Автостопом со сводными братьями

Лафф Кира

Такой она нравится мне больше. Щёки горят, губы порочно покраснели. Постараюсь запомнить этот образ. Раскрытой и возбуждённой девственницы.

Мой палец продвигается глубже. Её стеночки сжимаются, обхватывая меня. Она такая узенькая, моему члену будет очень тесно в этой девочке. Обязательно трахну её первым. Но это будет потом. А сейчас...

Я нахожу чувствительную точку внутри неё и надавливаю, продолжая выписывать языком узоры на её клиторе. Брови девчонки сходятся домиком, лицо приобретает немного жалобное выражение. Кажется,

что она либо расплачется, либо кончит. Одно из двух.

Мои зубы прикусывают её набухшую горошинку, а палец с развратным хлюпаньем продолжает двигаться в тугой тесноте. Малышка громко вскрикивает и начинает извиваться. Перестаёт контролировать свои движения.

Мой член буквально разрывает от желания, яйца болят и пульсируют. Но я сдерживаю свои желания, чтобы дать удовольствие этой девчонке.

Она кричит так громко, что становится ясно. С ней это и правда впервые. Ловлю кайф от её удовольствия и продолжаю ласкать и всасывать её клитор...

Внезапно дверь распахивается. На пороге стоит злющий Дэн. Наверное, услышал крики Леры ещё с улицы! Блядь. Только этого ещё не хватало!

*****************

Дэн

Выхожу на улицу, и достаю из кармана пачку сигарет. Хотел бросать... Да куда теперь?! Без дыма и бутылки спиртного я отныне однозначно сдохну. Чиркаю зажигалкой и делаю глубокую затяжку. Дым наполняет легкие, и я чувствую хоть какое-то облегчение. Облокачиваюсь о перила и лбом утыкаюсь в кулак.

– Молодой человек, здесь не курят, – делает мне замечание телка с ресепшена, которая выходит из гостишки по каким-то своим делам. – Выйдете, пожалуйста, за ворота, – просит она, и я, как баран повинуюсь.

Выхожу за территорию практически вплотную к провонявшей выхлопами трассе. Сажусь на корточки и снова затягиваюсь. Как какой-то бомж сижу на обочине и провожаю взглядом проносящиеся мимо автомобили.

Усмехаюсь. Кто бы мог подумать?! Еще позавчера я тусил в дорогом клубе, под завязку набитом самодурными мажорми, а теперь убегаю от полиции и врагов отца на пару с братцем и охуенной малышкой, которую даже трахнуть не могу.

Сигарета заканчивается, и я тянусь за следующей. Снова затягиваюсь.

Отец всегда был гавнюком. Я даже не удивлен тому, что он с такой легкостью кинул нас. Меня. Меня и дочь своей новой шлюхи. Он вечно задевал меня. Говорил, что я ничтожество и в жизни без его бабла ничего не буду стоить. Что я слишком мягкий, затасканный любовью матери мелкий прыщ на его заднице. Да-да, батя всегда был весьма изобретателен в своих обзывательствах. Все думал подстегнуть меня, наставить на путь истинный, но в итоге порождал лишь протест. Злобу, которая копилась во мне.

Я вымещал ее на соседских мальчишка, за что часто попадал под домашний арест и получал в свой адрес порцию новых неуважительных прозвищ.

Алекс же во всем подражал отцу. С самого детства. Между ними

всегда была связь. Даже когда брат сторчался, батя не переставал любить его, что только множило пропасть между мной и Алексом. Не помню, когда мы в последний раз нормально общались. Не помню, когда Алекс приходил к болеющей матери, чтобы поддержать ее. Не помню, чтобы он обращал внимание хоть на что-то, кроме драгса и своей татуированной подруги, которую он периодически притаскивал к нам в дом. И так было до тех пор, пока она не погибла.

Сука. Очередная сигарета заканчивается, и я вновь тянусь к пачке. Пусто. Со злостью комкаю упаковку и швыряю ее прямо там, где сижу. Вместе с убивающим табаком заканчивается и напускное облегчение. Кошки с остервенением продолжают разрывать когтями мою душу.

Возвращаюсь в гостиницу. Наш номер находится на втором этаже, в конце коридора. Еще на лестнице отдаленно слышатся сладкие и несдержанные женские стоны. Наверное, ожидать от подобных мест больше нечего: дальнобойщики и шлюхи – привычный контингент таких придорожных гостиниц.

Но я ни на шутку напрягаюсь, когда понимаю, что ласкающие слух женские стоны, кажется, доносятся из нашего номера. Ускоряю шаг. Этот гондон растащил нас с Лерой по углам, а сам, тем временем, решил воспользоваться моим отсутствием и развлечься с сестрой в одиночку!

Без предупреждения распахиваю дверь. Голова Алекса находится между ног Леры, беспомощно хватающей ртом воздух и сжимающей простыню в своих маленьких ладошках.

Я сейчас врезать ему готов. Вмазать со всей силы по обнаглевшей морде. Но держусь. Одно неловкое движение, и на моей совести может быть уже два трупа.

– Какого хуя? – гремлю я с порога, а Алекс слегка приподнимается на локтях.

Веснушка, опомнившись, отползает к изголовью кровати и, подхватив с собой одеяло, закрывается им, плотно сжав ноги.

– Я все объясню, – начинает брат, но я перебиваю.

– Это я все объясню, – злорадно ухмыляюсь.

– Дэн, успокойся! Я лишь хотел помочь Лере расслабиться...

– А, знаешь, чего еще он хотел? – обращаюсь к сестре, наплевав на слова брата. – Чтоб мы трахнули тебя вместе, натянули до самых яиц, а потом слили видео в интернет, если бы твоя прошаренная мамаша не отказалась выходить за нашего отца.

Глаза девчонки округляются. От ужаса. Они бегают из стороны в сторону, перемещаясь то на меня, то на брата, который, опешивши, молчит еще несколько секунд. Распахнутые глазки наливаются слезами в одно мгновение. Они даже не держатся там, а сразу стекают по щекам.

– Какой же ты урод! – бросает мне Алекс, а потом делает попытку коснуться Леры, но она лишь плотнее вжимается в изголовье кровати.

– Ненавижу вас! – шипит девчонка одними губами, трясущимися от плача.

– Лер, – обращается к ней Алекс, но она остается непреклонной. Вскакивает с кровати, и скрывается в ванной, задвинув за собой скрипучую защелку.