Азбука литературного творчества, или От пробы пера до мастера Слова

Гетманский Игорь Олегович

Любое движение к совершенству начинается с возвышения и облагораживания натуры, с формирования высокой личностной культуры. И наша речь — это лакмусовая бумажка правильности такого движения.

И здесь я хотел бы обсудить вопрос, касающийся жаргонизмов. Да, их засилье в разговорной речи очевидно. Причем надо выделить два лексических пласта: молодежный жаргон, то есть сленг, и арго — воровской жаргон.

Жаргон — разновидность разговорной речи, используемая определенным кругом носителей языка, объединенных общностью интересов, занятий, положением в обществе.

Молодые люди эмоциональны, энергетичны,

импульсивны. Их речь по определению экспрессивна. Они стремятся ярче, эмоциональнее выразить свое отношение к предмету. Стремятся к оригинальному самовыражению. Отсюда такие оценочные слова: обалденный, клевый, ржать, балдеть, кайф, ишачить, пахать, загорать (в смысле ничего не делать). Отсюда и использование в разговорной речи ненормативной лексики, русского мата. И когда я еду в автобусе и на задней площадке слышу не очень тихий разговор подростков, в котором через слово мат, — а рядом общаются двое молодых людей и один другому показывает цифровой плеер и говорит: "Прикинь, прикольная вещица, да!" — меня это шокирует. Почему?

Мат и жаргон коробят наше этическое и эстетическое существа. Но дело ведь не в этом, можно и потерпеть. Дело совершенно в другом! Как я уже говорил, речь — одеяние мысли. И если мы слышим вот такую обедненную речь, то это заставляет нас сильно засомневаться в полноценности ее носителя. Бедная речь — бедная мысль! А нет ума — считай, калека! Человек, не умеющий связать двух по-настоящему полноценных слов без жаргонных или матерных слов-связок, не может мыслить конструктивно, он не работает головой, вот в чем дело!

И потом, жаргонная лексика уступает литературной лексике в точности. Она лексически, семантически неполноценна. Ведь что может означать слово "прикольный"? В зависимости от контекста — "высокотехнологичный", "надежный", "красивый", "смешной", "забавный", "приятный", любое положительное качественное определение предмета, человека или явления! И как нам понять носителя жаргонизма? Когда я указываю на речевую недостаточность в текстах, мне обычно отвечают: "Из контекста понятно!" Слава Богу, нам дана способность понимать друг друга не только исходя из вербальной (словесной, устной) информации, мы всегда улавливаем контекст и по невербальным знакам (мимика, жесты, интонация), которые подает нам собеседник, и, в результате мгновенных умозаключений, понимаем самую бездарную речь. Но ведь так можно дойти до того, что мы просто будем мычать и указывать пальцами на то, о чем говорим! И тоже будет понятно! Контекст — спасительная вещь! Но давайте не будем доходить до абсурда!

Таким образом, то, что мы сегодня наблюдаем в нашей разговорной речи, тревожит. И не тем, что русский язык извращается. Он выстоит, будьте спокойны! Те 40 тысяч слов, которые составляли словарный запас А.С. Пушкина, никуда не денутся и найдут свое применение! Здесь другое. Распространение воровского жаргона (все эти "по фене ботать", "тереть базар", "за базар ответишь", блатной, авторитет, мокрушник, фраер, замочить и так далее) говорит о криминализации социума; засилье жаргонизмов в молодежной среде, неуместное употребление иностранизмов — о падении культурного или образовательного уровня человека. И здесь значение

работы над речью приобретает очень большое значение.

Как уже было сказано, состояние русского языка — диагноз состояния общества, работа над правильностью речи — лечение общества, исправление общего неблагоприятного состоянии дел. Пропаганда правильной русской речи — это на самом деле пропаганда правильного, конструктивного, позитивного, созидательного мышления; школа правильной речи — это школа высокого качества человеческой жизни!

"Слово — дело великое!" — сказал Л.Н. Толстой, и это так!

9. Канцеляризмы

Именно неоправданному смешению стилей мы обязаны тем, что в русском языке существует ужасный псевдостиль — канцелярит. Он создается тогда, когда речевые средства официально-делового стиля используются в чуждом для них контексте. В таком случае они становятся канцеляризмами. Употребление слов и словосочетаний "наличие", "за неимением", "во избежание", "изымать", "вышеперечисленный", "имеет место" делает речь, мягко говоря, невыразительной. Например:

"При наличии желания можно многое сделать по улучшению условий труда рабочих".

"В настоящее время ощущается недокомплект педагогических кадров".

Канцелярскую окраску речи придают отглагольные существительные. Они образованы с помощью суффиксов — ени– , -ани– (выявление, нахождение, взятие, раздутие, сомкнутие), есть среди таких существительных и бессуфиксальные (пошив, угон, отгул). Их канцелярский оттенок усугубляют приставки не– , недо– (необнаружение, недовыполнение).

Отглагольные существительные не имеют категорий времени, вида, наклонения, залога, лица. Это сужает их выразительные возможности. Например: "Со стороны заведующего фермой было проявлено халатное отношение к доению и кормлению коров". Можно подумать, что заведующий плохо кормил и доил коров, хотя автор хотел сказать, что "Заведующий фермой ничего не сделал, чтобы облегчить труд доярок, заготовить корма для скота".

Там, где вместо глагола используются отглагольные существительные, возникает двусмысленность.

"Утверждение профессора" (профессор утверждает или его утверждают?); "люблю пение" (люблю петь или слушать, когда поют?).

В предложениях с отглагольными существительными сказуемое часто выражается страдательной формой причастия или возвратным глаголом, это лишает действие активности и усиливает канцелярскую окраску речи. Пример:

"По окончании ознакомления с достопримечательностями туристам было разрешено их фотографирование". Намного лучше: "Туристам показали достопримечательности и разрешили их фотографировать".