Азия в моем сердце. 88 историй о силе путешествий и людях, которые оставляют свой след в душе

Несколько лет назад в багаже историй были лишь крупицы, которыми можно поделиться: основной «бомбой» был рассказ про прыжок с парашютом. Остальные не были захватывающими, смешными и вряд ли могли заинтересовать людей, на которых мне хотелось произвести впечатление.

«Уеду в Китай на чуть-чуть», – подумалось в августе 2016 года. Тогда я представляла китайские чаепития, красные фонарики вдоль улиц, местные кафе, наполненные насекомыми на любой вкус и цвет. Я хотела посмотреть новую страну и вернуться работать дизайнером в Петербург. Но у жизни свои планы: за это время она перевернулась с ног на голову.

Китай одарил путешествиями сполна. Мне не снилось в сумасшедших петербургских

снах, как забираюсь на гору Кинабалу в Малайзии; как таю от жары в мозаичном царстве Самарканда; как захожу в ворота Диснейленда в первый, во второй и в третий раз; как расписываю стену с индонезийцем в Джокьякарте; как теряю дар речи на шоу фонтанов в Сингапуре и радуюсь настоящему сыру; как наматываю по тридцать километров по вымощенным волнообразным улочкам Пусана; как обедаю среди сикхов [1] в индуистском храме в Дубае; как вписываюсь по каучсерфингу в Гонконге; как цепенею от страха, уезжая с незнакомыми водителями за пятьдесят километров от Баку, чтобы посмотреть вулканы; как живу месяц в китайской семье в комнате под лестницей; как улетаю на Боракай вместо Палавана на Филиппинах; как плыву в каноэ среди огромных глыб бухты Халонг; как еду на байке по встречной полосе вьетнамского трафика, крича водителю «это не наша дорога!»; как, еле сдерживая слезы, преодолеваю трассу смерти в Кыргызстане.

Сколько людей я повстречала! Доброго гонконгца, воспитывающего дочь в одиночку; непальца, у которого была пропасть в душе размером со Вселенную; мексиканку, двигающуюся в такт любой мелодии вне зависимости от места; иранца, теряющего жизнь в картонной коробке и не подозревающего о своей уникальности; тайваньца, побывавшего в девяноста восьми странах и ищущего счастье в кофейнях Бишкека; узбеков, мечтающих уехать в Россию на заработки…

Каждый портрет был неповторим. Я рисовала людей и писала о них истории, раз за разом убеждаясь, что талант достигается упорством и старанием.

Любимые воспоминания – как старая пленка хорошего кино: в памяти она в разделе «классика». Пересматривая свои фильмы, смакую каждый момент. Но еще больше мне нравится создавать новые. Когда думаю о том, что когда-нибудь придется уехать из Китая, мне не становится грустно или, наоборот, радостно, нет. Меня охватывает ностальгия, только и всего. Ностальгия по тем дням, когда Китай дарил мне столько возможностей.

Мое любимое животное – кит. Он большой и добрый. Он никому не делает зла. Он обладает особенной уникальной красотой. У него огромное сердце.

Таким же был дедушка. У него было самое что ни на есть подходящее имя для дедушки – Петя. Высокий, в кепке от солнца, в клетчатой рубашке с узлом на животе. Не помню ни одного момента, когда дедушка был в плохом настроении или грустил. Когда ему было семнадцать, он получил группу инвалидности из-за укуса клеща, но ни разу не жалел о том, что у него такая судьба.

Деда

Петя писал сообщения с ошибками – он вырос в большой семье на Урале, и заботиться о грамотности было некому.

Бабушка и тетя называли его «папанчик». Только он на свой день рождения мог собрать всю семью и быть самым скромным на празднике, сиять добротой и оказываться в центре внимания. Я никогда не называла дедушку «дед»: это слово казалось грубым для такого мягкого и доброго человека. Деда работал на винзаводе и рассказывал смешные истории, а в гараже всегда пахло самодельным напитком. Несмотря на это, он не пил – только сладкий чай с внучками по вечерам. После того как последствия укуса клеща стали еще сильнее, он ушел с завода и стал подрабатывать электриком: дедушка никогда не сидел без дела. Папа брал его на рыбалку, и мы ездили втроем на дедушкиной «Оке». Он подшучивал над сыном: «Славик, твоя «Камри» сюда не пройдет, поедем на моей».

«Юленька…» – писал он. Помню, как приехала домой на майские праздники, мы жарили шашлыки. Папа с Захаром отлучились, а мы с дедушкой остались. Деда, поборов застенчивость, непринужденно спросил: «Кавалер есть, Юленька?» Я рассмеялась, обняла его и достала фотоаппарат. Тогда я сфотографировала дедушку на пленку в последний раз.

/ ноябрь 2017, Дунгуань, Китай

Хочу рассказать о человеке, который вдохновил на одиночные путешествия – на страсть и один из смыслов на сегодняшний день.

Я только приехала в Китай, кроме коллег-китаянок, никого не знала. Вечер. Идем с работы домой, проходим китайское кафе, где за столиком сидит он: синее поло, короткая стрижка, худое лицо и большие глаза: это был Женя. Все, что было известно о нем, – это то, что Женя любит детей, и то, что приехал из Украины. Он уплетал лапшу за десять юаней, попутно спрашивая: «Ты новая учительница?», «Где живешь?», «Какой у тебя номер комнаты?». Помню, что ждала, когда парень в синем поло предложит присесть. Как мне потом рассказал Женя, он ждал, когда я сяду, чтобы поделиться со мной лапшой.

Женя много ездил один, исследуя города вдоль и поперек, ориентируясь по картам и без них. Он немного знал китайский, и когда мы впервые поехали в центр города, он поразил быстрой ориентировкой на местности. Украинец рассказывал про китайцев, про то, что не нужно раздавать WeChat [2] случайным знакомым, про то, в какой последовательности писать черты в иероглифах, и про то, как не бояться первых уроков: «Ой, та ты шо! Я тебя умоляю, раз-два, перекур!» До сих пор, если мне сложно начать урок, вспоминаю его смешную фразу.

Женя был полон идей, романтичных и красивых: как-то раз он попросил помочь нарисовать приглашения для девушки на экскурсию на банановую плантацию. Он подходил ко всему с мощными знаниями маркетинга и, что самое удивительное, мог предложить несколько вариантов, а потом рассказать все «за» и «против» – как будто несколько личностей говорили за него.

Он любил все новое: именно Женя рассказал про заветную тропу на остров Ламма в Гонконге. Он постоянно искал что-то, постоянно хотел найти и открыть то, чего раньше не видели другие. Он редко был счастлив после собственных открытий, но такого постоянно выходящего из зоны комфорта человека я еще не встречала.