Азраил
Шрифт:
— Вероятно, тень — какое-то антитехническое импульсное поле, — сказал он, пытаясь успокоить Мерита.
Заметив движение, Азраил выстрелил влево, и под очередью из штурмболтера дверной проем разлетелся тучей каменных осколков.
— Разумеется, великий магистр, — без всякой уверенности отозвался ветеран. — Пожалуй, так и есть. Ничего загадочного или сверхъестественного.
По коридору разнесся грохот от удара громовым молотом Гарвила, затем более пронзительный треск силового меча Велиала и оборвавшийся крик. Меж тем Азраил израсходовал магазин.
— Обмен
Терминаторы повернулись спиной к спине, как единый механизм; теперь ветеран мог беспрепятственно обстреливать еретехов. Великий магистр оказался лицом к наползающей тьме. Перезаряжая оружие, он внимательно рассматривал волну черноты. При виде нее непросто было оставаться бесстрастным: непроглядный мрак как будто излучал угрозу.
Тень не отображалась на сенсориуме, и Азраилу пришлось самому определять расстояние до нее. Семь с половиной метров.
В пикт-потоке Гарвила сверкнул новый плазменный шар. Ножные латы не выдержали попадания, и космодесантник выругался, рухнув на одно колено. Кадаил, немедленно подступив к боевому брату, ударом силового кулака отшвырнул еретеха, бросившегося на Темных Ангелов с зазубренным топором.
Великий магистр, стараясь не отвлекаться, пристально рассматривал край темной тучи в том месте, где она касалась стены. По размерам слепого пятна на сенсориуме Азраил понял, что «поле» — чем бы оно ни было — пронизывает феррокрит и на несколько метров углубляется в соседние комнаты.
Он выстрелил из гранатомета. Снаряд по дуге понесся вперед и исчез в тени, но через две секунды командир услышал тишайший звук, подобный вздоху из глубин черноты.
Велиал, срубив очередному неприятелю голову в шлеме, доложил:
— Проход к цели зачищен, великий магистр.
Сержант и Кадаил достигли дверей в обширное помещение, в котором, как надеялся Азраил, размещались грузовые лифты. Насколько он мог судить по сенсориуму, другого выхода из зала не имелось. Еретехи, кажется, не особенно мешали терминаторам добраться до него — возможно, противник знал, что воины застрянут там и пожиратель энергии настигнет их.
— Удерживать позицию, — выпустив в тень-стену веер гранат, Темный Ангел побежал к ней, паля на ходу из штурмболтера, — пока я не вернусь.
Он коснулся черноты силовым кулаком на вытянутой руке. Сверкнули тревожные руны, в доспехе раздался оглушительный визг перегруженных систем. Многоярусное кристаллическое ядро реактора менее чем за секунду повысило выходную мощность до ста пятидесяти процентов, компенсируя внезапную потерю питания.
Азраил почувствовал, что замедляется — сервоприводы и искусственные мышцы тактической дредноут-брони отключались по мере того, как тьма вытягивала из них энергию. Мрак, словно вампир, присосался ко всем устройствам доспеха: сенсориум, двигательная система и комплекс жизнеобеспечения быстро отключились друг за другом.
На миг и еще на мгновение великого магистра окутало ничто. Обратная связь с броней пропала, но он чувствовал запах пота и вкус металла внутри шлема. Красные линзы в сантиметрах от переносицы, с которых исчезли ретинальный
Космодесантник ощущал себя калекой; разъемы и гнезда «черного панциря», соединявшие его с доспехом, засели в плоти кусочками косного металла. Боли не было, но их холод резко контрастировал с теплотой тела.
Как и рассчитывал воин, по инерции он пронесся вперед и через две секунды после входа в тень выскочил из нее с другой стороны.
Свет и звук внезапно вернулись, ослепив и оглушив магистра ордена. В конечности брони вновь хлынула энергия, и надрывный вой приводов показался воину пением горна. Выпущенные им болты и гранаты взорвались в паре шагов впереди, на замысловатой конструкции из проводов и металлических деталей, высотой в полтора метра и шириной чуть уже коридора.
За устройством, которое продолжало неторопливо ползти вперед на стальных гусеницах, стояли три еретеха. Терминатор увидел, что их глаза под волчьими масками шлемов расширились от страха. Предатели потянулись за длинноствольными пистолетами, висящими в кобурах под рясами.
Космодесантник выстрелил. Первый снаряд попал в лицо ближайшему еретеху, женщине; визор изменницы с пронзительным визгом разлетелся на раскаленные осколки, ее саму отбросило назад. Второй противник начал пригибаться, но два болта, попавшие ему в макушку, разнесли голову изнутри. Капюшон отчасти сдержал ударную волну, и, пока убитый падал, содержимое раздробленного черепа стекало по грубой ткани одеяния.
Третий даже не шелохнулся, когда снаряд прожужжал у него над плечом. Ствол его пистолета, как успел заметить Азраил, оканчивался странным самоцветом вроде рубина, а не дулом или фокус-линзой. Миг спустя искра не крупнее ногтя впилась в нагрудник терминатора.
Крошечный разряд пробил несколько слоев металла и керамита, вскрыв кирасу, словно взмах молниевого когтя. Жгучая боль пронзила грудную мышцу Темного Ангела; он отшатнулся, но сумел нажать на спуск, и два болта врезались в торс еретеха. Пара ярких взрывов взметнула в воздух клочья рясы и окровавленные чешуйки брони.
Рана в груди Азраила тоже кровоточила, но недолго — ее закрыл сгусток из слипшихся модифицированных клеток.
За теневым генератором находились еще несколько еретехов, однако корпус машины перекрывал им секторы обстрела.
Напрягшись, великий магистр уперся плечом в лобовую металлическую пластину устройства. Гусеницы завизжали и заскребли по жесткому полу; рычащие моторы боролись со жгутами могучих псевдомускулов терминаторского доспеха. Медленно, но неудержимо машина толкала космодесантника по феррокритовому покрытию. Зафиксировав скольжение, когитаторы выпустили из подошв сабатонов мнемостальные шипы, которые пробороздили камень и крепко впились в феррокрит.
Рокот двигателей теневого генератора сменился громким визгом. Заглянув за бронещит, Азраил увидел, что мятежники в рясах карабкаются на силовую установку и кожухи гусениц. С лязгом магнитного зацепа он закрепил штурмболтер на наголеннике и ухватился освободившейся рукой за низ лобовой пластины.