Бабочка с золотыми крыльями
Шрифт:
– Ты не знаешь моего деда, Олег. Да он никогда не пойдет за нас хлопотать. Если б ты был многодетным отцом, или там ветераном войны…
– Скажешь тоже, ветераном. – Олег, хмыкнув, притянул Асю к себе, больно сдавив толстыми пальцами ребра. – Дурочка ты у меня, Настен. Детсад прямо. Хуже Алешки.
Алеша, услышав свое имя, бросил веревочку, к которой был привязан танк, подбежал к ним и вопросительно посмотрел на Олега, затеребил его рукав, но, увидев, что на него не обращают никакого внимания, снова занялся игрушкой.
– Нет, Олег, ты не понял. – Стараясь говорить ровным тоном, Ася мягко высвободилась из его медвежьих объятий. – Даже если я и заведу этот разговор, проку от него все равно не будет, дед только рассердится. Он гордится тем, что ни разу в жизни не пошел против своей совести.
– Ну и остолоп. При чем тут совесть? Ты внучка
Ася поняла, что он не отстанет. Если Олегу хотелось что-то получить, он мог достать так, что она не знала куда деться. В данный момент она так расслабилась, разнежилась под деревом, на нагретой солнцем скамейке, наблюдая, как над крышами домов догорает закат, что ей совсем не хотелось ввязываться в спор, грозивший стать бесконечным.
– Ладно, я поговорю. Сейчас, кажется, совсем плохо строят, но я поговорю. Хотя бы обстановку выведаю, – произнесла Ася, уже зная точно, что не станет заводить с дедом этот бессмысленный разговор. Да и деда, прошедшего войну и гордившегося своей честностью так же, как государственными наградами, она знала слишком хорошо, чтобы хоть на секунду усомниться в том, что он откажется выполнить его просьбу. Не будет он ловчить, ходить к вышестоящему начальству, придумывать какие-то комбинации ради того, чтобы Олегу дали ключи от квартиры вне очереди, в обход какого-нибудь ютящегося в тесноте семейства. И бабушка Зоя скорее всего примет сторону деда. Скажет: «Живите с нами, если вам там тесно. Мы только рады будем. Зачем нам такие хоромы?»
Ее ответ Океанова удовлетворил, и он опять повеселел, стал ласковым и щедрым, купил Алеше мороженое и даже пообещал, что в следующие выходные поведет его в цирк. Алеша был счастлив, а Ася радовалась, что мир в семье восстановлен. Хотя бы на время.
Глава 8
Голубая кофточка, болтавшаяся на вешалке в прихожей, исчезла на третий день.
Все утро Ася просидела с сыном в детской поликлинике. На дворе стояло то чудесное время года, когда болезнетворные осенние вирусы еще дремлют в своих невидимых норках, а про грипп и острые респираторные заболевания никто и не вспоминает. Однако перед дверью врачебного кабинета все равно скопилась большая очередь, состоящая из мамаш и галдящих ребятишек, снующих взад-вперед наподобие беспорядочного броуновского движения. Все мамы района (Ася с Алешей были прописаны на Красноармейской, у бабушки с дедом), словно сговорившись, привели своих отпрысков именно сегодня. Сама она оформляла сына в сад, собираясь в тайне от бабушки перевестись на заочное и устроиться наконец на работу. Скудной инженерской зарплаты Олега едва хватало на прокорм семьи, о развлечениях можно было и не вспоминать. И муж, и свекровь тонко, а иногда и толсто, в зависимости от настроения, намекали Асе, что неплохо бы ей засучить рукава и заняться трудоустройством. Она и не спорила, ей уже давно опостылело и вечное отсутствие денег, и океановская мрачная квартирка. Ася мечтала по утрам, так же как и Олег, уходить куда-нибудь из дома и до самого вечера не возвращаться в эту неуютную, тесную нору, где хозяйничала свекровь, то язвительная, то приторно-ласковая. Безденежье тоже сильно угнетало: Олег выдавал на хозяйство по капле, а брать у бабушки Ася не хотела, хотя та постоянно предлагала ей материальную помощь в виде денег, продуктов и подарков для Алеши.
От духоты и шума у нее разболелась голова, и, выйдя из поликлиники, она повела сына к бабушке, чтобы отдохнуть там, пообедать и напиться чаю, который получался у Зои Ивановны удивительно вкусным, хотя и заваривался из обычной, слегка отдававшей свежим веником грузинской заварки.
После чая дед отправился с Алешей во двор, а Ася осталась с бабушкой на кухне. Вытирая чайные ложечки, Зоя Ивановна попыталась расспросить внучку о житье-бытье в доме Океановых, но на все свои вопросы получала одинаково невыразительные, торопливые ответы. Девушка так и норовила соскользнуть с темы и перевести беседу в другое, более приятное для себя русло.
