Айсберг под сердцем
Шрифт:
…Он застал уже самый конец тренировки. Девчонки уходили со льда и переобувались. Дядя Гриша задержался в подсобке, а Алексей постарался какое-то время остаться незамеченным. Присел на трибуне якобы в ожидании, когда освободится поле для деятельности. И совершенно случайно выбрал самый темный уголок. Чтобы никому не мешать.
Девчонки переругивались, и Алексей весь превратился в слух.
— …Гулька молодец, — сказала огненная Майорова своему капитану. — Климова правильно именно ее скипом на завтрашнюю игру поставила.
— Я
— Это вряд ли.
— А ты-то чего радуешься? Ты в моей команде играешь!
— А ты разве не в курсе? Завтра будет экспериментальный состав. Меня меняют с Ивановой. А еще с нами в одной команде будет играть новенькая, Чен. А вам ведущей поставят Тоню Колупаеву. Ты заметила, как она нервничает? С таким ведущим, да еще Гульке-скипу ты точно сольешь. По-моему, Климова это нарочно делает. Она не хочет, Женька, чтобы ты ехала на Олимпиаду. Сама понимаешь, тебя можно поставить только скипом. Климова очень тонко собирается убрать тебя из команды и взять Зарипову.
— Тогда зачем она поселила меня с собой, а? — Алексей замер. Выходит, Лера живет со Свиридовой?! Вот так так! — Мы все время вместе. Она меня расспрашивает о родителях, о том, как мои успехи в написании кандидатской, о личной жизни. Почему, мол, я еще не замужем. Даже сама рассказывает о том, отчего у них с мужем не сложилось. Советы дает. Мы с Калерией Константиновной как близкие подруги. По-моему, она свой выбор совершила.
— А по-моему, ты ошибаешься, — рассмеялась Майорова.
— Я столько для нее сделала!
— А это и есть ее благодарность, милая, — пропела Рита. — Ты, великий тактик, что, еще не поняла этого? Благодарность Климовой за твои подвиги — ее дружба. А на медаль даже не рассчитывай.
— Врешь!
— Девочки, вы опять ссоритесь? — попыталась помирить подруг по команде Танечка Лепесткова. — Может, хватит уже?
— Ты завтра тоже против меня играешь? — спросила у нее Свиридова.
— Нет, я вообще сижу на скамейке запасных, — уныло ответила Лепесткова. — Мне эти эксперименты, честно сказать, уже надоели. Ничего нет хуже неопределенности.
— Так ведь недолго ждать-то осталось, — тряхнула рыжей гривой Майорова. — Здесь мы пробудем до тридцатого декабря, потом сборная едет на Кубок мира уже в том составе, в каком отправится и на Олимпиаду. В конце января последние сборы на олимпийской поляне — и старт!
«Выходит, у меня на все про все две недели, — подумал Алексей. — Маловато. На Кубок с ними я не поеду. Меня никто не отпустит так надолго с работы. За две недели я должен выяснить, что происходит в команде, и доложить начальству, что же случилось на той роковой тренировке, когда серьезно пострадала Лукашова. Ведь она так и не вышла из комы».
— Девочки, после обеда продолжим, — услышал он голос Климовой. — Я не всем сказала состав команд на завтрашнюю игру.
— Да
— Ты что-то имеешь против? — в голосе Климовой прозвучал металл.
— А вы у Доры спросили?
— Дора денек посидит в запасных.
— Чем я провинилась, Калерия Константиновна?! — вскинулась та.
— Это не мое решение, а главного тренера. Он хочет посмотреть в деле новых игроков.
— А вам не кажется, что уже поздно? На переправе коней не меняют, — тяжело дыша, сказала Женя Свиридова. — Да еще поставить ведущими Чен с Колупаевой!
— Каждый имеет право сыграть в команде, — пожала плечами Климова.
— Вы бы для начала определились со скипом: я или Зарипова. А там уж и у нас появится право голоса. В конце концов, капитан решает, с кем ему комфортнее будет играть.
— Это ты у Алины научилась? — спросила Климова.
— Я вас очень уважаю, Калерия Константиновна, но ставлю в известность, что отправлю запрос в Федерацию. Кто будет отвечать за провал сборной, если ключевые позиции в команде займут не обстрелянные на самом высоком международном уровне игроки?
— Вон как ты заговорила, Женя! — удивленно сказала Климова.
— Вы знаете, почему я так говорю!
— Шантажировать меня вздумала?!
— А почему вы одна все должны решать?
— Потому что это моя работа!
Почувствовав, что страсти чересчур накалились, обе вдруг резко замолчали.
«Ничего не закончилось с уходом из олимпийской сборной Лукашовой, — подумал Алексей. — Напротив, все только начинается».
— Перерыв на обед, — скомандовала Климова. — Поешьте как следует, отдохните…
— Хорошо, не указала, что именно нам надо есть, — проворчала Женя, первой направляясь в раздевалку принять душ.
— Вася! — Климова обернулась. — Тренировка окончена!
— Можно я останусь, Калерия Константиновна? — попросила Чен.
— Твое дело, конечно, но не устанешь ли ты так, что на вечерней тренировке будешь никакая?
— Да что вы! Я вообще не устаю! Никогда!
— Вот еще одна выискалась, — тихо сказала Роза Маркович. — Прямо подметки на ходу рвет.
— Замолчи! — резко одернула ее Калерия Константиновна. — Тебе бы ее упорство!
— В спорте далеко не все решает трудолюбие, нужен еще и талант, — отчетливо произнесла Маркович.
Алексей напрягся. Их мирок тесен, все спортсменки, похоже, знают, почему ушла из легкой атлетики Климова. Это прямой намек: командуешь нами, а самой таланта не хватило, чтобы побеждать. Ай да тихоня! Ай да неудачница! Поддела железную леди!
Видимо, все это поняли, потому что повисла неловкая пауза. Но Климова сдержалась. На Розу она не наорала, предпочла ее замечание проигнорировать.