Айдол-ян. Книга 1

Кощиенко Андрей Геннадьевич

Делаю паузу, чтобы перевести дыхание после длинного монолога. В студии – тишина, никто не рвётся вставить слово или, прокомментировать услышанное. Присутствующие и ведущий терпеливо ждут, когда я продолжу.

– Мне перед школой попался на глаза один парень, – продолжаю я рассказ, – у него был взгляд, в котором были отчаянье и страх. И что-то ещё, такое, что заставило меня испугаться за него…

– И что же ты сделала? – спрашивает ведущий, видя, что я замолчал.

– Я пошла в школу и стала готовиться к экзамену…

 –Нуу-у… разочарованно реагирует студия.

– Но, у меня всё не шёл из головы этот парень. Вместо

экзамена я думала о нём. И тут я внезапно вспомнила передачу, которую смотрела! В которой психолог говорил об отсутствии примера для не получивших желаемый балл по сунын! И мне стало ясно, что мне нужно делать! Я решила своим примером показать, что можно быть известным и богатым человеком без высоких баллов. Я встала из-за парты, пошла в туалет и вылезла в окно…

– Вау!! – все, похоже, искренне изумляются моему поступку.

– Вот вся моя история, – заканчиваю я рассказ.

– Ничего подобного не слышал, – признаётся СынГи в микрофон и поворачивается к своим гостям, – кто первым выскажется об этой истории?

– Я! – поднимает вверх руку «крутая» ДжаОк, – Поступок, конечно, очень яркий и эмоциональный. Но вместе с тем, он очень глупый.

– Почему, госпожа? – спрашиваю я у смотрящей на меня ДжаОк.

– Потому, что он ни к чему не приведёт, – отвечает она, – образование – это самое главное в жизни каждого человека. Оно определяет, какое место он будет занимать в обществе и всю его дальнейшую жизнь. А ты предлагаешь отказаться от его получения! Кто последует твоему примеру?

– Госпожа, – отвечаю я, – похоже, есть некоторое недопонимание. Я ни в коем случае не предлагаю отказаться от образования. Я сама постоянно учусь тому, что мне нужно. Я не против образования. Я против обожествления сунын, на алтарь которого каждый год кладётся детство сотен тысяч корейцев, но этого ему оказывается мало. Каждый год, сунын требует себе в жертву ещё десятки детских жизней. Сунын – злой и кровавый идол, госпожа.

 ДжаОк, округлив глаза, вытаращивается на меня. Впрочем, и другие люди в студии, смотрят на меня примерно так же, как она.

– Поэтому, я хочу хоть как-то отколупать с него ту позолоту, в которую его обрядили. Я стану известной и без него. Надеюсь, что мой пример поможет кому-то отказаться от самоубийства. Я это имела в виду, госпожа, когда отказывалась от экзамена. А не отказ от образования.

– Но, ведь сунын и есть, образование! – восклицает в ответ ДжаОк, – Как ты сможешь дальше учиться, не имея на руках оценки твоего уровня?!

– Согласна с вашими словами, ДжаОк-сии, – киваю я, – оценка уровня знаний необходима. Но, вместе с тем, уверена, что вы согласитесь со мной, что обстановка вокруг этого экзамена, которая сложилась за последнее время, недопустима. Только подумайте! Уже есть накопленная годами статистика, по которой делаются прогнозы, сколько в этот раз школьников распрощаются с жизнью. И самое страшное, что эти прогнозы сбываются. И никто, ничего не делает. Все говорят – «это же сунын!». И всё. Подсчитывают погибших и ждут следующего года.

– Как это не делают?! – возмущается ДжаОк, – Каждый год, проводятся мероприятия по предотвращению самоубийств среди школьников. По телевиденью и в школах проводятся беседы с учениками, разъясняющие им ценность жизни. В твоей школе были такие мероприятия?

– Да, госпожа, – киваю я, – в «Кирин», были. Но, если вы посмотрите статистику, то увидите,

что количество смертей стабильно растёт из года в год. Нет уменьшения. Значит, из этого проистекает простой вывод, что всё, что делается для их предотвращения, не эффективно. Выглядит, как попытка лечить не саму болезнь, а её симптомы…

– У–уу, – недовольно отзывается студия.

У ведущего, тоже, лицо малость посуровело. Так, похоже, я увлёкся и «копнул» несколько глубже, чем следовало. Нельзя критиковать правительство и хвалить Северную Корею – такие основные установки для участвующих в шоу.

– Поэтому, я так и поступила, – говорю я, решив «закруглить» спор с аджумой, абы чего не вышло, – решила показать школьникам, что можно прекрасно прожить и без высоких отметок в сунын, и обратить внимание взрослых на эту проблему. А то что-то непонятно. Скоро вся страна, стопроцентно будет получать высшее образование, считающееся лучшим в мире, а проблема не только не решается, а с каждым годом только усугубляется…

Так, это я тоже, пожалуй, лишнее сказал. Интересно, вырежут или нет?

– Ты сомневаешься в этом? – прищуривается на меня с вызовом ДжаОк, – Хочешь сказать, что в Корее не самое лучшее образование?

Ох уж этот патриотизм! Сказать, или не сказать? Ведущий – молчит. А, скажу! Всё одно, вырежут!

– Думаю, что не всё так хорошо выглядит вблизи, как кажется издали, госпожа, – отвечаю я, – Если наше образование самое лучшее, то, почему же тогда наши транснациональные корпорации приглашают к себе на должности креативных директоров и менеджеров – иностранцев из Америки и Европы? И почему все, закончившие наши лучшие университеты, стремятся уехать на стажировку в Америку?

– Ну, так-то Америка, – неожиданно спокойно говорит ДжаОк, перечёркивая ею же сказанное ранее.

– В Америке и Европе нет такого числа самоубийств среди школьников, – говорю я, – и наши выпускники стремятся пройти практику в этих странах. Значит, существует уже давно воплощённый в жизнь вариант, при котором и образование, на высоте и, школьники, с мостов не прыгают. Нужно ознакомиться, как там всё устроено и сделать у нас так же.

– Если это можно было сделать, то давно было бы уже сделано, – говорит мужчина в зале обращаясь ко мне, – или ты думаешь, что никому в голову не приходила такая мысль? Я знаю, что комиссии по изучению этого вопроса создавались не один раз. И с выездом изучения опыта на месте.

– Я не знала об этом, – говорю я, качая головой, – но, раз тогда не вышло, то, может, стоит попробовать – ещё раз? Время прошло, могло что-то измениться. Нельзя сидеть, сложа руки и смотреть на ежегодные трагедии, считая их чем-то неотвратимым, вроде смен времён года.

– Отказываться от сунын – это не выход, – говорит мне мужчина, – без знаний не получить работу. А без работы – на что жить?

– Я не предлагаю отказаться от образования, аджосии, – снова повторяю я, – я просто предлагаю не обожествлять сунын. Может, низкий балл – это знак высших сил? Сигнал подумать – а нужно ли это тебе? Ведь если ты получаешь низкий балл, то это значит, что ты недостаточно талантлив в деле, которое делаешь. А ведь известно, что талант человек проявляет тогда, когда ему интересно. Нельзя делать что-то талантливо, когда тебе скучно. Так вот может, это шанс – остановиться и подумать? Жизнь-то одна. Мучатся всю её потом, занимаясь какой-то тягомотной скукотищей…