Айдол-ян - 3
Шрифт:
Бегу к ней, распугивая попадающихся навстречу людей.
— Мама, что? — подбежав к ней, спрашиваю я. — Где СунОк? Что случилось?
— Здравствуй, доченька. — обрадовавшись моему появлению здоровается мама. — Как хорошо, что ты пришла! СунОк отравилась. Сильно. Но врачи говорят, что это не опасно. Ей сделали промывание желудка, уколы, а сейчас она под капельницей. Спит.
— Отравилась? — удивляюсь я. — Чем? Она ведь утром должна была пойти в университет. Когда она успела отравиться? Дома?
Мама отводит
— В университете. — помолчав, говорит она.
— А чем там можно было отравиться? — недоумеваю я. — Продукты, что ли испортились? Пирожные с кремом стояли на солнце?
— Понимаешь… — снова не сразу и снова смотря мимо меня говорит мама. — Твоя онни, вместе со своей группой… Они немножко… отпраздновали.
— И что? — продолжаю не понимать я и тут до меня доходит.
— Она что … напилась?! — не веря себе, восклицаю я. — Да?!
— Тихо, тихо, ЮнМи… — испуганно махая на меня ладонью, успокаивает меня мама. — Ты на весь коридор кричишь, все слышат. Не нужно так громко.
— Что значит — тихо?! — недоумеваю я. — Как она могла успеть? Середина дня, ещё даже вечер не наступил! Они там что, прямо с утра начали?!
— ЮнМи, не кричи так громко. — морщась, просит мама.
— Подожди, — прошу я. — ты сказала, с группой. А там, случаем, этого препода-алконафта не было? Как его? БакХёна?
— СунОк сказала, что и преподаватели приходили их поздравить. — сообщает мама.
Ну конечно! Можно было даже не спрашивать. Если этот дятел пил со студентами весь прошлый год, то почему бы ему в этом не продолжить? Совершенно нет для этого причин! Но, как же так? Только год начался и всё понеслось по старым рельсам.
А как же — лечение? — приходит в голову мне следующая мысль. — Мы на её бок кучу денег потратили! И что? В первый же день учёбы, она нажралась до свинячьего визга так, что угодила в больницу!
С возмущением смотрю на маму. Тут переживаешь, хочешь сделать как лучше, чтобы всё нормально было… Деньги в конце концов свои тратишь, а все твои усилия берут и спускают в унитаз! Ну и зачем мне было тогда встревать?! Пусть бы пила себе до усрачки, раз так хочется!
— ЮнМи, доченька, пожалуйста, не шуми. — просит мама. — Ты айдол, тебе стыдно, если твоя онни совершает такие поступки!
— Стыдно? — удивляюсь я её словам. — Мне — стыдно? Да ничего мне не стыдно! Сейчас я ей скажу, кто она такая и что я о ней думаю! Где она?
— Стой, ЮнМи! — восклицает мама, хватая меня за руку. — Ничего не делай!
— Где она?!
Выдернув у мамы свою руку, делаю несколько шагов к двери, распахиваю её, заглядываю внутрь. Большая длинная комната, со множеством больших медицинских кроватей, отделённых друг от друга полупрозрачными пластиковыми занавесками так, что не видно, кто за ними лежит. У каждой кровати, в изголовье, по очертаниям, угадываются капельницы.
Пфф!
— ЮнМи, а ну уйди отсюда! — хватает меня мама сзади за пояс и тащит обратно в коридор. — Сюда нельзя, здесь больные! С ума сошла устраивать скандал?
Вот блин! Даже негодование выразить невозможно!
Глубоко вдыхаю и, сделав паузу, выдыхаю.
— Ладно, — говорю я маме. — Оставь. Не тяни меня. Не буду я ничего делать.
И выйдя уже в коридор, говорю ей: Сама с ней разбирайся. Всё! Я пошла. У меня нет времени заниматься воспитанием.
Не оборачиваюсь, иду назад по коридору, кипя внутри от злости.
Вот так вот делаешь, делаешь, а потом оказывается, что это нафиг никому было не надо и ты сам себе тупой Буратино, раз не сумел этого понять! Да пусть оно всё катится к чёрту!
Спустившись на лифте, выхожу на улицу и тут мне приходит в голову мысль: Мама-то в чём виновата? Одна дочь напилась до бесчувствия, вторая психанула, всё бросила и ушла. А она теперь сидит одна и переживает. Кто ей поможет? Кроме меня, некому…
Пфф… — выдыхаю я. — Нужно возвращаться.
(чуть позже, там же, в больнице.)
— Агдан, вы можете ответить на один вопрос? — суёт микрофон к ЮнМи журналист. — Ваша сестра страдает алкоголизмом?
ЮнМи, до этого момента целеустремлённо шагавшая вперёд с недовольным выражением на лице, останавливается как вкопанная, услышав вопрос. Повернув голову, она несколько мгновений изучает человека, его отзвучавшего.
— Нет. — холодно говорит она. — Моя сестра не страдает алкоголизмом.
— То есть, алкоголь не является для неё проблемой? — уточняет, чтобы совсем было понятно, журналист.
— Да, не является. — смотря так, словно примеряясь, куда врезать, подтверждает ЮнМи.
— Что тогда стало проблемой? — задаёт вопрос журналист. — Вы можете сообщить причину, по которой ваша сестра оказалась в больнице?
ЮнМи на несколько секунд задумывается при этом холодно, смотря на журналиста.
— У моей онни те же самые проблемы, что и у всей корейской молодёжи. — прервав затянувшуюся паузу, отвечает она. — Проблемы с корейской системой образования.
— Да? — удивляется услышанному журналист. — Как из-за проблем с корейской системой образования можно попасть в больницу?
— Да потому что ни в одной стране мира нет традиции учителям напиваться со своими учениками до скотского состояния! — со злостью в голосе восклицает ЮнМи. — Это дикость! Средневековье!
— Как я понимаю вы говорите о каком-то конкретном случае, который мало кому известен. — делает вывод журналист и просит. — Не могли бы вы рассказать о нём более подробно, чтобы стало более понятно?