Бабкино наследство
Шрифт:
– А они у тебя боевые ребята, – улыбнувшись, сказал мне Хортус, – только, может, не будем пока нарушать шаткое равновесие добра и зла и уничтожать редких реликтовых существ? Попробуем для начала договориться мирно, а сэр Джон нам в этом поможет. – И, обратившись к призраку, добавил: – Сэр Джон, помогите нам на некоторое время освободить мельницу от нечисти. Ой, простите! От ваших собратьев. Может, пригласите их в гости? У вас когда день рождения? Не скоро? А день смерти? Хотите, заготовим для гостей угощение? Нет! Нет! Не жертвенных
Сэр Джон, слегка покачиваясь, поклонился и растворился в воздухе.
– А вурдалаки разве пьют что-то, кроме крови? – спросил Димон.
– Ну, если не пьют, то пусть свою «выпивку» с собой приносят, – пошутил Вован.
– Слушайте, а вы уверены, что нечисть польстится на эту вечеринку? – засомневался Ерема.
– А может, им захочется полюбоваться таким зрелищем, как пьяные призраки, когда еще такое увидишь? Какие у них еще есть развлечения в этой НЕжизни? – предположил я.
На следующее утро сэр Джон рассказал нам, что пригласил в трактир на пати всех обитателей заброшенной мельницы и она будет свободна сегодня вечером.
Виктория взяла с собой только свои любимые игрушки: соломенного Прошу, которого для нее сделал Ерема, и мой мобильный телефон. Помните, я его зачем-то взял с собой? Так вот! Он, конечно, разрядился, но я воспользовался единственно доступным в этом мире источником энергии. Взял одну силовую линию и замкнул ее контуром вокруг телефона. Теперь от электричества его больше заряжать не нужно. У Виктории появилась возможность приобщиться к достижениям науки и техники моего мира. И она с удовольствием, как любой современный ребенок, часами просиживала за играми. Боюсь, что Их Величества меня за это по головке не погладят. Ведь принцессе нужно еще выделять время на обучение наукам и этикету. А по ночам все-таки надо спать.
Заброшенная мельница выглядела как на картинке в старинной книге сказок. Она стояла в лесу, на берегу маленькой лесной речки, уже превратившейся в болото. Водяное колесо давно уже не крутилось, и все было опутано засохшими водорослями. Ставни на единственном окне хлопали и поскрипывали на ветру. Мы открыли двери и осторожно заглянули внутрь. Ну что? В принципе именно так я и представлял себе внутреннее пространство мельницы. Было ощущение, что Вий вот-вот выйдет к нам в сопровождении своей свиты.
– Что они о себе возомнили? – услышали мы чей-то возмущенный голос, – тоже мне, воспитатели нашлись, – продолжал он, – это я несовершеннолетний? Да мне 478 лет! Я, может, вообще никогда не пробовал алкоголя. Может, это мой единственный шанс? Как они могли так со мной поступить? А-а-а… – Призрак преждевременно почившего малолетки, во всяком случае, именно так он выглядел, вопил и наматывал круги под потолком,
– Бедолага! – покачал головой Хортус. – Однако он нам будет мешать. Эй, призрак! – позвал привидение волшебник. – Может, мы поможем тебе?
Призрак вздрогнул и посмотрел вниз. Несколько секунд он размышлял, что с нами делать: пугать или разговаривать и, видимо, решившись на что-то, медленно спустился, уселся на балку и вопросительно произнес:
– Ну?
– Мы могли бы помочь друг другу, – сказал Хортус и, увидев интерес в глазах призрака, продолжал: – Если расскажешь нам о своей проблеме.
Призрак, проигнорировав его слова, опять вернулся к своему занятию.
– Да, видно его кто-то сильно обидел, – посочувствовал призраку Вован.
– Так мы им расскажем, что это очень плохо – обижать детей, – сказал Димон и ударил кулаком в ладонь.
– Детей? Это кто здесь ребенок? – обиделся призрак, пронзительно завопил и пролетел сквозь Димона. Тот аж пошатнулся. – Да! Они не взяли меня с собой! Остальные призраки! Ведь когда я умер, мне было всего пятнадцать лет, я был несовершеннолетним. А то, что это произошло 463 года назад, во внимание не принимается. Тоже мне, блюстители законности! – И призрак заскулил, совсем как подросток.
– Ну, помочь твоей беде совсем не сложно. На мельницу просто наложено заклинание, и я сниму его в два счета. Хочешь? – предложил призраку Хортус. Тот кивнул. Несколько пассов – и призрак-подросток, пролетев сквозь дверь, отправился первый раз в жизни, т. е. в загробной жизни, пробовать алкоголь.
– Мог бы и спасибо сказать, – немного обиделся Хортус, покачав головой.
– Он улетел! Но обещал вернуться! – глупо пошутил я, помахал ему вслед рукой и «смахнул слезу». Димон с Вованом прыснули.
– Ну-с! Теперь займемся нашими делами. – Хортус вышел на середину, раскинул руки в стороны и, запрокинув голову назад, начал что-то тихо напевать. Вокруг Хортуса появилось свечение.
В мельнице по стенам висели металлические крюки с мешками из-под муки и цепями. Хортус пел все громче. Свечение вокруг волшебника становилось все ярче, цепи звенели, из мешков сыпались остатки муки, мы уже почти «поседели», и вдруг из-под пола начала подниматься Т-кабина. Я догадался, что это она, по металлическому блеску и табло с лампочками.
Хортус перестал голосить, и когда Т-кабина полностью появилась из-под пола, набрал на табло одному ему ведомую комбинацию знаков, и кабина открылась.
Принцесса Виктория обняла нас всех по очереди и бесстрашно шагнула внутрь кабины. Стелла шагнула за ней.
Антикуус тяжело плюхнулся в кресло. Устал. Не мальчик уже все-таки. Щелкнул пальцами, и в камине загорелся огонь. Протянув ноги к огню, Антикуус налил в бокал горячего грога и взглянул в свой любимый хрустальный шар.