Айтлин. Сделать выбор

Зимина Ирина

— А дар мага жизни к нему не вернется? — насторожилась я.

— Нет, — хмыкнул подошедший лорд Логан. — Рэйлион его полностью отдал. Этот дар не изучен до конца, потому я вообще не понимаю, как тебе это удалось?

— Просто почувствовал, что так можно, и сделал. Не хочу, чтобы Айтлин больше участвовала в этой игре, — пожал плечами Рэй, послушно открывая рот для зелья, которое император уже накапал в ложку.

— Что там, в записях? — спросила я, едва все расселись и устроили Рэя, приподняв с помощью отца, а я прижалась к его боку.

— Трантон последовательно записывал в этой книге все свои действия с момента гибели Сариэллы. Подстраивал заклинания исходя из силы и расы мага. Очень сложная и кропотливая работа, — покачал головой лорд Логан.

— Расскажите все по порядку, пожалуйста, — попросила я. — Что-то мне подсказывает, что мы с Трантоном не завершили эту партию, значит,

я должна быть готова.

— Хорошо, — кивнул главный маг. — Тогда слушайте.

Если кратко, то предыстория была такая. Тогда, около шестисот лет назад, Трантон, будучи еще совсем молодым магом, впервые увидел Еваанну. Она уже вошла в тело служительницы, он ее называл «сосуд». Но увы, дара девушки эльфийки тогда не хватило, она просто умерла, не доведя обряд, и Еваанна была вынуждена вернуться обратно в камень. Но именно с тех пор Трантон и заболел ею. Стал изучать все возможное, приносил кровавые жертвы, и смог напитать богиню такой силой, чтобы она иногда разговаривала именно с ним через зеркало. Трантон был одержим, в его жизни больше не было целей, кроме как оживить любимую, а Еваанна всячески поддерживала его желание. Кстати, своего учителя он тоже убил на алтаре, чтобы не было соперников на сердце темной богини, как и всех, кто присутствовал тогда на обряде.

Все это заняло очень много времени, почти триста лет. Маг жизни, оказывается, появляется сразу после смерти предыдущего. Детей способных принять этот дар рождается не так и мало, но дар переходит лишь к одному. После надо дождаться когда ребенок вырастет и войдет в сила, а как в случае с драконом — сначала совершит оборот, только после этого дар жизни проявит себя.

Но триста лет два мага жизни, которых отслеживал Трантон, погибали, не успев войти в силу. Помимо этого, была еще одна сложность — отсутствие девушек способных принять в себя богиню. Он разыскивал их повсюду, у таких девушек на ауре стояла печать Евааны. Но, увы, физически объехать весь мир он не мог, а в Империи условия, при которых рождаются такие девушки, создавались очень редко. И тогда он решил создать служительницу сам, и стал разыскивать тех, кто с самого рождения жил в состоянии постоянного страха и безысходности, забирал или выкрадывал и пытался зачать ребенка. Но и тут возникли сложности; у дракона не может быть много детей, физиология так устроена. Снова помогла его богиня, рассказав про одно зелье. Но опять же, его можно было принимать раз в пятьдесят лет, а после восстанавливаться. Первыми рождались мальчики, которых Трантон просто убивал вместе с матерями и искал новую жертву, делая жизнь очередной женщины невыносимой. Потом удача все же улыбнулась мужчине и у него родилась дочь. Вот как раз триста лет назад, когда ректор Рантилиор смог почувствовать выплески чужеродной магии, пролетая над горами, когда Хорнеру, отцу и другими драконам удалось остановить очередное пришествие Еваанны, сосудом была дочь Трантона. Она просто сгорела, рассыпалась пеплом, потому опознать хоть как-то девушку не удалось. Как и мага жизни, Трантон успел ее убить, понимая, что иначе той девушке обеспечат просто идеальную защиту. Вообще, до Рэя по наблюдениям все того же Трантона, рождались только девушки и он в своих записях как раз рассуждал о том что тогда, триста лет назад, обряд едва не увенчался успехом, вот боги и стали выставлять против него более сильные фигуры, и наделять даром более одаренных магов.

На ребенка, в котором зарождается дар, указывала все та же Еваанна, и Трантон просто следил за потенциальной жертвой, внедряясь и проживая где-то поблизости.

Потом снова столетия ожидания. Случайная гибель очередного мага жизни, отсутствие рожденных девочек. Тогда он придумал еще план, а именно, оставил одного мальчика, сделав его своим главным помощником. Остальных магов разыскивал очень осторожно, обещая могущество и силу. Они не должны быть сильными, главное, чтобы полностью были преданы своей богине и готовы были пожертвовать собственными жизнями во благо нового мира. Как он сам собирался выжить, упоминаний не было.

Все это лорды Хорнер и Логан поняли сами, из малейших деталей текста и собрали полную, насколько это возможно, картину.