– Олег? Работает, домой поздно приходит, все хорошо. Татьяна Павловна? Нормально, вчера борщ вот сварила, – частила Ася, энергично водившая указательным пальцем по знакомому цветочному орнаменту, покрывавшему клеенку на кухонном столе. – А позавчера мы с Алешкой потеряли в песочнице совок. Искали потом долго, но так и не нашли. Пришлось новый покупать. Алеша увидел в магазине зеленую бетономешалку и стал просить. И зачем ему понадобилась бетономешалка, да еще
Наигранное Асино оживление не могло обмануть бабушку, которая только головой тихонько покачивала да брови хмурила, видя, что внучка старательно уводит ее подальше от разговора о новой родне. Зоя Ивановна чувствовала, что не слишком весело живется Асе, но спросить напрямую, что именно происходит в ее семье, не решалась. Она уже давно жалела, что уговорила неискушенную девчонку откликнуться на предложение Олега. Зачем они затеяли эту свадьбу? Совершенно напрасно, теперь это понятно. И в зяте она давно разочаровалась и сейчас только диву давалась, наблюдая за быстрым превращением вежливого романтичного парня в нагло-самодовольного собственника, смотревшего на ее внучку как на свое приобретение, причем не самое лучшее.
– Может, вам деньги нужны? – осторожно поинтересовалась бабушка Зоя, вешая полотенце на крючок.
– Нет-нет, спасибо, нам хватает. – Ася энергично замотала головой.
– А я Алеше вчера колготки купила, шесть пар взяла, двух размеров, в магазине возле нашего института выбросили. Боюсь, не малы ли? Пойдем покажу, а то забуду потом.
Домой Ася вернулась чуть позже, чем обычно, однако Олега еще не было. Не было и голубой кофточки на вешалке, и по возбужденному красному лицу Татьяны Степановны, ее горящим глазам стало ясно, что приходила Светочка. Возможно, свекровь ждала, что Ася что-нибудь спросит, но та спрашивать не стала, помня, чем обернулось ее любопытство. Приходила, забрала – и ладно. Вряд ли она тут еще раз появится.
В субботу Татьяну Павловну вдруг одолел хозяйственный зуд, и она затеяла генеральную уборку, хотя обычно производила это действо в будние дни, когда Олег был на работе, а сноха с ребенком уходила гулять. Ася предложила помощь и, к своему великому изумлению, получила высочайшее королевское согласие. Подозревая, что таким способом свекровь пытается загладить неловкость, возникшую между ними после визита Светочки и разговора с Олегом, она рьяно взялась за тряпку. Олега с Алешей нагрузили большим пластмассовым самосвалом, ведерком и совком и отправили во двор, чтобы не путались под ногами.
Сначала Ася стирала пыль с мебели, посуды и безделушек, украшавших полки в полированной стенке, что стояла в комнате Татьяны Павловны. Потом взяла пылесос и отправилась чистить палас в их с Олегом комнатушке, где, кроме раскладного дивана, письменного стола, стула и кроватки с деревянными прутьями, в которой спал Алеша, ничего не было.
Засунув щетку пылесоса под диван – там постоянно скапливалась пыль, – Ася почувствовала, как та глухо стукнулась обо что-то твердое. Выключив пылесос, молодая женщина нагнулась, приподняла край покрывала, которым был застелен диван, и обнаружила на полу одну из Алешкиных машинок – маленький пластмассовый грузовичок с синим откидным кузовом и ярко-красной кабиной. Алеша обожал машины и предпочитал их всем другим игрушкам: автоматам и пистолетам, плюшевым медведям, зайцам и прочим, по его твердому убеждению, бесполезным зверушкам. Зато машины приносили пользу, их можно было нагружать камешками, песком, палками и даже мамиными книжками. «Водителем будешь, Лешка. Или строителем», – говорил, посмеиваясь в усы, Асин дед.
Ася вытащила игрушку и бросила ее на подоконник. Пыльная какая, надо будет хорошенько протереть ее влажной тряпочкой! Потом она снова заглянула под диван в надежде отыскать там еще какое-нибудь пропавшее Алешино сокровище, может даже и не одно. Однако ничего похожего на игрушку под диваном не было, зато лежало что-то непонятное, на первый взгляд бесформенное. Ася прикоснулась к странному предмету, сжала пальцами, чтобы вытянуть его на свет, и в ту же секунду почувствовала резкую боль. Выпрямившись и разжав ладонь, она увидела странную маленькую фигурку, из которой торчало несколько швейных иголок. Одна из них и вонзилась в подушечку ее среднего пальца – на нем выступила алая капелька крови. Ася в удивлении смотрела на крошечную желтовато-серую куколку. У нее имелись голова, глазки-дырочки, крошечная щель вместо рта, пара жалких тонких ручек и две кривые ножки, одна из которых была намного короче другой. Фигурка была вылеплена старательно, но очень неумело, тонюсенькая талия как-то слишком быстро переходила в крутые, бочкообразные бедра. В верхней части туловища торчали два острых холмика, изображавших груди. На принадлежность к женскому полу указывала также коса, сплетенная из белых суровых ниток, один ее конец был пришлепнут к голове. Сжав ножку странного уродца ногтем большого пальца, Ася поняла, что сделана она из пластилина.