Баба Нюра в новом теле (деле)

Коротаева Ольга

Кажется, Мор, желая поскорее скрепить наш брак, защищал меня и от этого человека.

— Позвольте предложить вам услуги моей фирмы, — желая сломать лёд, широко заулыбалась я. — Лучшие мастера столицы «Рука, Нога и Грыжа» быстро, а, главное, молча, заменят все трубы!

Глава 66

Через несколько часов я вышла из дворца, посмотрела в небо, потянулась и широко зевнула. А потом повернулась к мужчинам семьи Тёрнер и громко провозгласила:

— Поздравляю с освобождением и снятием

обвинений!

Подняла руки, изображая салют, но это не возымело действия. Отец Ханны и её братья выглядели крайне мрачными и осматривались по сторонам с опаской и тревогой, будто ожидали нападения или угроз. Но люди проходили мимо, и никто не обращал на гостей особого внимания.

Следом за нами дворец покинули мои мастера. Мне пришлось вызвать их, поскольку король теперь не доверял никому из своих людей. Грыжа вытер рукавом взмокший лоб и пролепетал:

— Я видел Его Величество… Вот как тебя! Слышал его… Не верю самому себе!

И, закатив глаза, обмяк. Рука и Нога едва успели подхватить своего впечатлительного товарища, а я рявкнула:

— Отставить обморок! — Мастера вытянулись в струнку, даже Грыжа. — Сначала вы купите трубы, привезёте во дворец, поменяете и получите оплату, а потом можете вести себя, как кисейные барышни. Ясно?

— Да, леди Мор! — гаркнули они хором так громко, что господин Тёрнер поморщился и потряс пальцем в ухе.

— Вас подвезти? — покосившись на него, заботливо уточнил Нога.

— Нет, Земан, — благодарно улыбнулась ему. — Отправляйтесь сразу на базар. Его Величество великодушно выделил нам один из своих экипажей.

Помахала мастерам, которые укатили в наёмной повозке, радуясь, что у меня такая замечательная бригада. А потом повернулась к мужчинам, которые смотрели на Ханну так, будто перед ними стоял её двойник. И не удивительно, ведь они знали нежную и скромную девушку, которую чаще принимали за тень, чем за живого человека.

Но теперь они сами напоминали копии, причём сделанные на стареньком ксероксе с тусклыми чернилами. Несколько недель заключения оставили свой отпечаток, и родственники Ханны явно желали поскорее добраться в дом, который теперь снова принадлежал им.

Мне самой не терпелось соединить семью, хотя бы так отплатив несчастной девочке за то, что она подарила мне вторую молодость и возможность полюбить и стать счастливой с Дэвоном.

Да и Тёрнеры стали моей настоящей семьёй!

Я мечтала увидеть, как перевоспитавшаяся Мэйра плачет на груди своего супруга. И как счастливый Мэйсон обнимает милашку Лиору. Как сдержанно возьмутся за руки леди Тёрнер и её суровый супруг, как обменяются взглядами, значение которых понятно лишь им двоим.

Мне было страшно даже подумать, что ощутит Дуглас, узнав о трагической гибели жены. Но зато у мужчины осталась дочка, и я надеялась, что всю любовь он направит на малышку Голлиру, которой (при одобрении двора) в будущем уготована стезя королевы.

— Я узнаю, где экипаж, который выделил нам король, — сообщила им. — Подождите здесь.

Вокруг

сновали слуги, и всюду ощущалась всеобщая нервозность, словно слухи о серьёзной проверке всех, кто работал во дворце, уже просочились сквозь стены. Поймала какого-то служку, и тот махнул в ответ на мой вопрос:

— Спросите у королевского конюха!

Но до конюшен дойти не успела — навстречу мне уже катилась карета, запряжённая четвёркой гнедых. Кучер натянул поводья и, когда кони встали, спросил:

— Госпожа, это вы Ханна Тёрнер?

— Ого! — Я в искреннем восхищении рассматривала изящную карету, украшенную золотистыми узорами и бархатными занавесями. — Думала, король подарил нам экипаж, а это…

У меня не хватило слов, чтобы описать свой восторг. На миг я ощутила себя Золушкой из сказки. Кучер спрыгнул на землю и открыл мне дверцу:

— Прошу, госпожа!

— Мои родные там, — обернувшись, я махнула в сторону, откуда пришла, как вдруг ощутила сильный толчок в спину. — Ай!

Меня впихнули в темноту, и я упала на дно кареты, а дверца захлопнулась. Сердце замерло, пропустив удар. А в следующий миг я вскочила, собираясь сражаться хоть с самим дьяволом, но на голову обрушился страшный удар, и перед глазами потемнело.

Я не потеряла сознание полностью, слышала какие-то звуки, обрывки слов, чувствовала тупую боль в затылке и движение кареты, но глаз открыть не получалось. В висках пульсировало, голова гудела, руки будто выкручивало, а колени горели огнём.

Когда смогла шевелиться, сразу распахнула глаза и уставилась на ножку мебели. Похоже на диван. Я лежала на ковре, руки стянуты за спиной, ноги связаны в районе колен, где верёвку накинули сверху юбки. Боль потихоньку таяла, и звуки становились всё более чёткими.

— Зачем ты притащил её сюда? — услышала недовольный голос, который показался мне смутно знакомым.

— А куда ещё её везти? — вальяжно ответил Госк, и я напряглась, осознав, что угодила в ловушку.

Как могла расслабиться и решить, что всё позади? Ведь этот марамоешник долгие годы промывал всем мозги! Как паук, оплетал своими сетями и дворец, и даже город. Разумеется, ему не составило труда спрятаться за стенами королевского замка и подкараулить меня…

Вот только зачем?

Глава 67

Когда меня подняли и, не потрудившись развязать, усадили на тот диван, рядом с которым я лежала, то сразу поняла, где нахожусь. Стоило лишь увидеть господина Эрика Троуда, перед которым унижалась Элиза, когда арестовали её мужа и сыновей, а женщин семьи Тёрнер выгнали на улицу.

Мы в трактире, то есть в хозяйских комнатах заведения.

— Яромил, она… — начал было трактирщик, но его прервали стуком.

Дверь приоткрылась, и я заметила нарумяненное лицо леди Танг, которой я когда-то починила странный насос. Сегодня на вдове были яркие одежды, а декольте было таким откровенным, что показывало больше, чем хотелось видеть.