Бабой-Ягой нельзя родиться – ею нужно стать
Шрифт:
— Скажите мне, что это не…
— Да-да-да, заорани[5] собственной злобствующей персоной.
— А я думала они вымерли… — Задумчиво пробормотала я.
— Ты ей об этом скажи.
— Стойте! Они же на болотах только живут. — Вдруг негромко воскликнула Брина.
— Судя по тому, как вокруг нас осыпается земля, раньше здесь и было болото. — Ответила ей Одетта.
— Да чтоб тебя!
— И что-то подсказывает мне, что она очень голодная, а мы очень аппетитные. — Ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотала подруга, а затем, повернувшись ко мне спросила: — Лия, солнышко ты наше, тебе ведь страшно, да?
— Ага!
— Так
— Что не работает? — От удивления я даже отвлеклась от еще одного мифического создания в нашей жизни за последнее время. Прямо какая-то нехорошая тенденция наметилась с их появлением.
— Твоя способность! Абр говорил, что от страха она может включиться.
— Видимо ей недостаточно страшно. — Произнесла Брина.
— Ты думаешь!?! Нас сейчас сожрет существо, которое уже не одно столетие считается вымершим, а ей недостаточно страшно???
— Я просто предположила. — Буркнула обиженная Брина.
— Лия, давай, дрожи сильнее! Мне еще жить хочется!
— Сильнее не могу! Я и так в ужасе.
— А что она, по-вашему, делает? — Вдруг вмешалась в наш разговор Брина и мы с Одеттой одновременно посмотрели на нежить.
Нежить со знанием дела осмотрела нас, облизнулась и принялась еще более яростнее копошиться, пытаясь вырваться. Выглядело это и в самом деле жутко.
— Ну-у-у, думаю, она нас все-таки заметила и решила подзакусить. — Менторским голосом произнесла Одетта.
— Я же природная ведьма! Меня должна любить вся живность. — Взвыла я от такой вселенской несправедливости.
— А она и любит. Потому тебя съест первой!
— Не-е-е, ну ее такую любовь.
— То-то же. Так бабы вы пока думайте, а ты Лия еще и усердно стараешься бояться сильнее, а я увидела там воду. — Произнесла воодушевленная Одетта, хотя лично я не понимала, чем может помочь нам вода, если живность-то хоть и относительно, но водная. Но произносить вслух свои сомнения я не стала, дабы не сбивать ее боевого настроя.
Как показала практика, я оказалась права, и все чем могла помочь Одетта нам в данной ситуации, так это отвлекать внимание заорани от нас, давая нам больше времени. Что в принципе, при сложившихся обстоятельствах очень даже неплохо. Н-да, удружила ты мне бабуля. Это ж надо, выпихнула единственную внучку в этом ужасный мир, да еще и без магии. Так, стоп…Бабуля! Это оно!
— Девочки, кажется, я придумала.
— И что же?
— Когда бабуля меня выпроваживала, то сказала, что в случае опасности для моей жизни ко мне вернется магия, ну, или она сама перенесется ко мне.
— Ну, и?
— Что «ну, и»?
— Учитывая, что Серафимы Ивиановны здесь не наблюдается, то… — Проговорила Одета и выразительно на меня посмотрела.
— Я ее не чувствую.
— То есть злая и голодная заорани это еще не опасность для твоей жизни? — Ехидно спросила Оддетта.
— Видимо так. — Ответила ей с поутихшим энтузиазмом.
— Хорошо, тогда мы постоим тут и подождем пока она не начнет тебя жевать.
— Очень смешно. — Буркнула я.
— А это не шутка была. — Серьезно посмотрела на меня Одетта.
— Тогда тем более мне все это не нравит….а-а-а-а-а… — Закричала я, размахивая руками, пытаясь удержать равновесие. Оказывается, пока мы тут решали жизненно-важные вопросы, наша дорогая нежить решила, что плевать ей на наши
Кое-как выровнявшись, не без помощи подруг, я узрела удивительную картину. Заорани больше не пыталась вылезти наружу к нам и даже не пыталась затащить нас к себе. Честно сказать, она вообще о нас забыла, поскольку в данный момент пыталась отбиваться от стягивающих ее со всех сторон огромных корней. Постепенно корни все больше оплетали довольно-таки огромное тело нежити и понемногу опускало вниз, где уже ждали радушные объятия бывшего болота. Земля так вообще вела себя странно, поскольку потихоньку поднималась вверх и мало-помалу возвращала себе прежний вид.
— А как это? — Только и могла, что удивленно таращится на все происходящее и неопределенно размахивать руками. — А кто это?
— Я думала, ты.
— Неее…
— А может все-таки дааа?
— Та нет, я бы почувствовала. — Неуверенно проговорила, ответила я. — Магии во мне сейчас нету ни на грамм.
— Ладно, это не важно. Сваливаем отсюда, а что-то мне не нравится все это. — Решила наша предводительница, в лице блондинки, и каким-то немыслимым способом именно в тот момент, когда она начала огибать сосну, у меня сработала, проклята мною неоднократно способность к пространственному перемещению. Вовремя, однако….
[1] Яшница — особый вид зерновых культур, выращиваемый исключительно в человеческих землях. Люди используют ее только на приготовление муки, из которой и пекут свой знаменитый на все земли хлеб, а также другие хлебобулочные изделия. Удивительной особенностью этого растения является полнейшая невосприимчивость к магии.
[2] Сандория — самое северное королевство, в котором проживают исключительно люди. Сандория с юга граничит с Берихстаном, а с юго-востока с Эиренеей. На западе королевства расположена часть Драконьих гор соединяющие Кощеевы владения и Берихстан, которые и используются для торговли. Там же находится довольно приличная часть королевства, раньше используемая как поля для выращивания различных сельхозкультур, а после Великой войны народов именуемая Опустошенными землями. С севера имеет выход на океан Полуночного света и Ледяные земли, что находятся за ним.
Король — Светозар III Сандорский
Столица — Ладога
[3] Ругательство на старо-чертовом языке. Приблизительное обозначение — бестолочь.
[4] Ругательство на старо-чертовом языке. Приблизительное обозначение — дурачок.
[5] Заорани — вид болотной нежити. Представляет собой драконоподобную нежить высшего порядка, которая обретается в болотной трясине и заманивая путника чарующими звуками. После чего оглушают ревом и затаскивают в свое убежище. Заселяют заорани болото обычно парами и чутко следят, чтобы никто не пересекал границы их владений. Самки заорани не представляют такой опасности, поскольку не обладают чарующим голосом, но они по своей природе более агрессивны и убивают любого кто забредет на их болото, тогда как самцы убивают только для того, чтобы выжить. Различить их довольно легко: самки — темно-зеленого цвета, а самцы насыщенного салатового цвета. Вот уже несколько столетий считается полностью вымершей.