Бабочка с золотыми крыльями

Волошина Анна

– Ты права, – согласилась Ася, в тот момент уже думавшая об Алеше. Он, наверное, уже вернулся. А может, еще и нет. Но им с Алексом все равно пора завершать свой визит. Катина мама, поди, устала от гостей. Да и Алекс, похоже, заскучал, вон, на часы тайком поглядывает, да на нее, Асю, торопливые взгляды кидает, делая при этом вид, что увлечен беседой с профессором.

Стало смеркаться. Солнце уже опустилось за зубчатую кромку темнеющего вдали леса. В воздухе понемногу разлилась вечерняя прохлада. Серые зыбкие тени прятались в кустах малины, в островках крапивы у забора. Перестали петь птицы, а старичок профессор, убаюканный тишиной, казалось, задремал в своем кресле. Однако как только Ася объявила, что им пора домой, Петр Иванович распахнул глаза и посмотрел на нее то ли

удивленно, то ли укоризненно. Обе хозяйки, и мать, и дочь, принялись уговаривать их с Алексом побыть еще немного. Катя предлагала остаться на ночь и соблазняла баней. От парной Ася решительно отказалась, пояснив, что жару с детства не переносит и даже способна упасть в обморок. На самом деле к бане она относилась нормально, а опыта бряканья в обморок у нее вообще не было. Но ночевка на Катиной даче в ее планы не входила, к тому же она вдруг почувствовала сильное желание поскорее увидеть сына. Ни о чем, кроме спокойного вечера в его компании, она не мечтала. Алеша будет рассказывать ей о своей поездке на Воробьевы горы, а Ася поделится теми сведениями, которые получила, беседуя с профессором. Нет, ночевать они с Алексом тут не останутся. Зачем доставлять тете Нине лишние хлопоты, заставлять ее возиться с постелями, готовить завтрак на такую ораву гостей? Конечно, Нина Семеновна чудесная женщина, и Асю она любит, но не стоит злоупотреблять ее гостеприимством. И без них с Алексом гостей хватает, а домик не резиновый. Да и Алеша огорчится, если она не вернется сегодня домой. Или не огорчится? Может, она и в самом деле слишком уж «трясется» над ним, как утверждает Катя?

– Побудьте еще немного, – упрашивала подруга. – Поужинаете с нами, нехорошо на пустой желудок ехать.

– Как это – на пустой желудок? – засмеялась Ася. – После такого царского обеда, что вы с Ниной Семеновной нам закатили, я до завтрашнего вечера больше ни крошки съесть не смогу. И Алекс наверняка думает то же самое.

– Глупости, уже через полчаса лопать захотите, будете в электричке мечтать о сухариках да о чипсах. Оставайтесь, ладно? Сейчас картошку печь будем, прямо тут в саду, – продолжала соблазнять Катя. – Сосиски пожарим на огне. Как тогда, летом восемьдесят… шестого, что ли? Или пятого? Помнишь, Аська, картошку с сосисками на палочках?

– Какие палочки, Катерина, какие сосиски? – вмешалась тетя Нина. – Сережа собирался шашлыки делать, да забыл, очевидно. Мясо-то в холодильнике с утра стоит, перемариновалось уже.

– Никто ничего не забыл, Нина Семеновна, – мягко возразил Сергей. – Просто сначала в планах было в лес идти, на шашлыки, да погода испортилась. А потом и вовсе дождище дикий разразился.

– Если шашлыки, так надо уже сейчас и начинать, костерчик развести, – посоветовал профессор, потирая руки и оглядывая местность, словно прикидывая, где костер развести. – А за дровами – срочно в лес, пока еще достаточно светло. Где у вас топор, голубушка Нина Семеновна?

– Зачем топор, все есть, все готово, – пояснил Сергей. – Мангал в сарайчике стоит, сейчас принесем. Дров целая гора, сам лично для бани заготавливал, да и угли есть, березовые, для шашлыков, мы с Катюшкой в магазине покупали. – И он пошел к сарайчику, тому самому, который много лет назад едва не подожгли Асины одноклассники. С несвойственной восьмидесятидвухлетнему человеку прытью профессор соскочил со стула и последовал за Сергеем.

Ася, все еще думая о сыне, сомневалась. Катя, посмотрев на задумчивое подружкино лицо, прошипела тихо, чтобы не слышали Алекс и профессорская дочь, обсуждавшие в тот момент преимущества сельского образа жизни перед городским:

– Ну, куда так торопишься, Аська? Семеро по лавкам, что ли, плачут? Нельзя быть такой наседкой! Леха твой уже взрослый, жених, можно сказать, того и гляди, бабкой сделает.