Нашлось и объяснение, почему мама жила так долго и ее никто не трогал. Тогда, узнав, кто будет следующим магом жизни, Трантон стал проживать рядом с девочкой, после последовал с ней и во дворец. Ему снова не везло с девочками, но, к счастью, сын уже вошел в силу и, проделав с несчастной женщиной все то, что проделывал его отец, получил желанный результат — сосуд способный принять Еваанну. Тогда Трантон уже приблизился к семье императора. Выяснилась и причина, отчего никто не подумал на него и не заподозрил. Когда-то магистр Мает рассказывал нам о потерянных

артефактах, которые в тот или иной момент проявляются в тех или иных местах. Таким артефактами были браслеты поиска, который, кстати, у Рэя после того боя просто исчез, скорее всего, последовав в бездну за телом моего отца, а, возможно, пропали, чтобы однажды проявиться вновь.

Вот такой потерянный артефакт и помогла разыскать Трантону Еваанна. Артефакт отражения. Чем больше носящий ненавидел того или иного субъекта, тем более светлыми чувствами проникался к нему объект ненависти. Вот потому-то и Хорнер, и император, и лорд Логан даже подумать не могли, что враг настолько рядом. Приблизили к себе. Доверили самое ценное — изготовление и зарядка всех регалий. Как заманили маму и самого Рэя, упоминаний толком не было, говорилось лишь о проведении какого-то ритуала, но что за ритуал, мы так и не знаем. Но тогда они провели его, призвали маму, но она погибла, так и не достигнув конечной цели.

С Рэем Трантон решил подстраховаться и сам стоял под дверью, ожидая его. Рэй, кстати, после этого разговора действительно вспомнил, что его просто безумно тянуло куда-то, будто там что-то настолько родное и дорогое, что он без раздумий пошел на зов. Выходило, что Трантон — ментальный маг, причем много сильнее чем я или папа, и вот почему Еваанна сделала ставку именно на него. И вот отчего боги поставили защитником именно меня и папу. Только мы можем противостоять ментальному магу. Отец мог бы даже понять, кто главный злодей, но Трантон специально старался не контактировать с ним, потому отец и видел его лишь со стороны и даже не подумал на этого мага. Но, возможно, мы и ошибаемся. Дар лорда Хорнера говорил, что нет, наш противник не ментальный маг. Но тогда ничего не сходилось…

А я? Я просто неопытна в этих делах, и хотя дар предупреждал об опасности, я отмахнулась от него, словно от назойливой мухи, и это было моей главной ошибкой. Нашлось и объяснение, отчего я не заподозрила Оливию. Она лишь несчастная жертва. Даже еще более несчастная, чем я или Рэй. Служительница, способная принять бога, никогда не может стать драконом. Едва она достигает совершеннолетия, ее тело тоже перестраивается и готовится, но не к принятию драконьей сущности, а к принятию своей богини. А еще у них есть ровно три года. Если за это время Еваанна не войдет в тело девушки, она погибает. Как и я бы погибла, например, не слившись сознанием со своим драконом. Как погибла та девушка, что должна была принять Еваанну, когда моя мама не долетела до них. Так что девушка никогда не уходила на оборот, никогда в ней не зарождалась драконица. Никогда она не могла быть двойкой Курта. Потому что ее как бы нет для богов, нет для драконов, нет для этого мира. Она просто существовала, ожидая своего предназначения, послушная воле отца.

Именно он сказал ей приблизиться к Рэю, играя роль пылкой влюбленной, чтобы просто находиться рядом и, в случае чего, увести порталом. Но девушка перестаралась и вместо того, чтобы проникнуться к ней хотя бы теплыми чувствами Рэй, напротив, стал отдаляться. Именно поэтому кто-то из приближенных Трантона в Академии подделал на распределении результаты, выбрав ее двойкой Курта. Правильно рассудив, что за веселостью и непосредственностью этого парня промах Оливии не будет так заметен. И не ошибся. Мы приблизили к себе Курта, а вместе с ним и девушку и она могла беспрепятственно выполнять поручения отца.

Обо мне они узнали практически сразу, едва я появилась на распределении, потому что три стихии могло быть только у исчезнувшего Коринда, что он не погиб Трантон знал отчего-то наверняка. Сначала хотели убрать, но Рэй уже стал подозревать Оливию, да и домовые в Академии следили за каждым шагом младшего принца, по приказу ректора, потому пришлось действовать исподтишка. То подменив мне амулет защиты на тренировке, то кстати подвернулась Дайара, руками которой и пытались меня убрать. Действовать более открыто они побоялись, чтобы не привлекать внимания к Оливии, ведь если ее уберут, а Хорнер мог это устроить, если бы действительно видел опасность. Отправил бы, к примеру, девушку куда- нибудь подальше или вовсе запер где. Пусть для драконов свобода превыше всего, но для семьи императора все же важнее собственные дети, а не одна- единственная драконица. В общем, заговорщики затаились, до тех пор, пока Оливия не стала совершеннолетней. Они и тут обманули, указав ненастоящий возраст. Тогда-то и провели те мероприятия с зельем, что подлил Трантон на балу и моим похищением. Мартин, кстати, был сыном одного из тех магов, что входили в десятку при обряде, когда похитили Рэя. Хорнер даже на него почти вышел тогда, но мужчина вдруг просто исчез после смерти сына, куда делась мама — неизвестно. Может, тоже на алтарь легла во благо своей богине. Кто ж их разберет этих сумасшедших.