Азюль
Шрифт:
По пути посетили мы Франкфурт, где Леня уничтожил остатки своего пособия, прикупив себе джинсы и еще одежды.
– А как ты Владику отдавать будешь?
– Да ну его!.. Что ему отдавать, он же нас угощал.
– Леня скривился.
– И, вообще, дурак он дураком, что мне с ним общаться.
Потом он подумал и добавил:
– Ты ему не говори, что я деньги получил, я скажу, что в следующем месяце...
Я знаю точно, почему Владик перестал вдруг быть его лучшим другом: деньги у него кончились. Пропили все.
К
– Скажи, чего ты хочешь?
– Бабу хочу! Я бы ей сейчас показал! Я в армии двадцать раз мог! Я бы... Вот я бы!...
– Ну ладно! А после бабы?
– Спать после бабы. А после опять бабу.
– Отвалится.
– Да я двадцать раз могу!...
– Да не он отвалится, а язык отвалится трепать. Я тебя серьезно спрашиваю. Как ты свою жизнь видишь?
– А что тут видеть? Я здесь женюсь, и так ясно. Я в журнал напишу, потом выберу себе телку получше, чтоб крутая и с паспортом...
– Да ты уж лучше женщину. Какой у коровы паспорт-то?
– Дурак! Что ты понимаешь? Я, как куда прийду, так жабы начинают пачками липнуть...
– Вот человек! Да я же тебе говорю: бери простых баб. Что ты все с извращениями? Ты что - зоофил?
– Дурак!
Опять по пиву с колбасой, но пытать я его все-таки продолжил.
– Ну, так чего ты от жизни главного хочешь?
– Ну женюсь, или бабок заработаю, возьму себе "Калибру" и телик с видиком. Я, вообще, буду круто жить!
– Да...
– я тяжело вздохнул. Это, конечно, - аргумент твердый. Если человек будет жить круто, то зачем его и пытать, что да как. Знает он себе, что будет круто жить, и все тут!
– Ну а ты может хочешь чего-нибудь?
– я делал последние попытки. Конкретно так. Сильным миллиардером, к примеру. Знаешь: у себя на яхте насрал в кровать и смотришь, как убирают. А? Круто? Так хочешь?
– Какой в этом кайф?
– Ну а чего тогда? Хочешь, чтоб тебя на работе уважали, дали ударника капиталистического труда?
– Нет. Я бы собрал библиотеку фантастики и читал.
– А как прочтешь?
– Бабу, и двадцать раз.
Мы чокнулись бутылками.
– Вот скажи мне, Боря, - утро следующего дня я ознаменовал новым ящиком пива и продолжил следствие, - ты чего хочешь?
– Вот дал!
– он дернулся всем телом и засмеялся.
– Я столько всего хочу!
– Ну, актуальное, для начала, - сунул ему открытую уже бутылку.
– О-о! Актуальное - это трансфер и подальше от Юры.
– Понимаю твою рациональность в этом вопросе: всякого добра нужно в меру, но в более серьезном смысле?
– Да я же уже тебе говорил. Бабок хочу. Я, понимаешь, таких как ты широких планов не имею. Я хочу подзаработать
– Так ты денег подкопишь и...
– я жестом показал направление на дверь.
– Да! Вон здесь на шпермюле столько добра выкидывают. Половину я могу у нас просто на рынке загнать.
Я понимающе кивнул.
– Ну а как с наукой?
– А это посмотрим. Когда деньги есть, можно хоть наукой баловаться, сам понимаешь.
– И ты будешь доволен?
– Да. Мне ничего больше не надо. Я не крутой, как Юра.
– Промочили пивом горло в очередной раз.
– А чего ты собственно пристал? Сам-то ты что от жизни хочешь?
Я поднял взглял с бутылки на своего собоеседника. Сложно сказать, что он увидел в моих глазах. Сам я в них ничего не видел.
– Не знаю я, дядя. Потому и спрашиваю. Вот тебе я вопрос уже третьему задаю. Знаешь, каждый из вас имеет более или менее четкий ответ. Я не буду распространяться насчет полета мысли...
– Интересно, что Юра сказал...
– может чуть обиженно он на меня посмотрел.
– Могу тебя разочаровать: ничего нового. У них все просто. Они только языком трепят, жизни не видели и хотят всего, как нормальные дети в их возрасте. С тобой тоже понятно. Ты - человек поживший, с опытом, твердо знаешь, чего хочешь, и это не с проста. А сам я... Знаешь, я говна уже успел повидать. В шестнадцать лет я знал, что от протирания дыр на заднице в школе и в институте без хороших лап и прочей ерунды толку не будет. Крутым не станешь. А я уж сильно хотел.
– Ну и?
– Ну и что. Я понюхал, как пахнут университетские аудитории и плюнул.
– А крутым стал?
– Да, - я усмехнулся, - не то чтобы уж, но...
– Я так и думал, - он загадочно улыбнулся.
– Это не тема обсуждения с Юрой, пожалуйста. Так вот, там тоже оказалось что-то не так. У меня мозги хотят творчества, но все творчество... одно дерьмо там. Чего сейчас хочется - вот вопрос современности.
– Но чего-то крутого!
– Определенно! Не понятно, лишь, что это такое.
Следующее утро ласкало окресности яркими золотыми лучами, непривычно жгучими. Когда я ленивой походкой двигался по коридору и созерцал наступление весны на опостылевшие холода, то ни одной клеточкой не предполагал, что в жизни нашей компании оно станет решающим и судьбоносным.
Сразу после обеда провидение кольнуло в потаенную часть мозга и я отправился совершить традиционное посещение лагерного бюро. Раз в неделю, в четверг, в мои обязанности входило являться туда и задавать один и тот же вопрос: