Айсберг под сердцем
Шрифт:
— Леша… — ее голос задрожал. — У тебя другая женщина?
— Да, — честно ответил он.
— Значит, ты не просто от меня ушел? Ты ушел к любовнице?!
— Нет.
— Ты мне врешь!
— Когда я уходил, у меня никого не было. А теперь есть. И это серьезно. Саша, я не хочу тебе врать. Повторяю: ты тоже свободна.
— После того, как я молодость тебе отдала, это, конечно, широкий жест.
— Не говори банальностей, — поморщился он. — Знаешь же, как я этого не люблю.
— Да
— Саша…
— Кто хоть она?
— А тебе не все равно?
— Знаешь, нет. Я удивлена, но мне не все равно!
— Уже поздно. Скоро полночь. Мне надо выспаться.
— Любовь тебя утомила, понимаю, — усмехнулась она. — И сколько раз?
— Саша!
— Два? Больше? Вырвался на свободу и отрываешься? Я помню, каким ты был до меня! По бабам ходил, по проституткам!
— Какие проститутки? Она — порядочная женщина!
— Непорядочная, раз спит с чужим мужем!
— Мы с тобой расстались, — холодно сказал он. — Что, обидно? Собственность из рук уплывает?
— Я тебя ненавижу! — она швырнула трубку.
Он тоже с досадой отбросил мобильник, тот приземлился куда-то на кровать, а Алексей отправился в душ. Сон как рукой сняло.
Он лег после душа и какое-то время беспокойно ворочался. Умеет же бывшая жена испортить настроение! Маме она позвонила! Еще кому? Начальству? Верните детям отца?! Сергей, между прочим, уже студент! И вообще, это не его ребенок. Это ее сын от первого брака.
Черт! Алексей натянул на голову одеяло. Надо успокоиться и уснуть, иначе завтра он будет никакой.
И тут опять зазвонил телефон. Он подумал было, что это Саша. Жаждет продолжить выяснение отношений. Он хорошо знал жену: истеричка. Пока не выплеснет все, что у нее на душе накопилось, не успокоится.
«Ни за что не возьму трубку», — твердо решил он. Но телефон не умолкал.
И вдруг Алексей сообразил, что звонит-то не мобильник! И звонок какой-то странный. Словно из прошлого. Он отбросил одеяло и уставился на телефонный аппарат, стоящий рядом с кроватью на тумбочке.
Перед глазами сверкнула вспышка: Лера! Он тут же схватил трубку:
— Да!
Это действительно была она.
— Я тебя разбудила?
— Нет.
— Леша, случилось ужасное, — она расплакалась. — Срочно приходи.
— Что такое?
— Женю убили.
— Что?!
— Женя Свиридова мертва, Леша.
Энд шестой
Так быстро он еще никогда не бегал. Даже, кажется, на соревнованиях.
«Слава богу, с ней все в порядке, — думал он, задыхаясь. — Она жива, она там, дома. В безопасности. Но почему так поздно позвонила?!»
Тут только до него дошло. Он даже остановился
В общем, когда Алексей дошел до деревни, где жили спортсмены, он был готов ко всему. Машинально он взглянул на заснеженное крыльцо: следов там не было. То есть видны женские следы, полузаметенные, принадлежащие, скорее всего, Лере. И все.
Он всерьез задумался: что делать? По-хорошему, надо вызывать опергруппу. Но он ведь не знает, что случилось? Он еще ничего не видел. А вдруг Лера ошиблась? Много она в своей жизни видела криминальных трупов?
Алексей решительно взбежал на крыльцо и рванул на себя дверь.
Лера тут же кинулась ему на шею:
— Леша! Наконец-то!
И разрыдалась. Он растерялся, потому что никогда не видел ее плачущей. Смеющейся видел. А сегодня видел счастливой. Сегодня? Нет, уже вчера.
— Как долго… Я чуть с ума не сошла, — плакала она. — Женя… Она…
Он только что поставил рекорд скорости. Донесся за три минуты. А она: наконец-то!
— Что случилось? Показывай.
Он говорил отрывисто, видя ее испуг и растерянность. Никаких соплей. Все по-деловому.
— Женя… Ее, кажется, задушили, — прошептала Лера.
— Где все?
— Спят. Я никого не будила.
— Почему? — сердито спросил он.
— Я хотела спросить у тебя: что делать?
— Показывай!
Вслед за Лерой он прошел в единственную спальню на нижнем этаже. Коттедж был огромен и изнутри казался еще больше, чем снаружи. Потолки были высоченные, просторный холл, где висела доска объявлений, множество дверей, за которыми могло оказаться все что угодно. Алексей решил изучить все потом. И объявление на доске, и содержимое всех без исключения комнат. Сейчас ему срочно надо узнать, что случилось со Свиридовой?
Лера открыла дверь в свою спальню и хотела войти, но он жестом остановил ее:
— Стой! Я первый.
Она покорно посторонилась. В комнате горел яркий свет. Посредине на расстоянии полутора метров друг от друга стояли две кровати. Одна была пустой, со смятыми простынями, рядом на полу валялось одеяло. На другой лежала женщина. Алексей не сразу узнал Женю Свиридову. Лицо ее посинело, черты его исказились, а глаза вылезли из орбит.
«Мертва, — мгновенно определил он. — Судя по всему, задушена. Видимых повреждений нет, но синюшное лицо говорит об асфиксии, то бишь об удушении».