Аютинская повесть
Шрифт:
Две попытки трудоустройства провалились, и на третий раз Владимир через знакомого доктора договорился, что тот за взятку посодействует в прохождении медицинской комиссии. Но так получилось, что деньги посредник взял и немалые по тем временам – сто рублей, но комиссию Владимир так и не прошёл. То ли посредник заранее обдумал, как обмануть доверчивого парня, то ли сам врач, подписывающий заключение «кинул», осталось для Владимира загадкой. Нечестные на руку люди были и в советские времена, а сто рублей тогда равнялись месячной зарплате некоторых профессий, в том числе и младшего медицинского персонала. Поэтому заявление, подписанное главным механиком
Судьба, будто бы сама распорядилась, чтобы Владимир трудоустроился на шахту Аютинская, где работал его старый знакомый тёзка по фамилии Бонтаренко. Однажды встретившись случайно в центре города, тот бескорыстно пообещал помочь и в трудоустройстве, и в прохождении медицинской комиссии. И действительно вскоре, когда Владимир позвонил ему, Бонтаренко сообщил, что цеховый терапевт ждёт Владимира, дабы предварительно оценить здоровье претендента на работу в подземных условиях. Владимир явился в кабинет медсанчасти шахты Аютинской и симпатичная женщина средних лет, внимательно изучив его медицинскую карту, заявила:
– Я подпишу заключение о пригодности, но только давай договоримся, что если ты почувствуешь какие-то проблемы со здоровьем – уволишься по собственному желанию безо всяких ВТЭКов!
– Хорошо! Спасибо Вам огромное! – обрадовался Владимир и быстро помчался на шахту, чтобы подписать главным механиком, а затем директором заявление на работу.
До автобусной остановки идти больше километра, медсанчасть шахты Аютинской находилась в степи невдалеке от автотрассы М4. Это большое трёхэтажное здание из белого силикатного кирпича высилось среди колхозного поля, как монумент советской шизофрении. Строили здесь психоневрологический диспансер, называемый в народе дурдомом. Поэтому и вынесли здание дальше от посёлка Аютинского и дороги, по которой ходили автобусы. После что-то «переиграли», и огромное здание было отдано поликлинике и стационару медсанчасти шахты. Пройдя расстояние от больницы до остановки, нужно с полчаса ждать, пока подойдёт автобус.
В ожидании транспорта у остановочного павильона из такого же силикатного кирпича, что и здание больницы, Владимир познакомился с молодым парнем Сергеем по фамилии Чечеков. Разговорились, оказалось, что Сергей оканчивает ГПТУ-34 по профессии подземного электрослесаря и только что прошёл медкомиссию перед производственной практикой.
– Мне повезло, – хвастался Сергей, – направили в цех автоматики.
– Куда? – не понял Владимир.
– Так называют бригаду по наладке шахтных автоматических устройств, – отвечал Сергей, – в её распоряжении там действительно есть большой цех в помещении АБК бывшей 13-й шахты, где они ремонтируют всю подземную электронику. Я уже был в их цехе, где имеется огромный стенд с различными измерительными приборами и даже оборудован осциллографом. А куда ты идёшь работать?
– Мой знакомый договорился на водоотлив, – с сожалением отвечал Владимир, – но я бы с удовольствием пошёл в цех автоматики, потому что имею огромную практику и опыт в ремонте и наладке электроники по прежней работе, да и учусь на пятом курсе заочного отделения НПИ по этой специальности.
– Руководит бригадой автоматчиков известный во всём Ростовугле один из лучших специалистов Володя Кагальников! – рассказывал Сергей, – я уже познакомился с ним и смогу договориться за тебя! Ему такие специалисты позарез нужны, он сам помешан на электронике. Хочешь, поговорю?
– А к его мнению главный механик прислушается? –
– Кагальников парторг участка, – убедительно отвечал Сергей, – и самое главное, он в дружеских отношениях с директором Лимагевым, они вместе работали когда-то. Борис Дмитриевич в то время был ещё начальником участка, а Володя электрослесарем….
– Откуда ты всё знаешь? – с подозрением спросил Владимир.
– Тебе самому об этом в первый день расскажут, – информировал Сергей, – народец-то у нас завистливый, всё о каждом знает….
– Ну, поговори, пока не поздно, – попросил Владимир, – мне ведь ещё заявление не подписывали, я сначала решил пройти медкомиссию, потом рассчитаться с прежнего места работы.
– Как это? – удивился Сергей, – сначала заявление подписывают, потом только медкомиссия….
И Владимир рассказал парню все свои неудачи с поступлением на работу в шахту. Сергей удивился упорству Владимира и тут же посетовал, что ему придётся далеко ездить на работу из посёлка Ново-Азовка до Аюты. Сам-то Сергей проживал недалеко от шахты, и Владимиру было бы правильнее устроиться на Наклонную.
– Наряд первой смены начинается с шести часов утра, – информировал Сергей, – это же, во сколько тебе нужно просыпаться, чтобы приехать через весь город на шахту к шести часам?
– Но что поделаешь, так складывается, – отвечал Владимир.
– Выходит, что ты вообще в шахте никогда не работал? – удивился Сергей.
– Я же тебе рассказывал только что! – ответил Владимир.
– А как же тебя пропустят в шахту, если нет подземного стажа? – с подозрением интересовался Сергей.
– Я давно прошёл подготовительные курсы в учебном пункте месттоповской шахты № 10! – ответил Владимир, – имеются корочки! Но возникшая проблема с медкомиссией надолго оставила полученное удостоверение без дела.
До шахты ехали вместе, автобус повернул от остановки «Колонна» вправо. Здесь был Т-образный перекрёсток, влево под прямым углом дорога уходила на шахту «Юбилейная» и посёлок Таловый, туда курсировали автобусы маршрута № 10. А вправо уходили "четвёрки" по посёлку Аютинский, переезжая ветку технологической железной дороги к административно-бытовому комбинату шахты Аютинская. Владимир с детства помнил остановку «Колона», недалеко от неё жили сваты, родители Володи Ехимца, к которым часто все вместе ездили в гости. Это были общительные люди, всегда приветливые и могли последнее выставить на стол, а уж без поллитровки водки никогда не обходилось.
Автобус прибыл к АБК Аютинской и остановился рядом со стоянкой личного транспорта шахтёров. За металлическим заборчиком метровой высоты отдыхали легковушки «Жигули», «Москвичи», а также мотоциклы. Многие шахтёры ездили на работу этим видом транспорта, и бабье лето, продлевало «навигацию» мотоциклистам. На въезде на стоянку имелся шлагбаум и сторожка охранника, коими подрабатывали поселковые пенсионеры. Владимир с Сергеем миновали скульптуру Ленина на постаменте, окружённую голубыми елями и грядками отцветающей астры, и направились в комбинат. Это было трёхэтажное здание из кирпича длиной около ста метров с многочисленными окнами и парадным входом. Возле дверей красовалось знамя СССР и мемориальная доска, которая гласила о том, что в 1975 году за досрочное выполнение пятилетнего плана шахта была удостоена государственной награды орденом Трудового Красного Знамени. Выше неё на стене в подтверждение тексту доски имелся барельеф ордена, величиной в половину квадратного метра.