– Ну ты скажешь, бабкой… – хмыкнула Ася, – он и жениться не собирается. Он мальчик серьезный, только об учебе и думает. У него и девушки-то нет.

– Сейчас нет, а через полчаса будет. У них это быстро. Себя вспомни в его возрасте. Сегодня не собирается жениться, а завтра соберется. Алексей – парень видный, на таких девчонки сами вешаются. Не успеешь пикнуть,

как всучат тебе младенца и скажут: «Присмотри, мамуля, а мы в гости сбегаем». Ну ладно, не пугайся раньше времени, это я так. Но ужин твой сын сегодня как-нибудь разогреет, большой мальчик. И Алексу интересно, он небось ни разу шашлыков настоящих не едал. Шашлыки – вещь вкусная и познавательная, в смысле русских национальных традиций. А домой не опоздаете, электрички до половины двенадцатого ходят. Нет, я не предлагаю вам так поздно ехать, – добавила Катя, заметив, что подруга собирается возразить, – конечно, лучше пораньше, но пару часиков вполне еще можно побыть, пока шашлыки подоспеют. Глянь, Серега уже мангал ставит, ишь, быстрый какой. А профессор с твоим иностранцем рядом суетятся, помогают. Живой какой старичок, этот Петр Иваныч, и не скажешь, что участник Ленинградского сражения. Оставайтесь. Через пару часов мы вас дружной компанией на станцию проводим и в электричку затолкаем.

Ася сдалась. Но едва только она произнесла вслух: «Хорошо, побудем еще немного», как вдруг почувствовала, что ее охватывает странное беспокойство. Откуда взялась эта смутная, ни на чем не основанная тревога, она не могла понять. Почему она так волнуется? Неужели из-за того, что Алеше придется ужинать одному? Но это просто глупо! Да, она беспокоилась за сына, когда темными зимними вечерами он поздно возвращался домой. И когда два года назад вместе с одноклассниками ходил в трехдневный поход, тоже переживала. Но сегодня нет причин для волнений, это совершенно ясно. Когда они расставались утром, Алеша обмолвился, что собирается вернуться домой не позднее девяти.

Все суетились во дворе, и Ася решила зайти в дом, чтобы переодеться. Блузочка и джинсы давно высохли и теперь сиротливо болтались на веревке в полном одиночестве: Алекс сменил костюм еще до того, как вся компания, исключая Асю и профессора, отправилась на прогулку.

Когда Ася вышла во двор, Катя с Алексом стояли у забора, отделявшего участок от соседского, и о чем-то увлеченно беседовали. Молодая женщина двинулась к ним, но как только она подошла ближе, оба замолчали. Алекс, бросив не нее непонятный взгляд, заторопился к Сереге, который в этот момент позвал его. Катерина тоже хотела улизнуть, но Ася остановила ее, удержав за руку:

– Постой! Вы говорили обо мне?

– Конечно же, нет, Асенька. Хотя твоя неординарная личность тоже заслуживает интереса. Но мы говорили о нашей даче, твой немец интересовался системой водоснабжения и отопления, и мне пришлось ему в подробностях объяснять, как и откуда идет вода и в каком месте проведены трубы. – По тому, как быстро подруга отвела глаза, Ася догадалась, что она врет.

– Я бы, конечно, в это поверила, если б не слышала твоих последних слов. – Ася тоже решила солгать.

– У тебя хороший слух.

– Точно. В школе всегда улавливала самые тихие подсказки. Но не увиливай от ответа, что ты ему рассказала обо мне?

– Что ты замечательная подруга.

– Спасибо. И что еще?

– Да ничего такого особенного, – вздохнула Катя. – Только то, что ты давно в разводе.

– Но зачем? Кто тебя просил, Катя? – вырвалось у Аси.

– Ой, ну что ты, Аська, так нервничаешь из-за ерунды! Для твоего же блага стараюсь. Между прочим, Алекс тобой интересуется.

– Ты не права, это…

– Ты, как всегда, ничего не замечаешь, ничего вокруг себя не видишь, – перебила Катя.

– Он тебя сам спрашивал о моем семейном положении?

– Ну, не совсем… но я поняла, что это его интересует.

– Спасибо за заботу, только зря ты стараешься. У нас с ним ничего быть не может. Просто случайное деловое знакомство. Пойду помогу тете Нине.

Сумерки быстро сгущались. Шашлыки ели во дворе, за белым пластиковым столом, охваченным мягким желтоватым светом большого фонаря, что висел на столбе рядом с домом. В воздухе трепетали прозрачные синие тени, высокие ели казались сказочными великанами, стоявшими на страже, а кусты малины превратились в таившихся в засаде неведомых животных. Вечерний пейзаж имел тот вычурно-фантастический вид, который обретает скромная среднерусская природа, как только на нее опускается затейница-ночь.