Багеры

Морецкая Анна

Я собралась и бросила в него еще пару красных молний, но без эффекта неожиданности, да в экономном режиме, и результат уже был не тот…

И, как всегда бывает — проблема была не одна!

— Энджи, здоровье на треть… — подал голос Гарик.

Черт, до чего ж в этом мире прожорливые молнии! Так, что делать? «Обучение» опять трясти? Но по принужденью оно соображает долго. А у нас вон, совсем распоясался дедок!

Жа-жахх!!! Я ему отправила еще, чтоб охолонул немножко, но нашему с Гариком «Здоровью» долго так не протянуть…

А почему, собственно, только нашему?

— Аху!

Нам!

— Мы тута!

— Где у вас конгрегаторы для команды? Надеюсь, не на корабле остались?! — я-то помню, что приборчики довольно мелкими были.

— Тут, с собой… — достал один такой из своего «пузика» Нам.

— Быстро раздали всем и активировали!

— Энджи! Это же был сюрприз! — взвился Аху.

Ш-ш-шурх! По щиту проскочило, но часть, как и раньше, уго внутрь! Не смертельно, но болезненно! А главное, Аху по «носу» щелкнуло достаточно звучно.

— Еще вопросы есть?

— Нет!

А Нам, умничка, уже что-то объяснял Эйсу. Ну — да, умничка, конечно… но лучше б он начал не с него…

— Аху, давай первому — капитану! — заорала я.

Он оптимальный вариант — и въедливо разбираться не станет, как Джон, и догонит сразу, не то, что Эйсик. Точно! Уже слышу за спиной, как Алекс раздает команды.

— Всем установить оборудование, которое выдают боты, и сразу же активировать! Вопросы потом, Джон! Уймись, Энджи нужна помощь!

А я послала запрос сразу всем и, получив подтверждение на конгрегацию, потянула здоровье тоже сразу со всех. И — вдарила!

Как летел-то божок — красота! Платьишко его задралось, жилистые ноги вверх, попа вместо санок! Жалко только, что пол мраморный и занозить «полозья» ему не грозит …

И еще… может, конечно, по мере удаления, но вот показалось мне, что бог наш стал уменьшаться в размере.

Мы кинулись за ним следом. Зачем? Добить? Ну, кто знает… может и придется. А пока, просто посмотреть. А дедок, впечатавшись в собственный трон, встряхнулся, как пес из воды, и стал подниматься… действительно, теперь не добирая в росте и пяти метров.

— Ты кто такая?! — заорал он. — Ты порождение совсем другого мира!

— Ну, да, вы же знаете… — я даже ответила ему, настолько поразило меня его удивление.

— Нет, не из этих! — он ткнул пальцем в потолок, — Этим такого не дано! Ты кто, я спрашиваю тебя?! — и посылает в меня молнию.

Я в ответ отправляю свою! Божок увернуться не успел и, повалившись с ног, закряхтел что-то жалобно про чужие устои, в чужом монастыре… Хотя, как по мне, то «древнему греку» такие слова знать было не положено. Но тот ныл, плаксиво так и протяжно, совсем бедный, похоже, боль по божественности своей терпеть совсем не умеет… и мне что-то стало его жалко. А потому, я отважилась приблизиться к нему.

А бог уменьшался прямо на глазах. Сначала стал обычного человеческого роста, а потом и вовсе принялся усыхать. Но конец метаморфозы к сожаленью, мне увидеть не удалось — он снова поплыл маревом, которое и размыло полностью весь его уже привычный силуэт.

— Энджи, не подходи! — услышала я за спиной крик Алекса.

Но любопытство меня несло к самому трону и, соответственно,

к неопределенному облаку, что сейчас образовалось на месте гневливого старика. Страха уже не было совсем — я знала, как защитить себя. И не только — до сих пор активные «Конгрегаторы» всей команды добавляли уверенности, что я способна, и ответить достойно нападающему.

Когда я достигла пары низких ступеней, что вели к самому трону, марево начало распадаться и из него мне навстречу… ступил маленький ребенок. Девочка, лет эдак семи, светленькая, с кудряшками, в короткой юбочке и белых гольфиках. И эта малышка плакала, притом так убедительно жалостливо, что ни размазываемые кулаком слезы, ни всхлипы в голос, ни шмыганье покрасневшего носа, на первый взгляд наигранными не казались.

Та-ак. Приехали.

Вот что сказать на это? Только то, что кто-нибудь другой на моем месте, может и растрогался бы, растерялся, принялся бы жалеть обиженного ребенка. Но вот у меня, на неудачу прикинувшегося малышкой божка, опыт общенья с такими детками имелся. Притом опыт весьма емкий, а потому я знала точно, это только с виду такие ангелочки трогательные и нежные, а вот в кудрях у них вполне могут укрываться рожки, а за спиной припрятываться хвост.

В общем, вы поняли — общение с сестрицей закалило меня и сделало невозможными с помощью няшного образа подобные манипуляции со мной. Тем более что бывшему сам себе памятнику до Карэн в притворстве было далеко. У него даже своих настоящих глаз скрыть не получилось, и сейчас с милого личика ребенка на меня смотрел тяжелый с сумасшедшинкой взгляд. Причем сам божок о такой подставе не подозревал и продолжал хныкать, выпячивая розовую губку. Но, раз он так хотел… в смысле, чтоб его воспринимали как ребенка, то мы, конечно, «дедушку» разочаровывать не станем. И я безбоязненно подошла вплотную, чтоб… ухватить девчонку за ухо.

— Ты что делаешь?! Мне больно! — прохныкало «нежное» создание.

— Общественность, конечно, рукоприкладство не одобряет, но… я ее как-то тут не вижу, а потому буду действовать давно проверенными методами, — назидательным тоном изрекла я. — Если ребенок сильно шалит и не слушается взрослых, то… Эйс, у нас там случайно нигде лозины не завалялось?!

— Не, нету, — ответил камир, — но я могу сгонять в лес, он же тут почти за порогом! А там, если лозину и не найду, то ветку, от какого ни то орешника, отломаю точно! Тебе такая замена пойдет?

— Думаю, орешник меня тоже вполне устроит…

— Ты что собираешься делать?! Так с ребенком обращаться нельзя! Эй, парень, ты куда пошел! — последнее уже было сказано вдогонку Эйсу, который действительно направился на выход из храма, — Вы что творите, изверги?!

— А ты думал, в ребенка обратишься, и мы сразу разжалобимся? — он что, действительно на такое рассчитывал?

— Да! Нормальные люди детей не бьют!

— А мы тоже не бьем. Мы — воспитываем! — припечатала я.

— Между прочим, розги, как один из методов воспитательного процесса, берет свое начало еще со школ Древнего Рима! — всунулся и Джончик, который вместе со всеми остальными подтянулся к месту разборок.