Азраиль. Небеса содрогнутся! Том 2
Шрифт:
Я чуть удивлённо поморгал. Впрочем, это многое объясняет.
— Почему тогда верховная палата позволяет себе использовать камни? — я приподнял бровь.
Альтар хмыкнул.
— По той же причине, по которой камень Азраиля есть у японского сёгуна, — отозвался он. — Формально сёгунат является независимым военным правительством, которое сменяется от решения Императора. Если же камень будет у Императора, то тот станет переходить от отца к сыну и так далее.
Не успел я задать ещё вопрос, как дверь кабинета распахнулась, и Виктор с довольным видом вернулся на своё
— Он скоро будет здесь, господин Блэк, — довольно обещал Драгин. — И вы, господин... Орлов. Мой знакомый будет тут совсем скоро, и детально разъяснит вам...
Я меланхолично поглядел на официанта, что наполнял мой стакан чаем.
Издевается?
— Никаких проблем, — заметил я. — А пока мы его ждём, может, вы наконец покажете нам свои артефакты? Пока не прозвучало мнение поистине компетентного человека, и я могу составить собственное. Мнение дилетанта, если вам угодно.
Торжествующе оглядев меня, Виктор наконец распахнул чемодан — и открыл моему взгляду с полдюжины любопытных украшений.
Я медленно поморгал, глядя на артефакты.
Да, эти сплавы я помню отчётливо. Алоний, цинконий, бастернак и... ну, конечно, стагний. Этот металл можно найти лишь на одной планете пятого Неба. Тхалисии.
И будь я на Тхалисии, такой сплав можно было бы купить. Не сказать, чтобы дёшево, но и не запредельно дорого; к примеру, алоний — достаточно прочный для своего веса сплав, из которого делают оружие, что способно пробить покров защитной Небесной Ауры Богов. Для жителей Тхалисии он незаменим, потому его использует практически каждый боец.
Говоря грубо, передо мной лежали четыре основных металла, которые используют бойцы на Тхалисии. Вот только сейчас всё это было представлено, как редчайшие артефакты второго Неба.
— Откуда это у вас, господин Драгин? — заключил я, стараясь найти хоть малейшую вероятность того, что осколки не путешествуют сквозь Небеса. — Только не говорите, что не знаете... поставщика.
Драгин мотнул головой.
— Каждый артефакт был получен в разных ситуациях, — он пожал плечами. — И даже если бы мне было известно о поставщиках, по контракту конфиденциальности мне запрещено раскрывать имя человека, с которым была совершена сделка.
Этот человек слишком ценен в кругу «любителей моей Ауры», поэтому силой заставить выдать покупателей не выйдет.
— Впечатлены, полагаю, — со сдержанным довольством в голосе заметил Виктор. — Ну, господин эксперт, что скажете?
Скажу, чтобы Рафаиль горел в Аду. Пусть горит в Аду существо, что заставляет Богов пользоваться услугами этих смертных торгашей, чтобы воплотить высшую цель в реальность.
— Сплавы, похоже, подлинные, — заметил я. — Другой вопрос, какой именно артефакт вы готовы предложить за амулет Джасуры.
За сотню лет на Земле... доморощенные существа не смогли стать вровень по силе с моим камнем, и даже с десятой его частью. Зато отлично
Виктор покосился на меня с подозрением.
— А вы не можете оценить собственный амулет сами, полагаясь на свою исключительную компетентность? — с ноткой издёвки заявил он. — Берите, проверяйте. Можете потрогать руками, только осторожно.
Потрогать руками. Неплохая шутка, господин Драгин — достойна аплодисментов.
Я спокойно поглядел на Альтара. Он тут же кивнул и вытащил из чемодана браслет, выполненный из алонского сплава. По центру украшения было вырезано небольшое отверстие под мой камень.
Он поднёс его к моим глазам, чуть отодвинул на свет...
И положил перед чемоданом Драгина.
...подобную процедуру он выполнил с каждым артефактом.
— ...хорошо, — кивнул я, отрывая взгляд от серьги из стагния, на котором отсутствовал лишь один проём, что был вырезан для осколка моего камня. — Я готов выменять амулет Джасуры на эту серь...
— Увы, — тут же перебил Виктор, мотая головой. Казалось, он был в бешенстве. — Мы говорили о перстне Хризантемы. Это максимум, что я могу вам предложить. Серьга Харша только для демонстрации.
Я хмыкнул. Перстень Хризантемы — самый дешёвый артефакт из всех, что тут лежат. Но эта серьга... на ней нет гравировок и прочего, вот только... стагний имеет как раз-таки самую низкую частоту распада — Омега-частоту.
Идеально для меня.
— В таком случае, я обменяю амулет на перстень Хризантемы, — я поглядел на Виктора исподлобья. — Но при условии, что вы продемонстрируете работу серьги Харша.
Ноздри Виктора раздулись.
— Вы понимаете, о чём говорите? — он впился в меня яростным взглядом. — Понимаете, какой опасный артефакт собираетесь выменять, и насколько рискованно каждое его применение?
Я вновь поглядел на вырез под осколок — и кивнул. Место потёрто, а значит, какой-то ублюдок сейчас расхаживает с моим камнем по Тхалисии.
— То есть, сделка отменяется? — голос мой прошёлся сталью, руки вновь болтнуло от вибраций Натиска.
— Отменяется, — прочно сказал он, кладя обратно артефакты. Натиск был полностью нейтрализован. — А ещё попрошу вас более не соваться со своими предложениями. Сёгун, полагаю, уже отправил за вами специально обученных людей. Не хочу показаться неуважительным к Красному ордену, но, если вам кажется, что амулет пробудет у вас долго, вы ошибаетесь.
— В таком случае, — я поднялся с кресла. — Мой союз с Раевскими станет ещё более перспективным. Устрою вам визит чуть позже.
Есть.
Испуг, на миг промелькнувший в глазах мужчины, тут же показал, что мои слова были восприняты всерьёз. Впрочем... я не собираюсь тратить время на бесконечные споры и прочую болтовню. Серьга протёрта в вырезе для осколка, а это значит, её использовали.
И обменяли на что-то... вот только на что — знать может, пожалуй, только Иоан.
Но мне на встречу он не пойдёт.