Бабочка и факел
Шрифт:
– Болван! – душевно сказал Яфин. – Живо собирайся и поехали, иначе у меня ты в ближайшем будущем ничего не сдашь!
– Я сейчас! – просиял парень и скрылся за дверью.
– Надежда моя и опора, – с гордостью сказал староста, забыв, что сын у него олух и неуч. – От прадеда силу унаследовал. Хотя у прадеда ее было мало, а тут боги щедро отсыпали, даже в лучшую школу взяли.
И с гордостью посмотрел на Риви. Словно ожидал, что она сейчас начнет конопатым студентусом восхищаться и с намеком спрашивать, а не нужна ли такому расчудесному парню девушка, а то
В общем, странные люди эти старосты.
Но Яфин все равно оказался страннее. Он дождался пока Витар соберется, выведет из сарая меланхоличную лошадь, закрепит за седлом сумки, попрощается с рыдающей матерью, а потом холодно напомнил, что студентусу надо еще лекцию отцу прочитать. Про оборотней. Про так называемых диких. А он, Яфин, послушает. Вместе с Риви. Ну, и собравшиеся посмотреть на прощание с матерью зрители пускай послушают. Им будет полезно.
В общем, всех развлек. Особенно немолодых женщин, охающих и ахающих после каждого второго слова Витара. Кто-то занятную лекцию даже с цирком сравнил. Там тоже сильно-сильно пугали тем, как высоко и страшно будут прыгать по канатам тощие парни.
Витару сравнение явно не понравилось, но он промолчал. Видимо хорошо своих односельчан знал и подозревал, что спор с ними закончится еще большим цирком.
– Думаешь, вы сильно отличаетесь от них, когда на лекции приходите? – мрачно спросил Яфин, когда Витар, повторно попрощавшись с рыдающей мамой, лихо заскочил на свою меланхоличную лошадь.
Конячка повела ухом и скосила на хозяина глаз, словно меньше всего ожидала его там увидеть. А Витар почему-то нахмурился и виновато опустил глаза.
Третий звоночек, как и в случае с Риви, на первый взгляд ничего плохого не предвещал. Что может быть плохого в том, что природника просят посмотреть, почему памятный дуб вдруг надумал засыхать?
И находились они на тот момент даже не в каком-то глухом селе недалеко от болота. Они успели приехать в городок Три Перекрестка, доехать до станции «Нитки» и даже купить билеты на вечернюю связку стандартных колясок.
Риви, старательно изучавшая место, куда отправлялась с заданием и учиться, знала, что собирать в связки коляски стали недавно, просто из-за того, что желающих в них проехаться становилось с каждым годом все больше, и однажды оказалось, что проще прицепить несколько колясок друг к другу, чем все чаще отправлять в полет по нитке в одиночестве. Вот так и появились связки. И в эти связки из стандартных колясок иногда добавляли даже грузовые, без окон, в которых перевозили животных, а уж отличавшейся формой и цветом миниатюрной коляской для самых богатых, рассчитанной максимум на небольшую компанию, и вовсе никого не удивишь.
На связку из двух длинных ящиков без окон и восьми с окнами, висевшую рядом с высоченным перроном, Риви смотрела с большим интересом. И отрываться от этого занятия она не собиралась. Но, увы, подошла худенькая женщина, в сопровождении тащившего большую сумку слуги, и спросила, не сможет ли уважаемый магистр Ласс посмотреть почему засыхает дерево, посаженое как раз в тот день,
– А почему бы и нет? – не стал отказываться от такой чести Яфин. – Риви, давай посмотрим на дуб.
Риви на дуб смотреть не хотелось. Ей гораздо интереснее была «Нитка». И связка из колясок, которая вот-вот нырнет в разноцветное марево, испускаемое сжатой в нить силой, и понесется вдаль быстрее, чем когда-либо сможет самый быстрый конь. Но, увы, отказать будущему руководителю аспирантуры она не могла. Ей необходимо было ему нравиться. От человека, которого ты раздражаешь, добиться чего-то гораздо сложнее.
– Давай, – кротко произнесла она и с трудом оторвала взгляд от таких притягательных колясок.
А ведь жители этого материка в большинстве случаев даже не понимают какие великолепные вещи создают. Может именно потому оно у них и получается?
Дуб был, как дуб. Сравнительно молодой и с виду крепкий. Вот только листья на части веток взяли и засохли. И это процесс, судя по всему, продолжался.
– Можешь посмотреть? А я понаблюдаю, может потом помогу тебе адаптироваться в нашей природной магии, – задумчиво произнес Яфин.
Риви даже не сразу поняла, чего он хочет. Потом тихо хмыкнула, старательно отогнала от себя мысли, что этот тип таким замысловатым образом пытается выведать какие-то ее тайны, и подошла к дубу.
На ощупь это тоже было дерево, как дерево. Вот только почему-то слабое, словно не вовремя решило впасть в зимнюю спячку.
Об этом она Яфину и сказала. Потом опустилась на корточки и попыталась послушать землю, движение воды и то, как дерево питается.
– Там что-то с корнями, словно кто-то их отсекает и уже много отсек, – сказала удивленно.
– Так… – задумчиво протянул Яфин и уставился на женщину, позвавшую их к этому дубу. – И что же вы там такое закопали? Только не надо мне рассказывать про то, что там крот завелся. Подобную сказку я уже слышал.
– Кошечку мамка в корнях похоронила, – пролепетала бедная дубовладелица и почему-то покраснела.
– Давно? – спросил Яфин.
– Ну, как раз перед посадкой дуба. Мамка считала, что это будет отличный памятник любимице.
– Просто чудесно. Риви, есть предположения?
– Ядовитая кошка? – предположила девушка.
– Хм… ваша матушка свою любимицу как закапывала? Просто так или в коробке? – стал задавать очень странные вопросы Яфин.
– В ящике из липы, – с гордостью произнесла дубовладелица. – Любимица же!
– В гробике, – тихо восхитилась Риви. – Который прогнил наконец.
Яфин хмыкнул, а потом произнес:
– Ладно, попробуем разобраться. По спектрам. Вдруг что-то привычное и понятное, например, в том ящике перед кошкой полезные в хозяйстве и не полезные для деревьев минералы привезли.
И просто присел, положив ладони на землю.
Риви уставилась на него во все глаза. Хозяйка дуба – тоже. И меньше всего они ожидали, что в ответ на действия Яфина дуб вдруг закачается, накренится вправо, а из-под его корней с хлопком полетит земля.