Бабье царство. Возвращение...

Анатоль Нат

– Надеюсь, инцидент исчерпан?
– чуть склонив голову к плечу, юная баронесса с интересом глядела в плывущие глаза мастера.

– Исчерпан, - проскрипел тот.
– Всё понял. Готов исправиться и немедленно приступить к исполнению.

– Немедленно не надо, - холодно проговорила баронесса.
– Придите в себя, оправьтесь. Отдохните после дороги, час, два, три. Сходите в баню, смойте с себя дорожную пыль. А завтра с утречка и приступайте.

– Задачу вам поставит Илона Бережная, что так заботливо помогла вам очнуться.

Скосив

глаза в сторону, мастер с тоской посмотрел на крупные, натруженные ладони той, что подняла его с пола. Сейчас свободно лежавшие на столе, они неудержимо притягивали к себе взгляд.

– На руки не смотри, - хмуро бросила амазонка.
– Ещё маникюр, педикюр не сделала. Так что смотреть там, пока что не на что.

– А если думаешь, кто тебя по морде ласково треснул, то обрати внимание на тех кто справа.

– И тех кто слева, - ухмыльнулась понимающе старая амазонка, глядя на изумлённого до ступора мастера.

Молоденькие, совсем юные девчонки равнодушно смотрели на мастера. И лишь теперь, когда он пригляделся, стали заметны те несуразности, на что он не обратил внимания сразу. Стылые холодные глаза матёрых убийц. Опытных, судя по равнодушию на неподвижных лицах. И руки, все в цыпках и трещинах, помороженные на морозе искалеченные женские руки. Глядеть на которые было просто страшно.

– Тут нет никого, кто б до того не провёл пару зим в снежных лесах на границе с ящером. И, главное, выжил при том. И не смотри на их юный вид. Не надо недооценивать нас, - тихо проговорила старая амазонка, медленно, словно в сомнении качнув головой.

– Вторая что, тоже?
– с робким сомнением на лице, мастер ткнул пальцем в стоящую слева.

– Пальцем не тычь, дурак, сломают.

Мгновенно сжатый кулак полностью удовлетворил старую стерву. Чувствовалось, что мастер проникся и больше столь грубых ошибок допускать не будет.

– Ну, - старая амазонка повернулась к молчаливо наблюдавшей за мастером баронессе.
– Дальше, вы уже сами, Изабелла. И если я вам больше не нужна, то мы с мастером пойдём. Даже предварительный, у нас с ним разговор будет долгий.

Вот уж не думала на старости лет попасть на императорскую свадьбу, - проворчала старая амазонка подымаясь.

Слитное тягучее движение мощного сильного тела на миг заворожило мастера. С трудом оторвав взгляд от крепкой ещё груди "старой" амазонки, мастер судорожно сглотнул. Глядящие на него в упор серые холодные глаза вдруг потемнели, и, скользнувшая по губам понимающая улыбка, ввергла того снова в ступор.

– Пошли уж, любитель сладкого, - одобрительно хлопнула его амазонка по плечу.
– И если ты тот, за кого я тебя принимаю, то ты останешься доволен.

Уж это я тебе обещаю, - довольно двусмысленно пообещала та, легонько подталкивая неловкого ювелира ко входной двери.

После их ухода в комнате царило недолго молчание, первым которое нарушали Белла.

– И что, профессор, мне с каждым надо так себя вести, по свински?

– Нет, - повернулся тот к ней.
– Только с теми кто

не понимает нормального русского языка, с поваром и ещё с одним, с гранильщиком. Остальные - нормальные люди и адекватно оценивают своё положение. Готовы работать на оговоренных условиях. Этих же двух придётся ломать через коленку. Что выйдет - не знаю, но оставлять сейчас в том виде, что их привезли: наглых, уверенных в своём над нами превосходстве - нельзя. Будут проблемы. А проблемы нам ни к чему. Мы не можем себе позволить иметь проблемы. У вас слишком сложное положение. Поэтому, зовём следующего. И позовите в помощь своим амазонкам, пару егерей. Гранильщик со своим подмастерьем, судя по всему, парень непростой будет. Так что, стоит подстраховаться.

* * *

Вечером за просторным столом гостиной сидели Изабелла со своим Советником, Илона, неловко себя чувствующая среди окружавшей её роскоши и ещё один незнакомый нестарый ещё человек. Гранильщик, как тот сам назвал себя для всех, не озвучивая своего родового имени.

Большое расписное фарфоровое блюдо с высокой горкой источающих одуряющий аромат мясных пирожков занимало центральное место на середине слота. Большой вёдерный самовар, разносящий по комнате смолистый аромат дымка, занимал скромное место на углу, исправно наливая булькающий крутой кипяток в подставляемые чашки.

– Признаться, вы меня потрясли, - признался мастер.

Осторожно потрогав наливающийся синевой буквально на глазах огромный, на пол лица синяк, гранильщик с удовольствием отхлебнул горячего чаю.

– Давно так не дрался, - с удовольствием констатировал он, покосившись на амазонку.
– Думал, всё, здесь моя и могила будет, в этом Богом забытом пограничном городке. Ан, нет, ещё поскрипим, ещё поработаем.

– Мне б так скрипеть, - мрачно буркнула сидящая справа Илона.
– С одного удара чуть руку не сломал.

– Так не сломал же. О чём говорить, - с сожалением цокнул языком гранильщик.

Осторожно баюкая туго перетянутую бинтом покалеченную в драке правую руку, Илона временами угрюмо посматривала на лучащегося довольством гранильщика, словно не видящего сидящую рядом мрачную амазонку.

Всё внимание того было направлено на сидящих напротив баронессу с Советником, перед которыми он словно расстилался, вызывая в душе старой амазонки всё больше растущее чувство раздражения.

– Ну ладно, - буркнула она, подымаясь.
– На сегодня, кажись, всё. Когда нужна буду ещё, позовёшь, - мрачно кивнула она Изабелле, направляясь к выходу.

Взявшись за ручку входной двери, обернулась.

– Значит, за мной два десятка девочек. Это уже окончательно.

– Готовьте на всякий случай четыре, - повернулась к ней Белла.
– А там видно будет. Если не получится, то лишняя подготовка ещё никому не помешала.

Посмотрев ещё раз внимательно на захлопнувшуюся за амазонкой дверь, Изабелла снова вернулась к разговору за столом.