жизнь, и, оторвавшись взглядом от Ники, она посмотрела на Рэтмира.
— Я помогу на границе. Я умею играть музыку покоя, что освобождает души от злости и гнева.
— Отлично. Уверена, это усмирит многих, — улыбнулась искренне Ника.
Она переходила от кристалла к кристаллу, и новые оракулы поднимались
— После всего, что они пережили, они по-прежнему не отказывают людям в помощи? — тихо поразился Кристан. Он ждал, что к нему кинутся с обвинениями, был готов выдержать удары и унижения, но бывшие пленники словно не замечали его.
— Они помогают не людям, — также тихо ответил ему Нолан, — и даже не Ники. Они помогают Вечному лесу. Дают ему силы и надежду, что Темный Лес будет остановлен.
— Думаешь, Лесар отступит?
Нолан пожал плечами, но Кристану ответил Рэтмир.
— Ника как-то сказала, что сражения между людьми и монстрами Темного леса надо обязательно избежать. Я думал поймать Лесара, усыпить или, на крайний случай, заточить в кристалл. Но с появлением Ники я понимаю, что многое изменилось. Сейчас, против Лесара выступают его же соплеменники. Те, ради кого он рушит границы. Возможно, их наличие даст нам возможность устроить переговоры. В любом случае моя вера в победу крепнет с каждым из них.
Спустя несколько часов, в подземелье пришли Нордик и Старший, ведя под локоток старого герцога. Увидев внука, тот расплакался, протянул к нему руки и назвал по имени. Память стала возвращаться к старику, и Старший это подтвердил. Кристан обнял своего деда и гладил того по голове, хлюпая носом, не скрывал своих слез и сильно вздрогнул, когда по залу, перекрывая гомон десятков голосов, раздался женский крик:
— Кристан!
Все замолчали, и Ника отступила в сторону, пропуская только что освобожденную женщину. Протягивая руки, она спешила к сыну, и Кристан шагнул к ней навстречу. Не успела она до него дойти, как он рухнул перед ней на колени. Она не задержалась ни на минуту, обняла его, укрыла от всех искаженное мукой лицо и приглушила тихие всхлипы шепчущие: «Мама, мамочка». И от этого сердце Рэтмира вздрогнуло. Там, в родном замке, оставались его родители, которые так же ждали, когда их освободят, и, найдя взглядом Нику, увидел, как она улыбается ему и согласно кивает, словно прочла его мысли.
Глава 42
Замерев в парке, что был возле замка герцога, Лесар, прикрыв глаза, наблюдал за происходящим в подземелье. Ему не было нужды находиться там, магия тысячами глаз осела на стенах подземелья и наблюдала за Никой. Рэтмир был прав, он не стал уходить, кружил рядом, выискивая момент добраться до девушки и получить ответ на свой вопрос. Но проходило время, и Лесар видел, как девушка целовалась с принцем, как настояла вновь спуститься в катакомбы замка, как искала Оракулов, что заперли в хранилище. Он порадовался, когда привели герцога, и она надела ему ошейник. Не сдержавшись, захохотал над ее гневным «Я неправильный Оракул!», но после открытия хранилища все изменилось.