Айсолтан из страны белого золота
Шрифт:
колеблемые ветром маки. Еще через несколько дней
стебли хлопчатника, уже выпустившего по три-четыре
ушка, вытянулись, порозовели, как журавлиные ноги.
Айсолтан работала вместе со своим звеном не
покладая рук, и хлопчатник на глазах рос, поднимался,
наливался соками день ото дня. Вместе с ьшм росла и
радость в душе Айсолтан. Немало и тревог пережила
она за эти полгода. Какой страх нагоняли на нее
весенние ливни,
вода грозила погубить, сгноить в земле еще не давшие
всходов семена! А после дождя припекало солнце, и
затвердевшая корка земли могла задушить всходы.
И нужно было снова разрыхлять землю кетменем,
увлажнять ее, делать бороздки. Страшен был и сухой,
знойный ветер, который вдруг начинал дуть день за
днем, грозя засушить еще не окрепшие растения.
А если во-время не приготовишь удобрений, не
накормишь хлопчатник, он начнет хиреть от голода.
Могла случиться и другая беда: бывало ведь, что на
поля нападали совки и высасывали все соки из молодых
ростков. Правду сказал Бегенч — хлопчатник, как
дитя, требует неусыпного ухода. Ночи не спала Айсолтан,
страх терзал ее: что, если все их труды пропадут?
И вот теперь... Теперь хлопок скоро раскроется —
и тогда только успевай собирать: все новые и новые
коробочки будут, как живые, раскрываться одна за
другой. Айсолтан наденет свой фартук и пойдет по
рядам, вытягивая волокно из коробочек, и оно, как
молоко из сосцов верблюдицы, заструится под
пальцами...
Айсолтан стоит, прислушиваясь к тихому,
ритмичному шелесту листьев, и ей кажется, что этот шелест
складывается в певучие строки стихов. Погрузившись
в свои думы, она снова срывает веточку хлопчатника,
разглаживает пальцами листья. Бегенч смотрит на
Айсолтан, и глаза его сияют от восторга. Айсолтан
невысока ростом, стройная. Свободными складками
падает ее широкое платье, обрисовывая крепкую
грудь. Тонкие смуглые щиколотки кажутся тугими,
как натянутые струны. Айсолтан веселая девушка;
у нее прямой, смелый взгляд, и она похожа на птицу,
которая сейчас взмахнет крыльями, полетит и запоет.
Черные волосы венком уложены вокруг головы,
чтобы не мешали при работе. Бегенч смотрит на ее
золотистую от загара шею, на нежный подбородок и тонкие
пальцы, которые играют листом хлопчатника, и
сердце часто-часто колотится у него в груди.
Год из году и день изо дня видел Бегенч
Айсолтан, и с каждым днем его все больше
Ему казалось, что если они соединят свою судьбу, он
будет счастлив всегда, до самой смерти. Но Бегенч
не смел сказать ей об этом. А последнее время сн
стал еще больше робеть перед Айсолтан. «Теперь, —
думал Бегенч, — она, верно, загордилась. Смотреть
на меня не захочет. А что скажут люди? Бегенч, мол,
прежде не думал об Айсолтан, а как дали ей звание
Героя Социалистического Труда, так стала она ему
всех краше; видать, этот парень гонится за чужой
славой».
Случалось, мать говорила ему:
— Пора бы тебе жениться, Бегенч. Пора устроить
свою жизнь, сын мой. Разве мало хороших девушек
в нашем селе? И мы не бедняки. Справим свадьбу,
устроим той наславу. Выбери себе невесту, сынок.
Вот хотя бы Айсолтан — чем плохая девушка?
Нежная, как цветок. Давай посватаем ее.
Но Бегенч только сердился в ответ на такие речи
матери.
— Что ты говоришь, мать! Уж ты прости, но я
свою судьбу никому в руки не отдам, даже тебе.
У меня есть глаза — сам выберу, есть язык — сам
посватаюсь. И прошу тебя — ты этих пустяков
никому не вздумай повторять.
Так говорил Бегенч, а на сердце у него была
иная дума:
«Ну чего она ко мне пристает? Поговорила бы
сама с Айсолтан, узнала, что та на это скажет».
А потом досадовал на себя: «Эх ты, маменькин
сынок! Эх ты, слюнтяй!» И, собравшись с духом,
принимал решение: «Я свободный человек, сын
свободного народа. Чего я страшусь? Пойду к Айсолтан
и прямо скажу ей о своем желании. Не станет же она
меня бить или ругать. Вот улучу минутку и скажу ей
все напрямик!»
Но решать-то Бегенч решал, а сказать нехватало
смелости. Хоть немало было удобных случаев, но
стоило ему увидеть Айсолтан — и язык прилипал
к нёбу.
И вот сейчас стоит Бегенч перед Айсолтан и
смотрит на нее, не отрывая глаз. А она молча играет
веточкой хлопчатника, роняет ее на землю, искоса
взглядывает на Бегенча, улыбается... И вдруг словно
ветер подхватывает Бегенча, и он, уже ничего не видя
вокруг, с размаху втыкает в землю острую лопату,
втыкает под самый корень куста и делает шаг к девушке.
— Айсолтан... — говорит он, но, увидев, что
подсеченный под корень куст никнет к земле, поспешно
выдергивает лопату и умолкает, повесив голову.