Бабий яр
Шрифт:
Слова, слова...
Домой мы шли против потока войск, явно долго отступавших. Красноармейцы были смертельно усталые, запыленные, так что корка на них трескалась. На грабарке, запряженной волами, сидел бесшабашный парень в барашковой шапке и с каменным лицом играл на гармошке полечку.
А на тротуар высыпали бабы, смотрели, скрестив руки, вздыхали, сморкались, плакали. У столба стоял дряхлый старичок с палочкой, плакал, говорил парню, игравшему полечку:
– Голубчики, возвращайтесь, возвращайтесь...
Сквер перед нашим домом был забит сидевшими и лежавшими усталыми красноармейцами. Один возился с пулеметом «Максим», и мы подсели, стали внимательно смотреть. Он сказал:
– Сынки, я вам дам рубль, а вы принесли бы молока.
Мы помчались к моей бабке, она разохалась, не взяла рубля, вручила нам кувшин с молоком. Красноармейцы подставляли котелки, мы наливали, но это была капля в море.
Мой дед вез по улице хлеб.
В магазинах хлеба уже не продавали, а распределяли по спискам. Каждая семья сшила мешочек, написала чернильным карандашом свою фамилию, в магазине делили хлеб по мешочкам, а мой дед подрядился развозить тачкой. Нас распирала жажда деятельности, и мы кинулись толкать тачку, стучали в квартиры, опорожняли мешочки. С тачкой сложно было лавировать среди идущих войск.
– А что, хлопцы, дело табак? – сказал дед. – Киев сдают.
Мы возмутились:
– Киев – второй Царицын. Ого, дед, еще знаешь, какой бой будет!
– Какой там бой, – махнул дед рукой. – Вы посмотрите: куда им воевать?
Уставшие, измордованные лошаденки тянули военные фуры, орудия, разваливающиеся телеги. Красноармейцы были оборванные, заросшие, израненные. Некоторые, видно, до крови разбив ноги, шли босиком, перекинув ботинки через плечо. А у других вовсе не было ни сапог, ни ботинок. Шли без всякого строя, как стадо, сгибаясь под тяжестью мешков, скаток, оружия и отнюдь не воинственно звякая мятыми котелками.
– О несчастные расейские солдаты, – пробормотал дед, снимая шапку.
ГЛАВА ПОДЛИННЫХ ДОКУМЕНТОВ
ПРИКАЗ
Жителям (всем лицам) запрещено выходить на улицу от 18 до 5 часов по немецкому времени.
Нарушители этого приказа могут быть расстреляны. Комендант г. Киева.*)
Из объявления:
«Все мужчины в возрасте от 15 до 60 лет обязаны явиться в жилуправление своего района...»**)
Заголовок подвальной статьи в газете:
«САМЫЙ БОЛЬШОЙ ВРАГ НАРОДА – ЖИД»***)
Въезд лиц, не проживающих в Киеве, строго воспрещен. Кто прибыл в Киев после 20 сентября, обязан немедленно выехать из города. Кто по уважительным причинам хочет остаться в городе, должен получить на это разрешение коменданта города. Это разрешение выдается в отделе пропусков, ул. Коминтерна, № 8.
Кто без разрешения будет пребывать в городе после 15/Х-41 г., подлежит суровому наказанию. Комендант города.****)
Из статьи «Задачи украинской интеллигенции»:
Наша задача – восстановить разрушенную жидо-большевиками украинскую национальную культуру.*)
Объявление коменданта:
В качестве репрессивных мер по случаю акта саботажа сегодня 100 жителей города Киева были расстреляны.
Это – предупреждение.
Каждый житель Киева является ответственным за каждый акт саботажа.
Киев, 22 октября 1941 г.
Комендант города.**)
ПРИКАЗ
Всех голубей в городе и пригородной зоне надо немедленно уничтожить.
Кто после 26 октября будет держать еще голубей, тот будет РАССТРЕЛЯН как саботажник.
ЭБЕРГАРД,
комендант города.***)
Из номера в номер газета печатает, как призыв, в рамках:
Фюрер немецкого народа сказал:
«Миллионы немецких крестьян и рабочих наилучшим образом выполняют свои обязанности».
Украинцы, выполняйте и вы свою обязанность и старательно работайте!*)
Фюрер Адольф Гитлер сказал 3 октября 1941 г.:
«Мы ставим весь континент на служение нашей борьбе против большевизма.» Украинец, твое место – рядом с Германией в борьбе за лучшую Европу!**)
Объявление коменданта:
Случаи поджога и саботажа, распространяющиеся в городе Киеве, заставляют меня принять решительные меры.
Поэтому сегодня расстреляно 300 жителей Киева. За каждый новый случай поджога или саботажа будет расстреливаться значительно большее число жителей Киева.
Каждый житель обязан обо всяком подозрительном случае немедленно сообщать в немецкую полицию.
Я буду любой ценой и всеми способами поддерживать порядок и спокойствие в Киеве. Киев, 2 ноября 1941 г.
ЭБЕРГАРД, генерал-майор и комендант города.*)
Все имеющиеся у штатского населения валяные сапоги, включая и детские валенки, подлежат немедленной реквизиции. Пользование валяными сапогами запрещается и должно караться так же, как и недозволенное пользование оружием.**)
Объявление комиссара города:
Согласно договоренности со штадткомендантом, сообщается населению г. Киева, что штатские лица имеют право пребывать на улицах только с 5 час. до 17 час. 30 мин.
Комиссар города***)