Айя. Жизнь… и после…

Критская Ирина

А уж в июне! Теплый, суматошный, поднимающий жар с асфальта облачками пара запашистый и легкий. Под таким дождем Айе всегда хотелось снять туфли и бежать босиком по пузыристыми лужам, шлепая пятками и вздымая за собой бурунчики серой воды.

Но сегодня бежать, почему-то не хотелось. Немного болел бок и чуть познабливало – то ли переела клубники, то ли простыла ночью на той яблоне. Айя зябко закуталась в тонкую ветровку, которая не согревала, а, наоборот, холодила намокшей тканью, и, придерживая себя за мужнин локоть, поплелась к троллейбусу. Вроде только что скакнула козой из вагона, и вот тебе – свинцовая тяжесть навалилась и придавила

к земле. Саша втянул ее в салон, заботливо усадил на свободное место и коснулся лба.

Ты что, малыш? Уж, не заболела ли?

Саша всегда опасливо относился к ее болезням. Несмотря на профессию и множество благодарных больных, при недомоганиях жены он терялся, как первокурсник и забывал все, что знал

Не знаю, что-то мне как-то…

Айя сама не знала, зачем она это ляпнула. Сейчас начнется… Притирки, чаек с медком, компрессики и прочее.

Ну ничего, детка. Сейчас доберемся – я тебя полечу. Потерпи

В квартире было темно и прохладно. Айя терпеливо выдержала все мужнины процедуры и провалилась в сон.

Утро было солнечным, лучи прорывались через реденькую, в кружевные розочки занавеску, подаренную свекровью и, преодолев препятствие, слабели, расщеплялись, как тоненькие лучинки и пятнышками ложились на полированный письменный стол – тоже свекровин подарок.

Бери. Это Сашенька на нем еще уроки делал. Разбогатеешь, выбросишь. А пока – это тебе и стол, и тумба, вон сколько ящиков.

Свекровь тогда, действительно, от души помогала обставить им квартиру – наследство Айиного дедушки и теперь их собственность. И радовала их каждая мебелюшка, как будто она стоила тысячи и десятки тысяч. Айя тогда и не думала отказываться, перспектива разбогатеть ей казалось очень далекой. Да так они и не разбогатели. Поэтому реденькая занавеска и стол, еще бывший свидетелем, как ее муж на горшок ходил, остались в их квартире. И, похоже, навсегда.

На работе Айя быстро пришла в себя, хотя еще в метро чувствовала зябковатую гадость в теле. Чуть поламывало кости, но это уже почти не мешало. Закончив, наконец, статью, которую она мучила неделю, она встала, потянулась по-кошачьи, как всегда, с удовольствием поймав взгляд на своих бедрах молоденького курьера и, побросав вещи в сумку, вышла на улицу.

Глава 4. Сон

Вечером тело опять ломило. Не так, чтобы очень, слегка, но неприятно. Саднило горло, и ничего не хотелось – просто какая-то апатия. Да еще и Сережа – молодой и очень красивый оператор из соседнего отдела, который в последнее время здорово на нее запал, вдруг переключился на новенькую – дебелую шатенку с тяжелой, вислой грудью, ненормально тонкой талией и низкой задницей. Она носила звеняще обтягивающие джинсы и любила стоять около своего рабочего места, выпятив пятую точку на полкомнаты. Мужчины косили и к концу дня с развившимся косоглазием шли к женам. Сережа держался до последнего, но вчера, после корпоратива, на который Айя не пошла, его крепость рухнула.

– Она, бесстыдная, Айк, до жути. Прям сиськи ему на руки вываливала, они аж растекались. А он напился. Ты не переживай.

Лина, здоровенная, толстенная тетка лет сорока пяти, очень принимала участие в жизни Айи и вечно лезла куда не просят. Вот и тут… Советчица… Впрочем, Айя и не особо переживала. Не до того, и так в теле гадость какая-то. Так, чуть сожаление о не случившемся. Да и шиш с ним. Вон и Сашка без рогов остался – все хорошо.

Все эти раздумья

плыли в горящей голове Айи, и она дремала в кресле, поджав ноги. И так ей было все все равно. что хотелось уснуть вот так и … может не проснуться. А зачем…

–Айя. Давай чай пей, я тебе заварил. С лимоном. Давай, не спи.

Айя открыла глаза. Саша стоял, держа в руках дымящуюся чашку, на нем был фартук в цветочек и полосатые носки, торчащие из-под коротких домашних брюк. "Тыщу раз просила – снимать носки дома", – лениво подумала Айя, взяла чашку, поуютнее закуталась в плед и глотнула. Только он, муж, умеет так заварить чай – не оторваться…

– Ай. Айя…Спишь?

Голос мужа звенел, как колокол и бился о тонкие стенки Айиного фарфорового черепа. Она нетерпеливо прищурилась

– Ну, чего!

– Ты помнишь, мы в отпуск на следующей неделе? Так вот. Я путевки не купил. Денег у нас нет – мне премию задержали.

– И что?

– На дачу поедем. Представляешь, мне друг один, больной, бесплатно вагончик подарил. Завтра привезут туда, к матери. Это наш домик будет, отдельный. Так что давай, собирайся.

Айя с отвращением выслушала новость, но ей так хотелось спать, что она даже не возмутилась. Просто подумала, неожиданно для себя – "Класс. Хоть кровать скрипеть не будет. Завтра диванчик закажу, видела дешевый. А может и ничего. Отдохнем…"

Когда Айя, наконец, уснула, то увидела странный сон. Она сидела на ветке той самой старой яблони и видела, что там, вдали горит огонь. Кто-то жжет костер – причем огромный, страшный. И в свете костра вьются, как мотыльки странные, черные фигурки, извиваясь в дерганном, нервном танце".

Глава 5. Переезд

Неделя перед отпуском прошла суматошно. Завершив кое-какие дела на работе Айя с мужем бегали, как заполошные по магазинам, закупали продукты, складывали сумки, убирали квартиру, в общем пахали, как комбайны, с утра до вечера. В этой суматохе Айя совсем забыла про свое недомогание, да и лучше, вроде, немного стало. Саша в предвкушении отпуска мучил ее каждую ночь своей любовью – уж очень заводной он был иногда – находило периодически, хоть беги. Айя и сама была не против, тем более что горло больше не болело, кости тоже почти ныть перестали, так, осталась слабость небольшая, даже не слабость, вялость.

Эта ночь в городе была последней перед отъездом и уснуть они не могли. Вся влажная после секса, Айя скинула простыню и лежала, нежась в прохладном воздухе – окно было открыто и смутные, скромные ароматы летнего города чуть щекотали ноздри. Саша, приподнявшись на локте, медленно водил ладонью по ее телу.

– Айк, у тебя такая кожа белоснежная, даже серебрится. Ты сейчас, как нездешняя, неземная. Я прямо балдею от тебя, ты днем не такая. А сейчас – просто, как с луны. Инопланетянка. И волосы – фиолетовые с искрой. С ума сойти. И пахнешь так…водой. Морем

Айя молчала, но там, где-то внутри, ей было сладко. Не будет же она говорить мужу, что это не она морем пахнет, а бешено дорогая вода, на которую она отвалила всю премию, лукаво утаив ее от мужа. Пусть думает, что это ее запах такой. Мужчине нужна тайна, женщина-загадка. Вот и пусть.

Луна снова светила в окно, как сумасшедшая и была такой огромной, что не помещалась в раме. Айя смотрела на нее пристально, не жмурясь, но вдруг, в какой-то момент, черно-сизая вата облаков закрыла диск и стало так неприятно, засосало под ложечкой и закружилась голова.