Авторитетный роман
Шрифт:
Денис выпил кружку растворимого кофе, съел пару бутербродов, и только тогда Майя немного пришла в себя.
– И Мишу похоронить надо, – повторила она. – И его бизнесом надо заняться. Тебе надо им заняться!
– Я в строительстве, как свинья в апельсинах.
– Ничего, разберешься. Офиса у него нет, вся документация в машине. А где машина, ты не узнал?
– Сожгли машину. Где-то на свалке сожгли. Я даже выяснять не стал, где…
– А документы?
– Все сожгли…
– Сволочи! Ну да ладно. У Зудина надо спросить, он с Мишей работал, он все знает. Кстати, он сегодня звонил, пока тебя не было, спрашивал, где Миша. Я не
– Разберемся, – кивнул Денис. – Ты не против, если я приму ванну?
Она молча кивнула.
Денис забрался в горячую ванну, но очень скоро она показалась ему прохладной. Слишком быстро выходил холод из промерзших после купания костей. Столько времени прошло с тех пор, как он утопил Дзюбу, столько событий случилось. Он уже и согреться успел, и даже позабыть о купании в реке, но сейчас внутренний холод бурно выходил из него. Он воткнул пробку в ванну, включил горячую воду во весь напор и долго лежал, насыщая тело теплом.
Майя обещала растереть его гусиным жиром. Но вряд ли она вспомнит об этом, да и он не станет напоминать. Потому что Мише не понравится, если он разденется перед его женой до трусов и она будет мять его тело руками. Нет, не тот она человек, с которым он мог опуститься до подобных вольностей. Будь Миша жив, он еще мог бы потягаться с ним за Майю, но сейчас, когда его нет, надо держать себя в руках…
Действительно, Майя и не заикнулась о своем обещании. И даже не зашла к нему в комнату, когда он завалился спать. Все правильно, она тоже не должна позволять себе лишнего…
Глава 11
Говорят, погода плачет по хорошим людям. Миша не был плохим человеком. Хоть и не самой длинной оказалась у него жизнь, но прошел он отмеренный отрезок пути с достоинством. Будь он каким-то проходимцем, разве рыдала бы на его могиле первая жена? И дети его от первого брака не могли сдержать слез. И Майя плакала. На маму жалко было смотреть, отец крепился из последних сил, у сестры платок весь мокрый. Много людей пришло проводить его в последний путь.
И проводили. Гроб опустили на дно могилы, и на его крышку гулко и тяжело падали комья сырой земли.
Хорошим он был человеком, но погода не плакала. Небо было чистое, солнце яркое, птицы вокруг о чем-то веселом щебетали. Что ж, это говорит лишь о том, что приметы не всегда срабатывают. Да и хватит с Миши того, что по нему исходит слезами такая женщина, как Майя. Как должен был Миша жалеть на том свете, что оставил ее. Ведь он так ее любил. Не мог не любить, нельзя не любить такую женщину…
Десять дней прошло с тех пор, как Мишин труп попал в морг, но только сегодня его предали земле. А следствие до сих пор продолжается. Преступление громкое, с оглаской на всю страну – все-таки шесть трупов сразу, и все явно криминальные. Возможно, их происхождение связали с убийством Базана, но если так, то Денис не в курсе. Майю вызывали в прокуратуру, спрашивали, что да как, но она в ответ на все вопросы лишь пожимала плечами. Она ничего не сказала, а перед ней тайну следствия не приоткрыли. Денису оставалось только догадываться, что там, за кулисами следствия, происходит. Догадываться и радоваться, что сыщики не взяли его след. Да и не могли его подозревать в гибели брата, потому что он появился в Кострах уже после трагедии.
Кто-то мягко взял его под руку. Легкое прикосновение, нежное и приятное.
– Мои соболезнования. – Голос
– Спасибо.
Симпатичная она женщина, миловидная, очень женственная. Густые, блестящие от природы волосы в пышном каре, черты лица, может, и не очень выразительные, мелковатые, но милые. Росточка, правда, она небольшого, худенькая, узкобедрая, зато бюст крупнокалиберный, высокий, упругий. Денис посмотрел ей в лицо, но взгляд невольно скользнул в вырез кофточки. Кожа на ее пышных полушариях нежная, чистая, наверняка приятная на ощупь. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы отвести глаза в сторону. И Рита, похоже, заметила это, сдавленно улыбнулась плотно сомкнутыми губами. А губки у нее короткие, но пухлые, и накрашены так, что где-то в подкорке возникает желание попробовать их на вкус. И зачем она их так сочно накрасила? Это же кладбище, а не дискотека…
– Жаль, что так вышло, – вздохнула она. – Миша был классным парнем.
– Да, именно классным парнем он и был, – взглянул на нее с благодарностью Денис.
Он хотел, чтобы именно так и называли его брата. Классным он был парнем. Но его больше нет. И нет никакого сожаления в том, что его убийца отправился на тот свет вслед за ним.
– Майя говорит, что ты к нему приезжал.
– Приезжал.
– А тут такое… Обратно домой поедешь?
Казалось бы, Рита всего лишь хотела выразить свои соболезнования, но так и продолжала стоять бок о бок с ним и держать его под руку, будто они пара какая-то. И мама Дениса посмотрела на них. Не улыбнулась, конечно, не в том сейчас настроении, но что-то промелькнуло у нее во взгляде. Дескать, неплохая пара.
Спору нет, хороша Рита, и Денис, в общем-то, ничего против нее не имел, но все-таки он отстранился, взял с кучи комок земли и бросил в яму, которую уже закапывали лопатой. Ему нужен был повод отойти от Риты, Майя не должна видеть их вместе.
А Майя как будто и не замечала его. В черном с ног до головы, глаза красные от слез, сама бледная, осунувшаяся, но даже в таком состоянии необыкновенно хороша…
Поминки справляли в кафе неподалеку от дома. Всем распоряжалась Полина, старшая сестра Дениса. Женщина она бойкая, шустрая, все у нее строго по полочкам, у каждого свое место.
Насколько помнил Денис, с ним должна была сидеть мама, отец и Майя. Но он почему-то вдруг оказался за одним столом с Ритой. И Сергей рядом с ними сел. Сергей Зудин, Мишин друг и помощник. Ему не нужна была документация, сгоревшая вместе с Мишиной машиной, он и без того знал обо всех его делах. Миши уже нет, но работа идет – дома строятся, квартиры ремонтируются. Только вот Майя никаких отчислений от этого не получает. Как будто она не Мишина вдова. Как будто ей не нужны были деньги на похороны…
Под сорок лет Сергею. Не толстый он, плечи узкие, живот едва заметный, бока не расплывшиеся – с этим все в порядке. Но таз широкий и зад тяжеловесный. Высокий он, но далеко не красавец. Голова большая, с проплешинами – лучше бы он начисто все сбрил. Лицо вытянуто вперед, как у лошади, передняя челюсть выпирает вперед, а нижняя, наоборот, вдавлена назад. Но все эти внешние недостатки не имели бы для Дениса никакого значения, если бы не глазки – беспокойные, бегающие, пройдошливые. Он пытался изображать скорбь, но где-то в глубине души был даже рад, что Миши больше нет. Хорошо, что на поминках пьют, не чокаясь, а то у Дениса не было никакого желания соприкасаться с ним рюмкой.